Тут спорить трудно, обидно, да и не только обидно. Спрашивает – есть ли тут практика раскулачивать пришлых. Припоминаю, что слышал на эту тему, но такого не припоминается. Командование здесь не ангелы, и скуповато оно весьма, но вот то, что понимают все – когда вокруг такое творится, беспредельничать не стоит. Просто потому, что не живут беспредельщики долго и счастливо. То есть счастливо еще живут. Но очень недолго. Да и то, что ресурсов сейчас много, а людей мало, тоже накладывает отпечаток. Была бы ядерная катастрофа, когда людишек много, а вот жрать нечего, – тогда было бы куда жестче, а сейчас пачкаться особенно-то не за что. Есть, конечно, такие вещи, что и отнимут, но вот таких ценностей еще поискать надо. Ну там ядерный заряд, корона Российской империи или там тонна золота. У него ведь не ядерный заряд на судне?
Смотрит на меня укоризненно. Ну да, чужую беду руками разведу, а к своей ума не приложу. Ясно, ему его добро важно, так что мои утешалки ему пофиг. В принципе вообще-то это понятно, но утешать пациентов входит в мои врачебные обязанности. Вообще-то его можно было бы уже и выписать. собственно нам он чуж-чуженин, да и в плане спины хоть нагноение и имеет место быть, но угрозы жизни явно нет. Антибиотики ему выписаны. Но вот косоглазие смущает. И мне кажется, что оно у него приобретенное, причем недавно. Когда начинаю расспрашивать, оказывается, да, была потеря сознания, свалился и ушибся, как раз через некоторое время после ранения. Смущенно признается, что ушиб при падении задницу. Хвалю себя за наблюдательность – вот и ясно, откуда у него косоглазие. От огнестрела с кровопотерей раненый сознание потерял, грохнулся, и хоть это и смотрится странно, получил, упав на задницу, нормальный сотряс мозга. Мозгу-то разницы большой нет, в каком направлении его трясут. Хоть снизу вверх, хоть сверху вниз, хоть с боку на бок. Главное, что он резко смещается и получает удар о внутреннюю стенку черепной коробки. От этого, разумеется, страдает, часть функций нарушается. А для сотряса как раз нарушение бинокулярного зрения характерно. И вот с этим выписывать пациента нежелательно.
Ввожу его в курс дела. Удивляется, что падение на задницу, а мозг сотрясся. Сам-то он думал, что это от таблеток, которые он лопал мало не горстями – спинка-то в дырках, болит же.
Пока я прикидываю, кому и когда показать окосевшего «американца», да, к слову, еще надо, чтобы он договор подписал, он же не местный, значит, пойдет по коммерческой дорожке и мне в принципе стоит ему влепить обследований и консультаций по максимуму, без принятого, конечно, в Америке безумного вбухивания всего и вся, и всех дорогущих, но ненужных анализов с томографией всего тела по поводу сломанного, например, пальца. Нет, все в меру, тем более что пациент непростой и сделать ему ту же флюорографию стоит всяко, «американец» перебивает ход моих мыслей, показывая взглядом на карман моего халата, где на всякий случай лежит «Малыш», пятизарядный пистолетик. И не к месту спрашивает, как я выдергиваю из кармана пистолет, если что.
Пришлось показать, хотя надо признать, что не блеснул, нет, не блеснул. Еще и бумажки высыпались разношерстные, которые в течение дня откуда-то берутся и то ли размножаются сами, то ли так незаметно накапливаются по карманам. Пациент сразу приосанился, расцвел, заметно ему лучше стало от моей неловкости. Ну это-то понятно, такие крутые мужики как пациенты – охапка проблем, потому что к лекарям обращаются, только когда совсем невмоготу, «за пять минут до гробовщика». Причем жутко переживают свою слабость и капризничают в лечении, упрямо желая моментального выздоровления, как по мановению волшебной палочки. А такое, как правило, невозможно. Сильно попорченное здоровье, и лечить надо кропотливо, а вот с этим у крутых мужиков – проблема. Почему-то те, кто мне попадался, считали, что можно слопать все выписанные на месяц таблетки одним махом, а вот соблюдать расписание, аккуратно поддерживая нужную организму концентрацию пользы от лекарства длительный срок, ну никак не возможно. В данном конкретном случае пациент немного душевное равновесие приобрел, потому как паршиво ему, а чувствовать себя таким ему очень грустно. Потому вид чужой неловкости повышает его самооценку. Ладно, подъем духа у пациента – хороший признак. «Американец» воодушевленно растолковал мне, что с таким скоростным обнажением ствола любой зомбак, причем с остановками «на отдохнуть», слопал бы меня раза три. А если бы я нарвался на перестрелку с ним, с пациентом, то он бы в меня влепил весь магазин.
Вот такое вот спасибо! Его лечишь, а он бы магазин влепил… Клизмы ему, что ли, прописать очистительные? Ишь, раздухарился…
– И как надо его вынимать? – спрашиваю я.
– Хотите научу? Пока я здесь и глаза у меня в кучу?
А что, поучиться – это я всегда с удовольствием. Оно, конечно, ему в спину-то пальнули, что ему как стрелку минус. С другой стороны, он своего обидчика в ответ наказал. Ответным огнем мирно пахавший советский трактор подавил огонь китайских батарей.
– Глаза-то мы проверим, благо вы у нас коммерческий пациент, – отвечаю я, чтоб он не шибко веселился, – дней пять всяко придется у нас побыть.
Эта новость не вышибает из него слезу. Ну хорошо, только вижу, что на кораблик свой он просто рвется. Проще будет его отвезти под присмотром, а то ведь удерет по водосточной трубе, и не ровен час еще что с ним случится. Пока выслушиваю его предложение выкроить время на занятие пистолетной наукой (а говорит он уверенно, видимо, и впрямь умеет), прикидываю, что надо успеть сделать. Успеть надо многое: размыться после ковыряния в спине; уточниться у Бурша насчет этого косоглазия; сдать дежурство; с завотделения поговорить, чтобы «американца» отпустили под мою ответственность; да одежку добыть пациенту какую-нито, не в пижаме же ему рассекать; да то, да се.
Киваю. Выслушиваю средней неуклюжести каламбур про задницы типа, я ему рассказал про его …, а он расскажет, как прикрыть мою… Ну да, американский юмор. Нахватался он уже в США. Предлагаю ему позавтракать, пока выполнять буду всякое свое разное, и на том прощаемся. В принципе таких сотрясов мозга и их последствий я видал достаточно много, только вот потом это сбывалось с рук долой невропатологам да иногда окулистам, а тут придется его вести большей частью самому. Ладно, все равно другой вариант для «американца» подходит еще хуже – без лечения, скорее всего, он либо так и останется косоглазым, либо будет потом еще хуже. Любят инсульты на нелеченые сотрясы мозга приходить, есть такое.
Бурш озадачивает меня еще больше. По его мнению, тут уже не сотрясение, а ушиб мозга налицо – больше двух дней прошло, а симптоматика цветущая. При сотрясе уже бы утихала. Худо. С другой стороны, лечение-то все равно одинаково. Покой в первую очередь.
– Назначьте ему пирацетам. Грамм двадцать.
– Не многовато будет?
– В самый раз, он крупный. А можно внутривенно закатить и позвать для этого дела Нинульку.
– Что-то у вас вид слишком хищный.
– Да что-то он мне не глянулся. Вы, к слову, поосторожнее с ним.
– Ну а что он мне может сделать?
– Да просто он из той породы мужиков, что и не заметите, а будете ему за пивом бегать. Не шибко-то расстилайтесь, ни к чему. А то на шею сядет и ноги свесит. Причем не со зла, а чисто по привычке.
Это да, тут Бурш прав. Ну да мы тож не совсем уж лыком шиты.
– Нельзя ему пива. К слову, пирацетам – это ГАМК?[61] И почему внутривенно?
– Ага. Если его внутривенно ввести, давление ненадолго подскочит, а у пациента башка будет трещать. Мелочь. Но приятно. Для слишком гордых вполне подходит.
– А почему нежная Нинулька, а не грубый Побегайло?
– Заметили, как реагировал на уколы нежной девушки подопытный?
– Заметил. Морщился.
– Вот и ответ. Громила Побегайло уколы делать навострился, да и когда новокаин колол – перед идущей вглубь иглой посылал все время анестетик, как положено по Вишневскому. Предпосылание струи анестетика перед идущей иглой – обязательное условие, так и написано. А Нинулька сначала пропорет ткани иголкой, а потом качает. И кстати, Побегайло умнее, чем прикидывается. Ему так проще, старая привычка.
– Понял. Не, я лучше дам болящему горсть таблеток сразу.
– И все-таки держите с ним ухо востро.
– Не совсем понимаю, с чего вы так его невзлюбили. Обычный пациент вроде.
– Сам не знаю. Глаза у него, знаете, такие… Как бы сказать понятно… Доводилось слышать про «ничего личного, только бизнес»? Вот мне кажется, у него эта фраза прозвучит искренне, если что.
– Ну вы ж слышали, что у него недавно двух попутчиков расстреляли, а он задержался. Чтоб разобраться
