Наковальня

— Ваша личность подтверждена, и центральный офис муниципальной полиции Зеленого сектора официально извещен о вашем присутствии здесь. Пожалуйста, проходите. Для вашего удобства свет останется включенным еще на тридцать секунд.

Как только они вышли из офиса в широкий коридор, по которому тянулся один из главных трубопроводов быстроферм, Изеки набросился на Габриела:

— Замечательно! Ну просто верх! — Землянин попятился, когда Изеки замахал у него перед носом своим мясистым пальцем. — Ты бы им еще план послал, со стрелкой: «Засранцы, сюда!»

Габриел, который и так чувствовал себя достаточно глупо, потерял терпение. Его голос был тих и холоден:

— У меня есть лучше идея, почему ты не слушаешь меня, Изеки! Я пробыл здесь, на этой ерундовой планете, пять дней. За это время в меня стреляли, на меня надевали наручники из бритвенной проволоки, меня сажали в тюрьму и били по почкам, мне едва не сломали руку, меня похищали верхнеземельцы и нападали нижнеземельцы, мне врал каждый проклятый чиновник, которого я встретил, включая тебя… нет, ты слушай, ты, зануда с разжиревшими мозгами! Есть две женщины, чьи жизни из-за меня в опасности. Две женщины, о которых ты должен был позаботиться! Хочешь помочь — заткнись и действуй со мной. А не хочешь — иди своей чертовой дорогой и делай то, что ты умеешь лучше всего: сиди на своей жирной заднице, заливай глаза и плюй на все!

Не дожидаясь ответа, Габриел протиснулся мимо офицера и направился к цветной схеме, украшавшей противоположную стену. Он не видел ни побледневшего лица Изеки, ни его конвульсивного сглатывания.

Центр Сбора и Утилизации Органических Отходов находился на противоположном краю быстроферм. Габриел решил, что сможет сократить дорогу, если пойдет прямо через теплицы, минуя весь сектор по производству дрожжей. Через пятьдесят метров он наткнулся на первую дверь — и первое препятствие. Хотя все кьярские быстрофермы были сосредоточены в одном месте, они состояли из десятков независимых предприятий, каждое со своей собственной охранной системой.

«Отлично, черт побери!» — с горечью подумал Габриел.

Он уже собрался повернуть назад, когда тяжелые шаги и свистящее дыхание известили о прибытии Изеки. Офицер протянул руку через плечо землянина и прижал свое удостоверение к дверной пластинке. Дверь открылась.

— На, — проворчал Изеки, не глядя на Габриела, и подал ему вибронож. — Твой.

Габриел взял нож. Секунду поколебавшись, Изеки вытащил из кармана шоковый пистолет и выстрелил для проверки в пол. Лязг усыпляющих пуль, ударяющихся о металл, эхом прокатился по коридору.

— Отлично. ЦУРЗ — это сборище параноидальных мерзавцев. Они всегда блокируют свое оружие по отпечатку пальца.

Он довольно хмыкнул и передал пистолет Габриелу.

— Лиловский. — Уголок его рта дернулся.

Землянин без энтузиазма принял оружие, взвесил его в руке. Затем оба разом бросились в дверь.

В голове у Пелема Лила стучало, и щека зудела там, куда выстрелил Изеки. Двойная доза снотворных пуль мало кому улучшит настроение, и сверкающие корпуса полицейских машин не помогали. Ярко-зеленые послеобразы вспыхивали на внутренней стороне Лиловых век при каждом моргании.

— Лобо, ради бога, скажи им, чтобы выключили огни, — со злостью проворчал он. — Уже весь проклятый сектор знает, что мы здесь.

Лобо пошел исполнять приказ, но вдруг застыл. Его голова повернулась обратно к Лилу, и капитан ЦУРЗ насторожился.

— Муниципальная штаб-квартира Зеленого сектора докладывает, что лейтенант Изеки использовал свое удостоверение для прохода через помещения «Первых Дрожжевых

Предприятий» на улице Хайбурна в два часа двадцать шесть минут.

«Быстрофермы!»

— Вот именно! — обрадовался Лил. — Кан! Сюда! — Молодой человек поспешил к нему. — Кан, наши беглецы на быстрофермах. Если действовать немедленно, мы сумеем их там запереть. Я хочу, чтобы возможность прохода для полиции была отменена для всего комплекса. Выполняй!

Кан казался озадаченным.

— Э… сэр, — осторожно заметил он, помня о настроении своего капитана, — там две сотни отдельных предприятий. И у каждого своя система безопасности.

Лил нетерпеливо воскликнул:

— Ради Макка, я знаю! Но там должен быть центральный пост, откуда все двери можно открыть или закрыть. Узнай, где он находится, разбуди того, кто там командует, и отмени это право прохода!

— На это потребуется…

— Десять минут. У тебя есть десять минут.

Кан торопливо ушел, и в этот момент полицейские мигалки выключились.

«Спасибо, Лобо», — благодарно подумал Лил и потер глаза. Что ж, могло быть хуже. На быстрофермах слишком много выходов, чтобы перекрыть их все, но если удастся запереть двери в самом комплексе, он и его люди начнут прожевывать это место, ломоть за ломтем, пока не накроют Габриела Кайли.

«И Изеки», — мрачно подумал Лил. Он явно недооценил этого человека. Но… тут капитан улыбнулся. Муниципальный офицер Хитедоро Изеки тоже недооценил Пелема Лила.

Они бежали по проходам, обсаженным зеленью. Теплицы работали по двойной шестичасовой схеме дня и ночи, и большинство находилось в первой дневной смене своего двадцатичетырехчасового цикла. Будь он один, Габриел одолел бы это расстояние к центру Сбора и Утилизации Отходов в два раза быстрее. Изеки двигался шустро для человека его комплекции, но когда они добрались до последней быстрофермы перед центром Сбора и Утилизации, он уже сопел как протекающий металлический чайник на последнем издыхании.

— «Берега Кьяры», виноградник, — не веря своим глазам, прочитал Габриел вывеску. — Это что, шутка?

Изеки пробормотал, задыхаясь:

— При… ста… двадцати ударах сердца… в минуту… им бы лучше не шутить. — Трясущейся рукой офицер прижал свое удостоверение к дверной пластине. — Полицейская… нео… необходимость, — только и смог выговорить он. Но этого хватило.

Дверь распахнулась в громадный ангар. Габриел разинул рот от изумления. Посаженные длинными, загибающимися рядами виноградные лозы вылезали из черной, обогащенной питательными веществами суррогатной почвы, извивались, завязывались узлами и хватались за потолок. А с пластиновых панелей потолка ниспадали яркие, молодые побеги, устремляясь обратно к полу. Всюду из-под листьев и свисающих веток выпирали набухшие гроздья лилового винограда. Тут и там по стволам карабкались полированные трехрукие пауки размером с кошку. Они выбирали спелые грозди, шумно выпивали их и время от времени спускались, чтобы опустошить свои наполненные соком брюшки в маленькие пластиновые краны, установленные по краям грядок. В воздухе стоял густой медово-горький запах виноградных листьев и ягод и взволнованный шелест роста, обращенного внутрь вздоха, единого бесконечного вдыхания, расширяющегося, расширяющегося непрерывно.

Этот шелест и что-то еще. Габриел схватил Изеки за плечо. Муниципальный офицер, который уже пошел вперед, посмотрел на него вопросительно. Тут землянин снова услышал это: тихие, как выпадение росы, шаги в дальнем конце ангара. Торопливые шаги.

— Из, — прошептал он.

Изадора услышала мурлыканье открывающейся двери — той самой двери, через которую они вошли несколько минут назад. Не дожидаясь приказа, женщина остановилась.

Похититель прижал палец к губам, по очереди глядя на нее и Чуен. Изадора теперь заметила, что у