Возможно, они полагают, что вы убили мистера Финли, избавились от его тела и сочинили историю о его похищении.
В отчаянии Вудраф сжала кулаки.
– Но я этого не делала. Какие-то люди ворвались в мой дом. Я ничего не сочиняла.
– Расскажите подробнее, что случилось.
Пока Сара рассказывала об инциденте в своем доме, о безуспешных поисках Джона и его похитителей, о разговоре с полицией и поездке в больницу, Мэри делала свои пометки.
– Вы когда-нибудь видели похитителей раньше? – спросила Мэри, когда Сара закончила рассказ.
– У меня в памяти все смешалось. Я выключилась, когда меня ударили по голове. Все происходило очень быстро. У меня нет ясного представления о человеке, который дрался с Джоном. Кроме того, когда я спускалась по лестнице, то увидела Джона и сосредоточила на нем все внимание. Довольно уверенно могу сказать, что человек, который дрался с Джоном, был одет в черное кожаное пальто. И перчатки. Он был в перчатках, – покачала головой Вудраф. – Простите, я больше ничего не помню, кроме этого.
– Если вы только проснулись и получили тяжелый удар по голове, то я не жду, что вы все вспомните. Скажите, упоминал ли мистер Финли когда-нибудь, что у него есть враги?
– Он немного говорил о себе. Каждый раз, когда я заводила разговор о его делах и прошлом, он отделывался шутками или давал уклончивые ответы. Он редко говорил по существу. – Сара сделала паузу. – Несколько имен он упоминал, я слышала его телефонный разговор.
– Вы можете назвать имена? Я поручу своему следователю разыскать информацию о них. Может, мы узнаем чуть больше о прошлом Финли.
– Я помню только Ларри Кресс… нет, Кестнер, Ларри Кестнер. И Оррин Хэдли. – Она закрыла глаза и на мгновение собралась с мыслями. Затем подалась вперед. – Деннис Ланг. Я помню эти три имени.
Мэри быстро записала имена.
– У вас есть предположения, почему похитили мистера Финли? – спросила она.
– Не знаю. Но Джон… Он мог быть втянут в какие-то темные дела.
– Какие, например?
– Не знаю.
– Вы давно знакомы с мистером Финли?
– Не очень. Мы встретились в Перу, года полтора назад. Я проводила там отпуск, – рассказала Сара. – Через несколько месяцев он появился в Портленде. Некоторое время мы жили вместе, но у меня возникли подозрения в отношении его бизнеса, и я вышвырнула его вон.
– Какого рода был его бизнес? – уточнила Мэри.
– Экспортно-импортные операции. Так он говорил.
– Вы не слишком уверены в этом.
Сара замешкалась.
– Джон всегда юлил, когда речь заходила о его работе. Боюсь, что он занимался наркотиками или контрабандой. Он как-то проговорился, сказав, что его компания называется «ТП энтерпрайсиз». Я спросила, что это означает, но он отшутился, сказал, что ТП – этот титьки и попа. В общем, вы понимаете, так выражаются в порнобизнесе. Но у меня сложилось впечатление, что он сожалел о невольном упоминании названия и пытался шуткой отвлечь мое внимание.
Примерно в то время, когда я узнала название компании Джона, он сказал, что уезжает в Азию и не уверен, что скоро вернется. Я навела справки о нем и компании. Это фирма, не ведущая операций и зарегистрированная на Каймановых островах. Я не уверена даже, что у нее есть совет директоров или сотрудники. Ничего не смогла выяснить и о Джоне. Я потребовала от него объяснений. Спрашивала, занимается ли он наркобизнесом или какой-либо другой незаконной деятельностью. Он был взбешен тем, что я навожу о нем справки. Мы серьезно поссорились, и он ушел, не дав ответа на мои вопросы. Честно говоря, я не ожидала увидеть его снова.
– Вашу ссору кто-нибудь слышал?
– Мы громко кричали, а соседи живут близко со всех сторон. Женщина по соседству сообщила о ссоре полиции. После его ухода пришли двое полицейских. – Сара смутилась. – Это было ужасно.
Мэри на мгновение задумалась. Потом нахмурилась.
– Что-нибудь есть, о чем вы мне не сказали? Этих фактов недостаточно для обвинения в убийстве.
– На Большое жюри оказывает влияние Макс Диц, а у него самомнение размером с гору, – сказала Вудраф, не скрывая гнева. – Он несколько раз пытался склонить меня к сожительству, но я не уступала.
– Может, Диц и негодяй, но я не могу поверить, что он обвиняет вас в убийстве только из-за ваших отказов.
– Есть кое-что еще, – заметила Сара и в течение последующей четверти часа рассказала Гаррет о деле Элкока. – Когда Лорейн Кагоу и Элкок прошли проверку на детекторе лжи, Джек приказал Максу прекратить дело. Он не простил мне, что я обратилась к начальству через его голову и поставила его перед боссом в неловкое положение.
Мэри аккуратно записала что-то о деле Элкока. Затем полчаса она продолжала расспросы. Закончив сбор информации, положила свою шариковую ручку поверх блокнота.
– Думаю, пока достаточно. Хочу, чтобы вы оставались в отеле на случай, если Большое жюри вынесет обвинительное решение. Дома вас могут арестовать. Я имею право на подобные действия как секретарь жюри. Позвоню Максу и сообщу ему, что являюсь вашим атторнеем. Попытаюсь уговорить его дать вам возможность самой явиться в суд, так мы избежим ареста, если он получит обвинительное решение жюри. Это даст мне время организовать слушание вопроса о залоге, а вам – собрать деньги на залог. Мне нужен список свидетелей, которые могут поручиться за вас, тогда мне удастся убедить судью отпустить вас под залог. Как вы понимаете, в деле об убийстве это не так просто.
– Вы полагаете, что сможете спасти меня от тюрьмы?
– Судя по тому, что вы мне сообщили, дело шаткое. Нет ни тела, ни очевидцев. Думаю, у нас есть шанс.
Глава 27
Со стороны казалось, что Мэри Гаррет ведет уединенный образ жизни, поскольку была серой мышкой, не имела мужа и детей. Те, кто так полагал, ошибались. У Мэри был свой близкий круг преданных друзей и поклонников. Эти поклонники радовались тому, что удостаивались не просто беглого взгляда Гаррет. Случались даже брачные предложения, но Гаррет предпочитала жить одна и ценила свободу выбора. Адвокат относилась к своим клиентам как к детям и вкладывала в их защиту чувства, которые могла бы питать к сыну или дочери. Слушание каждого дела было испытанием, и она опекала своих подзащитных с решимостью, которую проявляет львица, когда ее детеныши подвергаются опасности.
Мэри волновало отсутствие ее последнего клиента, Сары Вудраф. Третий раз она смотрела на свои швейцарские часы «Франк Мюллер» из нержавеющей стали. Сара опаздывала. Темные тучи дрейфовали снаружи в сторону высоких холмов, окружавших Портленд, грозя пролиться дождем. Внизу, на улицах, прохожие раскрывали зонтики и убыстряли шаг, чтобы поскорее дойти до дому и укрыться от резкого ветра.
Мэри примчалась в здание суда пораньше. В ожидании появления клиента на поспешно организованной встрече она просматривала газету. Биржевой индекс падал, футбольная команда «Сиэтл сихокс» утратила свою уверенную в начале сезона игру в связи с травмами игроков, тела двух застреленных представителей мексиканского наркокартеля обнаружены в лесосеке, еще одна супружеская пара кинозвезд развелась, хотя эти звезды остались «добрыми друзьями»… Мэри вздохнула. Сегодняшняя газета была эхом всех других газет, которые она прочла на этой неделе.
В дверь постучала секретарь Мэри и ввела Сару Вудраф. Та выглядела бледной и изнуренной, как любой невыспавшийся человек. Но первым ее чувством был гнев.
