смотрела в объектив немного удивленно, словно не ожидая, что ее фотографируют.
– Кто это? – тихо спросила Марта, вспомнив до мельчайших подробностей свой первый сон, связанный с войной.
– Тоже репортер, – ответил Алексей, готовясь поменять картинку. – Из британской Би–Би–Си. Они город не знали, а мне там каждый камушек родной. Вот и работали вместе. Кэрри звали ее. Потом в горы тоже вместе летали. Весело было…
И снова перед Мартой замелькали фотографии разрушений, опустошенные городские пейзажи, черные обугленные деревья, сгоревшие боевые машины, следы уличных боев.
– А что там сейчас? Все так же война?
– Нет, – Алексей продолжал «листать» файлы. – Теперь там новый город: проспекты, фонтаны, парки… Все новое. Как будто ничего не было: ни войны, ни старого города. Жаль, что так не получается с нашей памятью: взял, все стер и начал все заново. Тот город, который уничтожили, надо было бы оставить, сохранить. Сохранить все, что уцелело: взорванные стены, сгоревшие дома, подбитые танки на улицах… А потом туда водить экскурсии. Со всего мира. Чтобы все видели, что такое война – не на картинках или с экрана, а вживую, своими глазами. Чтобы зашли в эти дома, где пахнет гарью пожаров и смертью… Прикоснулись к сгоревшим деревьям, танкам… А новый город надо было строить в другом месте. Я лично так считаю.
– Знаешь, о чем я сейчас подумала? – задумчиво спросила Марта, остановив Алексея. – Ты жил на красивой земле, в красивом городе. Война все уничтожила. Люди, которые там жили рядом с тобой… Что они?
– Как что? – Алексей понял ее вопрос буквально. – Одни уехали сами, другие вынуждены были уехать, третьих убили…
– Нет, я не о том хотела спросить. Я понимаю: война. Я не о том… Как бы это сказать, чтобы было понятно… Я хочу понять, как война изменила людей. Не тех, кто пришел туда воевать, а кто жил в этом красивом городе, на этой земле. Если от города остались камни, то что осталось от людей? В их душах, сердцах…
Алексей отложил в сторону ноутбук и прикрыл глаза, собираясь с мыслями.
– Что осталось?
– Да, что осталось в душах людей? Если бы мы были знакомы раньше, до войны, мне, может быть, это было понятно. А сейчас я смотрю… И не понимаю…
Алексей немного помолчал.
– Я расскажу тебе одну притчу. Легенду, чтобы было понятнее.
Пришел однажды ученик к своему учителю и начал «скулить» ему на свою жизнь…
– Скулить? – тут же переспросила Марта, пытаясь понять смысл незнакомого ей слова.
– Ну да, жаловаться на тяжелую жизнь, житейские проблемы. Спрашивает учителя, что делать, когда и то навалилось, и другое, и третье, и вообще, просто руки опускаются.
– Уже интересно, – улыбнулась Марта. – Что же делать, когда все плохо?
– Не спеши, – остановил ее Алексей и продолжил. – Когда ученик спросил его об этом, учитель поставил перед собой четыре котелка с водой. В один он кинул деревянную чурку, в другой – морковку, в третий – яйцо, в четвёртый – зерна кофе. Через некоторое время он вынул то, что кинул, из воды.
– Pockej[31], – остановила Марта. – «Де–ре–вьяш–ка». Я не пойму, что значит это слово.
– Это значит кусок дерева, обыкновенная деревянная чурка.
– Spalicek[32]?
– Пусть будет «шпаличек». Кусок дерева. Так вот, кинул он в воду этот самый «шпаличек», морковку, яйцо и несколько зерен кофе. А потом спрашивает ученика, что изменилось.
– Ничего, – отвечает тот.
Учитель согласился и поставил эти четыре котелка с водой на огонь. Когда вода закипела, он снова кинул в один деревяшку, в другой – морковку, в третий – яйцо, в четвёртый – раздавленные зерна кофе. Когда вода закипела, он вынул деревяшку, морковь, яйцо и налил в чашку ароматный кофе. Ученик же снова ничего не понял, что тем самым хотел сказать учитель.
