колесами желтого “Москвича”. А эти дурацкие верблюды?… Ясно, следившие за мной инопланетные экспериментаторы предупреждали: я вплотную подошел к запретной черте.
Я очнулся от своих размышлений. Круглолицый майор с любопытством смотрел на меня из-под пухлых век, почти лишенных ресниц.
– Мне очень жаль, - произнес он слащавым голосом, - что я втянул вас в наше нелегкое дело. Извините великодушно. Будем считать, что я вас ни о чем не просил…
– Нет, - перебил его я, - так не пойдет! Буду копать До конца, пока справедливость не восторжествует!
– Да поймите же, - горячился майор, -я обратился к вам исключительно за тем, чтобы вы помогли найти веские доказательства вины Мокроносова. Кто знал, что вы выкинете такой фортель! Я веду следствие, отвечаю перед руководством, перед своей совестью…
– Да нет у вас совести! Вам бы только премию получить за раскрытое преступление.
Лицо следователя посерело.
– Да как вы смеете! - прошипел он, брызгая слюной. - Да за такие слова…
– Не стращайте, не поможет! Я хочу только одного - справедливости. Совершенно уверен в непричастности Мокроносова к убийству Паукова. Даже не уверен - знаю.
– А доказательства у вас есть?
Я пожал плечами.
– По-моему, не я должен доказывать его невиновность, а вы - его вину.
– Вот-вот, его вину мы докажем, в этом не сомневайтесь. А вы его невиновность доказать не сможете!
Я понял: этот тип загнал меня в угол. Действительно, голословное утверждение доказательством не является. Мне-то все было ясно, как наверняка и ему. Суду нужны факты. Ими я не располагал.
– Ну что, будут доказательства? - ехидно спросил Пронин.
– Будут! - ответил я, с отвращением глядя в его свинячьи глазки.
– Вот как? Я рассчитывал, что вы все-таки одумаетесь. Ну что же, старайтесь, ищите. Если что найдете, буду только рад. Правда, адресок я вам дать не могу - служебная тайна.
– Адрес мне известен. Знаю я кое-что такое, о чем вы и не подозреваете.
– Вот как? - повторил майор, ерзая от беспокойства в кресле.
– Именно так, - сказал я, направляясь к двери. - До скорой встречи. Очень хотел бы надеяться, что одумаетесь все-таки вы.
Я вышел, демонстративно хлопнув дверью, и решил тут же, не откладывая, ехать на Мурановскую, тридцать три, где жили подследственный и потерпевший. “Служебную тайну” я выудил из памяти майора. Не блефовал я, впрочем, и говоря о чем-то, что ему и в голову не приходит; в этой самой его голове я отыскал нечто, что могло в дальнейшем сыграть для меня неплохую службу. Но пока что об этом ни звука.
По дороге я позвонил домой и предупредил Машу, что немного задержусь. Вместо раздраженного ворчания я услышал кое-что весьма музыкальное: не иначе, подарок Арнольда продолжал облагораживать атмосферу нашей квартиры.
Мурановская оказалась у черта на рогах. Обогнув кинотеатр “Будапешт”, автобус наконец выплюнул меня на тротуар на первой же остановке. Дом я нашел быстро.
План у меня был следующий. Преступление было совершено средь бела дня, значит, убийца не мог проникнуть в дом незамеченным. Наверняка кто-то его видел, хоть краем глаза. Именно на это я и рассчитывал. “Прощупав” соседей, я надеялся получить нужную информацию - портрет преступника.
У подъезда коротали время бабульки. Они перемывали косточки всем жильцам дома. Разумеется, речь шла и о недавнем убийстве. Я занял позицию напротив подъезда, подперев плечом трансформаторную будку.
Прав был Арнольд: приходится попотеть, прежде чем извлечешь из груды никчемных, пустых, сорных мыслей ту единственную, которая тебе нужна.
“Потеть” мне пришлось около полутора часов. И какого только хлама не держали женщины в убеленных сединами головах! Мой кропотливый труд был вознагражден: постепенно, штрих за штрихом, перед моим мысленным взором стал вырисовываться портрет человека, побывавшего здесь около двух часов в день убийства Паукова. Молодой мужчина лет двадцати восьми - тридцати, длинноволосый, в легком подпитии. Джинсы, тельняшка, сумка в руке. Уверенно вошел в подъезд. Когда и как вышел, никто не видел.
Потоптавшись у трансформаторной будки еще минут десять и заметив, что бабули начали кидать в мою сторону беспокойные взгляды, я решил покинуть свой пост.
– Гражданин, предъявите документы! - раздался у меня за спиной требовательный голос.
Глава 7
Я обернулся. Передо мной стоял немолодой уже милиционер с погонами сержанта. Цепким, подозрительным взглядом он ощупывал мою фигуру.
– Ваши документы!
Документов у меня с собой не было. Прежде чем принять решение, я захотел узнать, чем же вызван интерес к моей персоне. Нужная мне информация лежала на поверхности:
“Стоеросов!”
“Я!”
“Слетай к дому номер тридцать три по Мурановской Оттуда только что сигнал поступил: какой-то подозрительный тип околачивается у пятого подъезда - ну, у того, где этого пьяницу пристукнули. Установи личность и доложи”.
“Будет сделано, капитан!”
Коротко и ясно. Какая-то из старушек обратила на меня внимание и звякнула в отделение. Теперь доказывай, что ты не верблюд!
– Документов у меня с собой нет… - начал я.
– В таком случае придется пройти со мной, - бесстрастно произнес Стоеросов.
– А, собственно, зачем? - сделал я слабую попытку избежать объяснений в милиции.
– На предмет установления вашей личности, - так же бесстрастно ответил сержант.
– Ну что же, идемте, - пожал я плечами, поняв, что уговоры бесполезны.
Отделение милиции располагалось поблизости. Стоеросов привел меня в комнату дежурного и легонько подтолкнул навстречу сурового вида капитану, который отчаянно дымил “Примой”.
– Вот он, голубчик. Документы предъявить отказался, - доложил сержант.
– Вот как? - сузил глаза капитан.
– Не отказался, просто у меня их нет.
– Вы что, бомж?
– Почему бомж? Я коренной москвич…
Я рассказал, кто я, где живу, чем занимаюсь. Капитан выплюнул окурок “Примы” на пол и принялся звонить куда-то. Долго что-то выяснял и наконец, слегка разочарованный, объявил:
– Мы установили вашу личность, товарищ Нерусский. Вы именно тот, за кого себя выдаете.
– Спасибо. Я в этом нисколько не сомневался. Рад услышать это лишний раз, тем более из ваших уст. Мне можно идти?
– Минуточку! - Капитан достал очередную, сигарету из лежащей на столе пачки. - Один вопрос. Что вы делали у пятого подъезда дома тридцать три по Мурановской улице?
Я пожал плечами.
– Ничего. Просто стоял. Ничего не делал.
– Просто стоял и ничего не делал, - повторил капитан. - Несколько странное времяпрепровождение, вы не находите?
