пересекая неширокий пролив, отделяющий Крым от северного берега. Переход вдоль крымских берегов произвёл на Сергея жутковатое впечатление – природные условия здесь были гораздо хуже, чем у них там, на севере. И лишь когда лодка миновала настоящую песчаную пустыню и пошла вдоль саванны, Спиридон успокоился, похоже, что всё было не так уж и страшно.
Сначала они увидели рыбачивших пацанят. Те, загорелые до негритянского состояния, сидели с удочками на торчащих из моря камнях и с интересом смотрели на незнакомую лодку. Особого страха никто из них не высказал и только когда Сергей, вместе со своим помощником Сашкой Сазановым, стал спускать паруса, они быстро исчезли из поля зрения. Через десять минут на берегу нарисовался велосипедист (!) с биноклем, который внимательно рассмотрел пришельцев, пересчитал их и, вопреки ожиданиям Сергея, не стал мчаться – поднимать тревогу, а рукой указал, что им надо двигаться дальше.
И точно, всего через час медленного хода, лодка, обогнув небольшой мысок, вышла к Севастополю.
– Вроде пришли. – Сашка удивлённо рассматривал укрепления. На берегу у начала высокой песчаной косы стоял каменный дом. Скорее даже крепость. Только маленькая. Самого посёлка с воды не было видно, только самые кончики крыш. На крепостце возник человечек с оружием и снова помахал, мол, плывите дальше.
А ветер, как назло, переменился. Сергей и Саша поплевали на ладони и взялись за вёсла.
У входа в бухту их изрядно помотало резкими и крутыми волнами, хаотично метавшимися между двух близких берегов. Стоило гребцам приблизиться, как из ещё одной, значительно большей крепости защищавшей вход в бухту, проорали.
– Стоять! Суши вёсла. При неповиновении – стреляем!
– Санька, суши. – Сергей тяжело и заполошно дышал – ходить по морю на вёслах оказалось чертовски тяжело.
– Поднять руки!
Над стеной крепости поднялись щиты.
– Это что у них там? Арбалеты?
Дуры, смотревшие прямо на них, пугали своими размерами.
'Да ну их к чёрту!'
Серый бросил весло и поспешно задрал руки.
Человек, приплывший им навстречу, показался смутно знакомым. Тот тоже пристально разглядывал Спиридонова и лодку, на которой тот приплыл.
– Сергей?
– Олег?
– Он самый. В гости?
– Если вы не против.
– Хорошим людям мы всегда рады. Только… извини, порядок – есть порядок.
Здоровяк в кожаном нагруднике и с мачете в руке запрыгнул на лодку и встал так, что бы не загораживать потенциальные мишени.
– Оружие?
Сергей повел подбородком к корме.
– Там лежит.
После короткого осмотра трюма, охранник дал знак своим бойцам и, обернувшись к гостям, широко улыбнулся.
– Милости просим, гости дорогие! Только автомат пока побудет у меня.
Севастополь Сергея просто ошарашил. Вдоль берега защищённой со всех сторон бухты, лежала самая настоящая НАБЕРЕЖНАЯ! Каменная! С аллеей молодых акаций! Добило гостей наличие летнего кафе с маленькими столиками под плетёными зонтиками и шашлычная, прилепившаяся здесь же – на пляже. Встречать гостей высыпало всё население городка. Женщины и дети с любопытством разглядывали незнакомцев, не высказывая никаких опасений – рядом с Сергеем на втором весле надрывался Олег.
А потом закрутилось. Ивана, в гости к которому и приплыл Спиридонов, дома не оказалось, но он по радио сообщил, что через пару дней вернётся, а пока, как заявила ему сногсшибательной красоты блондинка, он, Сергей Спиридонов, может чувствовать себя как дома.
– Мня-а, – Сашка проблеял что-то невнятное, поедая глазами хозяйку, а в особенности, её грудь.
Серый жестом извинился, залепил Сазанову подзатыльник и пошёл следом за провожатым в гостевой дом.
– Васенька, – голос у Ивана был таким приторным и лживым, что старший оперуполномоченный едва не сблевнул, – Васенька, потерпи. Один пальчик остался. И всё. Больше не будем, ладно?
Спиридон этому нифига не поверил, но обмочившийся от страха и боли человек поспешно затряс головой.
– Вот и умница. Андрюша, давай.
'Андрюшей' местный царёк называл того самого квадратного дядю, что когда-то давно сломал руку Ковригину. Кожаный фартук на голом торсе 'Андрюши' смотрелся жутко. Бритоголовый палач кивнул, легко вытянул руку пленника и прижал её к наковальне.
– Я быстренько.
Маляренко взял молоток и без затей превратил безымянный палец Васи во второй, после мизинца, кровавый блин. Плоский и тонкий. Вася зашёлся в крике. Воздух в лёгких у него закончился, кричать он больше не мог и только сипел, раскрыв рот в немом вопле.
– Ну, вот и славненько. – Местный хозяин улыбался и рукавом стирал со своего лица капли крови. – А ты боялся.
Когда истязаемый немного пришёл в себя, его палач быстро выяснил следующее: во-первых, никакой Василий не 'Алибабаевич', а вовсе даже Викторович. И, во-вторых, он на самом деле, боец вневедомственной охраны, а никакой не поп.
– Знатно, знатно.
Иван покачивался с носка на пятку, заложив руки за спину, и о чём-то размышлял.
– Вот смотри, – Маляренко схватил Спиридонова за рукав и подтащил его к пленнику, – специально ради тебя приплыл человек. С далллёкого, снежжжного, Севера. Ты, Василь Виктрыч, не боись…
Сергея от прикосновения этого забрызганного кровью бомжа передёрнуло, но виду он не подал.
– … никто тебя убивать не собирается. Ты же УНИКАЛЬНЫЙ специалист! Вот он, – Ванька пренебрежительно кивнул на своего палача, – супротив тебя, всё равно что плотник супротив столяра!
Спиридонов брезгливо выдернул свой рукав. К чему весь этот показательный концерт, он не понимал.
'Царёк' бомжеватого вида, худой, с землистым лицом и ввалившимися глазами, улыбнулся самой наипоганенькой улыбочкой, которую Сергей мог себе представить, и, наклонившись к Васе, жарко зашептал.
– Научи его всему что умеешь, а? Я тебе жизнь оставлю. Серёга тебя потом заберёт – ты и его ребят поучишь, а?
Вася истово кивал, мычал что-то бессвязное и облегчённо плакал.
– На-на-у-чу!
– Ну и ладушки. Док, иди сюда!
В камеру вошел ещё один дядя, от которого за три версты несло перегаром.
– Сделай, что сможешь. Пошли отсюда, мужики.
Снаружи, возле стены Горлового форта, где и располагался застенок, было солнечно, жарко и ветрено. За косой шумел прибой, и кровавый полумрак пыточной казался дурным сном. Спиридонов помотал головой, прогоняя наваждение, и пропустил начало разговора между хозяином и его катом.
– … крепко учись, Андрей. Этот хмырь много чего знает и умеет. Сначала теория, потом практика. Запомнил?
