Она летела вниз, как летел когда-то Сапфик — едва дыша, раскинув руки, кувыркаясь в воздухе, ничего не видя и не слыша. Она падала в ревущем потоке воздуха сквозь разверстую пасть в чью-то ненасытную глотку. Её трепал яростный ветер, казалось, что одежду, волосы, самоё кожу сейчас сорвёт с неё, и останется лишь обнажённая, стонущая душа, которая стремительно и безоглядно рухнет в бездну.
И всё же Аттия знала, что этот непостижимый, невозможный мир — огромное создание, которое издевается над ней. Воздух уплотнился, сгустились пружинистые облака. Странница упала на одно из их, её подбросило, перекинуло на следующее, потом на ещё одно. Где-то прозвучал смех. Может, это смеялся Кейро, может, Тюрьма — Аттия не знала, и вряд ли была сейчас в состоянии отделить их друг от друга.
Переведя на мгновение дыхание, она увидела, что пространство вокруг изменилось; пол огромного зала дрогнул, раскололся и провалился. Хлынула, стремительно поднимаясь вверх, вода, и Аттия едва успела набрать воздух в лёгкие, прежде чем поток поглотил её, и она погрузилась в тёмную реку, оставляя за собой шлейф из пузырьков.
Она перекувыркнулась и рванулась к поверхности, вынырнула, жадно хватая ртом воздух. Поток замедлился и повлёк её под мрачными сводами виадука в пещеры, в тёмные подземелья. В красной от ржавчины, покрытой плёнками жира воде плыли мёртвые «жуки» и вонючий мусор — отбросы этого мира. Словно кровь неслась по сосудам некоего существа, заражённая кровь, очистить которую невозможно.
Поток перенёс Аттию через запруду и выбросил на песчаный берег, где уже стоял на четвереньках Кейро, завязший в чёрном песке.
Мокрая насквозь, замёрзшая, избитая, она попыталась приподняться, но безуспешно. Но когда Кейро заговорил, в хриплом его голосе звучало торжество.
— Мы нужны ему, Аттия! Мы победили! Мы утёрли ему нос!
Она не ответила. Она наблюдала за Оком.
Грот Ракушка вполне соответствовал своему названию.
Внутри этой просторной пещеры всё сверкало перламутром и хрусталём: на стенах красовались спиралевидные узоры из раковин, а с потолка свисали искусственные сталактиты со множеством вкраплённых в них хрусталиков.
Блистательное, ослепительное зрелище.
Клодия танцевала со всеми подряд: с Джайлзом, с какими-то кавалерами в костюмах рыцарей, лисов, разбойников, арлекинов. Она хранила ледяное спокойствие и понятия не имела, где находится Финн, хотя он наверняка следил за ней. По крайней мере, она на это надеялась. Она щебетала, играла веером, строила глазки и твердила себе, что получает несказанное удовольствие. Когда часы, украшенные миллионом крохотных улиток, пробили одиннадцать, она прихлёбывала ледяной чай из бокала и угощалась кексом и мороженым, которые разносили девушки, наряженные нимфами.
А потом она кое-кого увидела.
К толпе внезапно присоединилась группка великолепно одетых мужчин. Все они были в масках, но Клодия узнала в них членов Тайного совета. Они переговаривались между собой громкими, хриплыми после ожесточённых споров голосами, в которых звучало облегчение.
Она пристроилась сбоку к ближайшему, надеясь, что он не узнает её под маской.
— Сударь, Совет вынес вердикт?
Мужчина под маской совы подмигнул и отсалютовал бокалом.
— Конечно, моя кошечка. — Он склонился к ней и обдал её неприятным запахом изо рта. — Приходи в беседку и, может быть, я тебе даже расскажу, каков он.
Она поклонилась, взмахнула веером и отстранилась.
Самодовольный идиот. Но ведь это всё меняет! Королева не станет ждать до завтра. Это ловушка — объявление будет сделано сегодня, и проигравшего арестуют на месте. Сиа перехитрила их! Нужно немедленно найти Финна.
Финн стоял на лужайке у озера, повернувшись спиной к далёкому гроту. Сначала он попытался проигнорировать вкрадчивый голос, но тот прозвучал снова и был словно удар ножа под лопатку.
— Они вынесли вердикт. И мы оба знаем, каков он.
Маска орла, уродливо искажённая стеклом, отразилась в бокале, который Финн держал в руке.
— Тогда покончим с этим прямо сейчас.
На лужайке было пустынно, по озеру сновали освещённые факелами лодки.
Самозванец рассмеялся со сдержанным весельем.
— Ты же знаешь, я принимаю вызов.
Финн кивнул. Его накрыло огромной волной облегчения. Он отбросил бокал, повернулся и выхватил из ножен меч.
Но Самозванец сделал знак слуге, вышедшему из тени с кожаным футляром в руках.
— Нет-нет, — спокойно протянул соперник. — Вызов бросил ты, так что по всем правилам выбор оружия за мной.
Он поднял крышку футляра.
Звёздный свет блеснул на двух длинных пистолетах с рукоятками из слоновой кости.
Прокладывая себе путь через толпу, Клодия обошла сверкающий грот. Её пытались вовлечь в танец, но она уклонялась. Заглядывала за портьеры, но натыкалась лишь на целующиеся парочки. Потом увернулась от группы странствующих менестрелей. Перед глазами, как в ночном кошмаре, мелькали гротескные маски. Но где же Финн?!
Уже на выходе из грота прямо перед её носом выпрыгнул паяц в шутовском колпаке с бубенчиками.
— Клодия, это ты? Потанцуй со мной. Я настаиваю. Все эти дамы — какие-то курицы неуклюжие.
— Каспар! Ты не видел Финна?
Накрашенные губы паяца искривились в улыбке, потом приблизились к уху Клодии и прошептали:
— Видел. Но тебе скажу только после того, как ты со мной потанцуешь.
— Каспар, не будь идиотом…
— Для тебя это единственная возможность его найти.
— У меня нет времени…
Но он схватил её за руку и увлёк к танцующим парам, торжественно выстроившимся напротив друг друга в фигуре гавота. Чёрт и петух, богиня и ястреб двигались под музыку, сомкнув руки — безумная картина.
— Каспар! — Клодия оттащила непрошенного партнёра из круга и прижала к стене. — Говори, где он, иначе врежу коленкой по самому болезненному месту. Я серьёзно!
Он нахмурился, раздражённо тряхнул бубенцами.
— Как же ты достала со своим Финном! Забудь о нём. — Он хитро сощурился. — Потому что мамуля мне всё объяснила. Видишь ли, когда выберут Претендента, Финна казнят. А через пару недель оставшегося обвинят в подлоге и трон займу я.
— Значит, он фальшивка?
— Ну конечно. — Она устремила на него тяжёлый взгляд. — Чего ты так смотришь? Ты что, сама не догадалась?
— Ты знаешь, что после Финна убьют и меня?
— Мама никогда бы этого не сделала. Я бы ей не позволил, — после краткой паузы ответил он.
— Да она тебя живьём съест, Каспар! Итак, где Финн?
Весёлая ухмылка сползла с шутовского лица.
— Он с тем, другим. У озера.
Мгновение Клодия смотрела на него, не чувствуя ничего, кроме леденящего страха. Потом она побежала.
