Эти цифры ужасны. Мы тратим деньги на то, чтобы дети были благополучны, а они наполняют российские тюрьмы.
Смерть невинных девочек — это лакмусовая бумажка, которая показывает, насколько мы все душевно больны. Нас интересуют только зарплаты, пенсии, а смерть наших детей — нет. Это о чём говорит? Что мы потеряли национальный иммунитет.
Если мы не исправим систему попечения о сиротах, если мы не прекратим продажу детей за границу, если мы не начнём воспитывать наших сирот так, чтобы они вырастали полноценными гражданами, а не преступниками — то тогда, как сейчас принято говорить, у нас «нет никакого будущего». Над этим стоит поразмышлять и об этом стоит помолиться.
Второй священник, Максим Обухов, присоединялся к отцу Димитрию: «Я в шоке и не вполне готов дать развёрнутый ответ. То, что произошло, несомненно, будет иметь последствия гораздо большие, чем можно подумать. Ювенальный беспредел может в корне изменить политическую ситуацию в стране, полностью переориентировать многомиллионное православное большинство, пока ещё лояльное власти.
Лично я буду добиваться самого жёсткого ответа со стороны родительской и православной общественности. Это не останется без последствий, и дальше мы терпеть не будем.
Из ряда вон выходящий случай, причем обратите внимание, что на пятой минуте двадцать четвёртой секунде записи Люция Душкова, которую корреспондент называет ответственной за изъятие и самоубийство девочек, на вопрос, не чувствует ли она ответственности, не стесняясь, ХИХИКАЕТ.
Причина в законе и порочной практике. Закон позволяет внесудебное изъятие детей, как и вообще изъятие детей по субъективным основаниям. Любое наказание виновных не приведёт к изменению ситуации, так как не изменит систему. После этого система призрения сирот должна быть полностью переформирована, а всё, что происходит, должно быть предано огласке и должно быть проведено общественное расследование.
Дальше я ожидаю экстренных совещаний родительской общественности и реакции, которая последует очень скоро. Возможно, это будут требования отставки Астахова или смены руководства органов опеки, но такие меры в отдалённой перспективе мало что решат и не изменят порочную систему.
Впрочем, увольнения, я думаю, последуют. Необходимо принятие самых экстренных мер и создание системы народного контроля над системой опеки с последующим её расформированием и полным реформированием. Она превратилась в коррумпированную сеть, несущую угрозу обществу, семьям и детям.
Это, фактически, легализованная система похищения и продажи детей за границу. И сама система призрения сирот внутри страны поражена коррупцией. Получая огромные деньги от государства, она заинтересована в увеличении числа сирот.
Я уверен, что этот случай — детонатор, который вызовет огромную волну негодования, хотя, вполне возможно, что уже готовится ответ и ложная экспертиза якобы о том, что девочка была психически больна и прочее, чтобы обелить преступников»[3].
Поражённый прочитанным, Денис долго не мог закрыть страничку и вернуться к гейму. Он много чего не понял, но понял самое главное. За них есть, кому бороться. За них борются. Надо об этом всем рассказать. И Галайде с Небесным. Хотя, может, они и написали новость в каком-нибудь блоге, взорвали людей! Неужто и теперь никто не выступит против Крисевич и Пугинского?! Когда тут написаны такие острые слова?
Он быстро закрыл Интернет, выключил компьютер и выскользнул из бывшей «учебки». Вроде бы, никто ничего не заметил.
Глава 27. ДРАКА
Денис заглянул в спальню старших воспитанников в поисках Хамраха и Лапы. Они сидели на одной кровати и бросали карты. Игрой они поглотились настолько, не замечали яростного взгляда врага.
Чтобы не растерять решимость, Денис шире распахнул дверь и громко позвал:
– Хамрах! Лапа!
Те не сразу, но подняли головы. Заметив Дениса, оба одинаково насмешливо и зловеще ухмыльнулись.
– Чё те надо, Enter?
– Прокошмить вас до полусмерти, – отчеканил мститель, – козлы поганые.
«Старшаки»
