Обошлось без лестниц: медпункт находился в паре дверей от «воспитательской-экзекуторской». Понятно, почему так близко…
Глава 10. НАЧАЛО ЖИЗНИ В ИНТЕРНАТЕ
В кабинете скучала, подперев щёку рукой и глядя в чистое окно, крупная смуглая черноволосая женщина. Услышав шум в своих владениях, она показала вошедшим узкие чёрные глаза, коротковатый нос, под которым топорщились усики, полные щёки с несколькими родинками, красивые брови чёткой линии – видимо, выщипанные, и низкий лоб без единой морщинки.
– Приветствую, Гузель Маратовна, – поздоровался Ренат.
– Приветствую, приветствую, – высоким голосом ответствовала фельдшер. – Что это за бацилла ты мне притащил? Неужто новенького? Этого… как его… – она прищурила и без того узкие глаза: – Enterа?
– Его, – кивнул Ренат.
– Читала, читала… Что, успел провиниться?
– Долго ли, Гузель Маратовна.
– Понятно… А устав-то читал?
– Вызубрил от слова до слова, – похвалил Ренат.
Гинзула недоумённо поджала губы.
– Поперёк попёр? – словно не веря, ахнула она и осуждающе покачала головой.
– Вопрос мне посмел задал, сопляк.
Будто плюнул. Зло на Enterа посмотрел. А тот и не видел ничего. Его охватила чернота апатии, которая съедала все его мысли и ощущения.
– Ничего себе!
Гузель Маратовна снова поджала губы. Скептически осмотрела бедолагу с ног до головы, как телёнка, выставленного на продажу.
– Давай показывай, чего смазывать, – велела она, наконец.
Enter послушно задрал вверх рубашку. Он чуть было не понадеялся, что фельдшер заахает при виде рубцов, пожалеет его, наругает Руслана и Фуфайкина, вернёт его домой, к маме, но женщина деловито намазала его чем-то щиплющим и машинально пробурчала: «До свадьбы заживёт». Денис, поойкав, утих, морщась страдальчески от пульсирующей в спине боли.
Неужто это с ним всё происходит на самом деле? Нет, он, наверное, попал в виртуальный мир. Это его рука утянула – та, что из монитора вылезла. И всё, что случилось после этого, – приход омбудсмена, ментов, школа, приезд в интернат, Гарюха, Пугинский, Фуфайкин, Гинзула – просто повороты очередной компьютерной игры – экшн или ролевика, а, может, симулятор жизни русского интерната… Только эта мысль и спасает остатки очумелого мозга.
Ренат привёл Enterа в спальню № 229, где его ждала отдельная койка вместо отдельной комнаты. Ребята не обратили на него внимания. Кто-то за столом делал уроки, кто-то читал книжку по литературе, кто-то сидел, сжавшись в комочек, кто-то лежал, изучая потолок или дремля.
Гарюха занимался. Но Enterу ни с кем не хотелось разговаривать – даже с ним, единственным, пусть и подневольным, знакомцем. Он лёг, уткнувшись носом в подушку. Что теперь будет? Как он будет учиться? Во что одеваться? Где играть на компьютере? Будет ли это вообще возможно?
А как хочется… До дрожи в пальцах, до картинок в глазах, до ломоты в башке!
Enter сжал в объятиях тощую комковатую подушку. Хотелось есть, пить, спать, играть в Контру или в GTA или в любой, даже старый квест…. И увидеть маму. В ней – солнце. Всегда солнце, несмотря ни на что. А без солнца разве жизнь? Как без компьютера.
Справа и слева от Enterа соседи. Тот, что слева, тоже лежал на животе. Тот, что справа, – на спине.
