– Хватит меня охранять. Мы им так врезали – больше не сунутся.
Глеб взглянул на часы: время перевалило за три с четвертью.
– Пожалуй, – сказал он, выключил лампу и лег. Даша моментально к нему прижалась.
– Не смей от меня отходить дальше, чем вот так.
Глеб вздохнул:
– Молчала бы. Вчерашний твой поход в библиотеку чуть меня в психушку не отправил.
– А Мангустов в психушки принимают?
– У нас свои, специализированные.
Приподнявшись на локте, Даша посмотрела на него блестящими в темноте глазами.
– Прости, любовь моя. Я больше никогда-никогда?.. А здорово я все это раскрутила?
– Умница. – Глеб поцеловал ее в нос. – Прими поклон от всего человечества.
– Ну да… – зевнула Даша, – дождешься от него поклона.
Проспали они до девяти утра. В половину десятого должны были явиться Стас, Илья и Такэру. Оперативное совещание Глеб намеревался провести в течение часа: в пол-одиннадцатого ему надо было отправляться в школу, к четвертому уроку по расписанию.
Ребята пришли без опоздания. Крохотная прихожая Глеба впервые вместила столько народу сразу.
– Шолом! – сказал Илья.
– Шолом! – эхом повторил Такэру. – Какое чудесное утро!
– Ни хрена себе чудесное, – проворчал Стас. – На улице дождь со снегом и… квартирка у тебя, шеф, тоже, прямо скажем…
– Зато шкаф что надо, – ввернул Илья.
– Приятно, что ты оценил, – усмехнулась Даша. Рыжий взглянул на нее недоверчиво.
– Что за дела с этим шкафом? Илья всю дорогу на что-то намекает, намекает…
Глеб толкнул его в сторону кухни.
– Сейчас некогда, потом. В темпе завтракаем, набрасываем план – и я убегаю. Тогда и со шкафом разберетесь.
Стас фыркнул:
– И этот туда же. Прямо любопытно.
От завтрака никто не отказался: яичница с ветчиной, свежие овощи и кофе. Четверо кое-как разместились за столом, а Глеб ел стоя, приспособив тарелку на холодильнике. Намазывая хлеб горчицей, он уточнил:
– Надеюсь, Илья описал вам ситуацию? Можно не повторяться?
– Вопросов нет, – кивнул Такэру, коротко и без улыбки.
– Минутку! – поднял руку рыжий. – Если Змеей оказалась фотомодель – это вообще полный абзац. Она в любой момент может улизнуть в толпе журналистов и поклонников.
Глеб развел руками:
– Риска, разумеется, не избежать. Но Змея не уклонится от битвы с последним Мангустом, если заранее не почует беды. А у нее сейчас, по ее мнению, все очевидные преимущества. Притом еще свой собственный Мангуст.
Стас обвел хмурым взглядом присутствующих.
– А тебя самого это не смущает? – обратился он к Глебу. Глеб покачал головой:
– Ничуть. Не сочти за хвастовство, но… я сделаю эту сладкую парочку со всей их шоблой. Не расползлись бы только. А чтобы подобного позыва у них не возникло, следует поддерживать у них уверенность в победе. Враги наши – опасная сволочь, но вовсе не герои.
– Тогда зачем их пугать? – продолжал допытываться рыжий. – Тут ведь можно и перегнуть палку.
Глеб вновь развел руками:
– Придется балансировать. Пугаем их ровно настолько, чтоб они сбились в кучу, сохраняя уверенность, что в куче их никто не одолеет. Конечно, времени у нас мало: меньше недели. Чуть промедлим, протянем – и что-то обязательно пойдет не так. Поэтому сразу после наших акций я звоню по контактному телефону и говорю им: “Ку-ку!”
– О Господи! – вздохнула Даша.
Глеб приподнял с холодильника чашечку с кофе.
– Твое здоровье, дорогая! В общем, предлагаю следующий план… – И он вкратце изложил то, что они вчера наметили с Ильей и Дашей. Закончив, Глеб деловито прокомментировал сказанное. – Почему я прошу вашей помощи? Пусть они думают, что у меня целая ватага колдунов – не шибко сильных, но зубастых и наглых. Змею это не столь напугает, сколь разозлит. А Мангуста – тем более. И во-вторых, все вы так или иначе уже засвечены: им известно, что вы со мной, но не ясно, в каком качестве. Наши удары, надеюсь, будут для них сюрпризом и до битвы им будет не до вас. А после битвы… все вы забудете об этой нечисти по крайней мере лет на двести – триста. Вопросы есть?
Стас усмехнулся:
