– Лервена, округ Лойг, Община Сото.
– Община Сото, – повторила Лика, – все же идиотский вопросник… профессия есть?
– Сборщик электронной аппаратуры, – попытался я сформулировать на линкосе. По-видимому, это словосочетание Лике показалось странным, она подняла брови, но что-то там в циллос занесла.
– Ты был когда-нибудь на других планетах, кроме Анзоры? Общался с людьми с других планет?
– Нет.
– Родственников на Квирине нет, так? Друзей тоже. Источников доходов, естественно, тоже нет. Ну вот, вроде бы, все.
Лика пощелкала там какими-то кнопками, на стенном экране возникла комната, а в ней на диване – молодая симпатичная женщина с маленьким ребенком на руках.
– Ара, Сэйн, – поздоровалась Лика. Женщина улыбнулась ей.
– Ара, Лика! По делу, конечно?
– А как же… я по-другому не звоню. У меня тут сидит молодой человек. Он прилетел с Анзоры… это такая свободная планета, у него здесь никого нет, нужно ему помочь немного устроиться… ты как?
– Ну что ж, я не против, – сказала Сэйн, – когда, сейчас подлететь?
– Если ты не занята…
– Если с ребенком можно, то я, конечно, свободна.
Сэйн обещала быть через полчаса. Лика откинулась в кресле.
– Ну вот… Акман, вам спасибо… вы идите, вам ведь отдохнуть нужно после рейса. Ландзо мы устроим.
– Ну что ж. – Акман повернулся ко мне, протянул руку, – до свидания, Ланс. Завтра я уйду в горы, а потом мы увидимся. Желаю удачи!
Я сжал его руку. Акман вышел.
Лика поставила на стол высокие прозрачные бокалы с желтоватым напитком.
– Жара сегодня… давай выпьем немного, – она пригубила из своего бокала. Я тоже попробовал – ничего, вкусно.
– Сейчас я посмотрю. – Лика снова углубилась в монитор, вырастающий из стола, – что у нас с жильем… видишь, мы, то есть наш отдел, держим жилье постоянно… на всякий случай. Вот на такой случай, как у тебя как раз. Так, вот есть маленькая квартира в отеле Белардос. Я думаю, тебе подойдет. Я ее зарезервирую. Теперь надо что-то с кредитом тебе сделать. Тут все просто. Правительство выделяет эмигрантам подъемные на год. Четыреста в месяц – этого вполне достаточно. За год ты должен осмотреться, выучиться и определить, чем ты хочешь заниматься… как только поступишь куда-нибудь на обучение, получишь ученический кредит. Это несложно, не бойся… тебе помогут с этим. Вот так… тебе нужно только подписаться в том, что ты действительно хочешь остаться на Квирине на постоянное жительство. Вот сюда палец, пожалуйста, – она протянула мне тоненькую пластинку… на пластинке я прочел надпись о том, что я, Ландзо Энгиро, намерен остаться жить и работать на Квирине и обязуюсь выполнять местные законы. Внизу светилась точка, к которой я прижал палец. Это был биохимический сканер, снимающий мгновенно мой уникальный набор белков крови – вместо подписи. Об этом я уже знал из фильмов и книг.
Лика сунула пластинку в блестящую металлом щель в стене. Минут через пять оттуда выскочила другая прямоугольная пластинка, поменьше. Лика подала ее мне.
– Твоя кредитная карточка. Расплачиваться, если что… Сейчас на ней четыреста кредитов, через месяц автоматически появится такая же сумма.
Любопытно у них тут. Я спрятал карточку в карман. С одной стороны – деньги. Я знал, конечно, что такое деньги, это раньше и в Лервене было. И в Беши есть частично. Нам всегда говорили, что деньги – это ужасно, что они развращают человека и делают его индивидуалистом. Но вроде бы не сказать, что они тут развращенные. Вот ведь – помогли.
Хотя что тут удивительного… если бы в Лервену человек приехал, его бы тоже обеспечили сразу жильем, питанием, всем, что положено. Вот и с меня расписку взяли, что я обязуюсь на них работать.
Вскоре появилась Сэйн, к животу ее был привязан спящий малыш, весь в розовом и в кружавчиках. Они с Ликой мило пощебетали, и я отправился вслед за Сэйн к месту своего нового проживания.
Удивительно…
Уже вечер, облака над морем ало-золотые, еще выше – розовые стремительные перья, над ними уже небо густого вечернего оттенка синевы. И звезда справа. Наверное, не звезда это, а планета, очень уж крупная. Бетриса отсюда не видно. Все, как в том стихотворении Арни:
Вот она, эта звезда. Ты ее не увидел, Арни, я смотрю на нее твоими глазами.
Уже вечер, а я все еще не могу понять, осознать, кто я… где я… что мне делать теперь.
Ведь и делать-то как будто нечего. Сэйн часа два обучала меня пользоваться всем, что есть в квартире. Потом она уединилась, чтобы покормить дочку грудью. Потом дочка ползала вокруг нас, жизнерадостно гукая, а мы пили чай на кухне. Сэйн рассказала мне, что ее муж – полицейский, ушел в патруль. Подождал, пока Тими полгода исполнится, и ушел. Это у них уже третий ребенок. Нет, сама Сэйн тоже работает. Вот сейчас муж вернется из патруля, через два месяца… Тими к тому времени, может, от груди уже отвыкнет. Ну нет, так еще подожду. И отправлюсь в рейс – я ведь пилот малого грузового. Старший сын в школе, второй – у бабушки.
Сама Сэйн – не квиринка, она с Цергины. Это и видно по ней, глаза большие, но раскосые, вытянутые к вискам. Лепка смуглого лица особенная, четкая, носик словно вырезанный. Но давно уже на Квирине
