– Именно так! Самоуверенный, вздорный и жутко ехидный мальчишка!
Глеб грустно улыбнулся.
– Мальчику меж тем далеко за двести.
Даша приблизила к нему лицо.
– Почему же ты так долго ко мне шел?
– Я думал, тебя не бывает.
– Меня и не было до прошлого понедельника.
– Ты будешь смеяться, – Глеб потерся носом о ее нос, – но до прошлого понедельника не было и меня.
Дашины глаза наполнились слезами.
– Уходи! Убирайся немедленно или… я тебя съем!
Глеб коснулся губами ее губ.
– Нехорошо наедаться на ночь, – сказал он и вышел, мягко прикрыв дверь.
Даша постояла в прихожей, сняла с себя дубленку, затем вошла в комнату и достала с книжной полки потрепанный томик, взятый на днях в библиотеке. Отыскав по оглавлению стихи Ли Бо, она открыла нужную страницу и принялась читать вслух:
Тут Даша всхлипнула, однако, взяв себя в руки, продолжила чтение:
Уронив книгу на кровать, Даша разрыдалась в подушку.
– Ведь я же здесь… – бормотала она сквозь плач, – я же вот она, дурак!
Первым делом Глеб принял ледяной душ. Затем, как обычно, воссел в позе “лотоса” на диване. Однако смотрел он на сей раз не на дверцу шкафа, а на свою раскрытую ладонь.
Минут примерно через сорок на ладони его появился изумруд величиной с грецкий орех. И внутри изумруда вспыхнул огонь: камень засветился, засверкал с яркостью “вольтовой дуги”, сохраняя при этом зеленый цвет. В комнате стало жарко.
Закрыв ладонь, Глеб сжал изумруд в кулак. И пальцы его начали светиться изнутри. Еще минут через сорок Глеб разжал кулак. Теперь на его ладони лежало колечко, сверкающее столь же ослепительно, как породивший его изумруд. Но сверкание это вскоре потускнело, и жара в комнате начала спадать. Колечко сделалось прозрачно-зеленым и обрело форму вьюнка, который, чудилось, вот-вот зашелестит крохотными своими листиками.
Положив колечко на стул, Глеб вытер со лба пот и устало растянулся на диване. Около получаса он пролежал, не шевелясь. Затем ему позвонила Даша.
– Варваре Львовне дали срок до завтра, – сообщила она без предисловий. – Если она не согласится…
– Варваре Львовне? – тупо переспросил Глеб.
– Это бабушка Саши и Тани. Глеб, очнись! Она звонила тебе весь день и только что дозвонилась до меня. Ей поставили ультиматум.
Усталость Глеба как рукой сняло.
– Господи, – пробормотал он, – что я за дубина. Когда они явятся за ответом?
– Завтра в пять. Если она не согласится переехать в коммуналку, ее с детьми выселят из Москвы.
– Ну прямо! – буркнул Глеб.
– Они говорят, – повысила голос Даша, – что, поскольку у Варвары Львовны нет прописки, а квартира числится за ее покойной дочерью…
– Даш, плевать на то, что они говорят! Завтра они запоют у меня “аллилуйя”!
Даша чуть помолчала, затем потребовала:
