тесак, который и ножом назвать неудобно, скорее на маленький меч похож.
- Ага, - сказал я. - Ты у нас Черепашка слабая и совершенно безобидная. А заодно не знаешь, какие там у меня чувства.
- Ну, знаю, - без всякого смущения ответила она. - Тебя читать все равно, что ребенка, все эмоции наружу. Надоело показывать, как закрываться. Как задумаешься, так все лезет наружу. Контроль должен быть постоянным, сколько можно говорить. Только это я, а кроме меня есть еще множество людей на это не способных. Вид у вождя должен быть уверенным и всякие сомнения он озвучивать не должен. Во всяком случае, при посторонних, - добавила она после паузы.
- Ты, стало быть посторонняя, - сжимая коленями бока коня и посылая его вперед догадался я.
- Сегодня мне сказал, - недовольно сообщила она, трогаясь за ним, - завтра еще кому-то сообщишь. Какое после этого уважение? И она в очередной раз продолжила нудные поучения, разбавляя их яркими примерами. Я привычно отключился. Если потребуется потом вспомню дословно, в абсолютной памяти есть изрядные преимущества, а пока нужно прикинуть что сделать в ближайшее время.
Наш маленький караванчик из двух верховых и двух вьючных лошадей нагруженных сумками неторопливо двигался в нужном направлении. Найденыш сидевший у меня за спиной, в подобии рюкзака с вырезанными для рук и ног дырками сладко спал. Вообще-то он и когда не спит, тих и спокоен, не смотря на то, что ему чуть больше года и стоит отпустить начинает бодро ползать, изучая окрестности. Но к подобным поездкам давно привык и, судя по ощущениям, вполне доволен. А орать не орет никогда.
Младенцы у оборотней всегда тихие, потому что их отучают плакать от боли или обиды, чтобы детский крик не мог выдать все племя врагу. Матери развешивают люльки на кустах в некотором отдалении от домов, и их отпрыски могли тренировать свои легкие сколько угодно, однако рано или поздно понимали, что, пока они кричат, к ним никто не подойдет, и переставали плакать.
Только вот у Найденыша никогда не было матери. Тем не менее, с ним просто. Он с самого начала умел передавать ощущения не хуже любого домового и ответные эмоции ловил моментально, но признавал только меня, из-за чего и приходилось с собой таскать. Никакие няньки его не устраивали и понять это вполне можно, не понятно только как он мог сообразить, что мать от него избавилась, выкинув на корм зверям. Что вообще может понимать грудной ребенок? А ведь что-то понял.
Мы выехали на так называемую дорогу - две колеи от колес, которые, петляя между холмами, уходили за горизонт. У дороги стоял бревенчатый дом и сарай, сколоченный из досок. Рядом находился загон, где ходили несколько лошадей. Из трубы шел дымок и, не поднимаясь, стелился у земли.
Я оглянулся на спутницу. Все нотации были забыты и она, разинув рот, уставилась изумленно на дом. Я почувствовал, как Черепаха начала торопливо мысленно обшаривать местность.
- Огонь в доме и там что, даже сигналки нет?
- Вот и увидишь, наконец, что такое печка и зачем она нужна. А заодно как умудряются жить люди без магических способностей.
- Плохо, - убежденно сообщила она. - Это ж как без одной руки жить или без глаз.
У дома возились двое, распрягая лошадей из фургона. Один из них вдруг обернулся и схватил винтовку, прислоненную к колесу. Второй достал из кузова АКМ и сдвинулся, чтобы напарник не закрывал цель. Оба наблюдали за приближающимися всадниками. Вблизи стало видно, что они похожи друг на друга и, скорее всего отец и сын.
Подъехав вплотную, я натянул поводья и сказал:
- Что-то настороженно здесь встречают гостей...
Старший внимательно посмотрел на меня, потом взгляд скользнул на Черепаху и ребенка, за спиной который выбрал время, чтобы выглянуть из-за его плеча и сообщить 'Гы'. Мужчина явно расслабился, опуская винтовку.
- Приходится быть осторожным. Ходят тут бандюки, уже пытались лошадей угнать. Меня зовут Михалыч, а это мой сын Павел.
- Алексей, а это моя подруга Черепаха. Мы едем в Нахаловку.
- Переночуйте у нас, завтра поедете дальше.
- Не откажусь, - ответил я и спрыгнул на землю, не забыв при этом взять винтовку. Пользы от нее было не много, патронов давно не было, но не оставлять же оружие. Найденыш довольно сообщил очередное 'Гы'. Он понял, что сейчас увидит что-то новое. Мы сняли сумки, расседлали коней, и отвели в загон к остальным.
Изнутри дом был похож на крепость. Стены сложены из толстых бревен, а окна закрывались деревянными щитами. Все двери из большой комнаты в спальни и остальные помещения были сколочены из толстых досок, которые в случае нападения могли защитить людей от пуль.
Войдя, я увидел у окна женщину, которая, скорее всего, была жена Михалыча. Тут же вертелись две молоденькие девочки, видимо, его дочери. На столе уже стол обильный ужин: мясо, картошка с соусом. Пахло свежеиспеченным хлебом и кофе. Во рту у меня моментально появилась слюна. Кофе я не пил скоро уже два года. С облегчением снял рюкзак и вручил Черепахе ребенка. Девушка привычно начала его кормить налив из 'Фляги' молока и достав из другой пшеничную кашу. Умывшись по очереди у рукомойника в прихожей, они дружно сели за стол.
- Сколько вы здесь живете? - спросил я, когда все поели и девушки начали убирать со стола. - Я здесь был раньше, но давно. Тогда никаких людей рядом не было.
На минуту Михалыч задумался.
- Уже второй год. Мне здесь очень нравится. Хорошая земля, чтобы разводить скот и держать лошадей. Вот только стали появляться в последнее время бандиты. Ловят рейдеров, - он многозначительно посмотрел на нас. - Те думают, что если жилье рядом, так уже все кончилось и идут спокойно по дороге. Самые проблемы только здесь и начинаются. Там, - он махнул рукой в сторону окна, - только звери и Дикое поле. А здесь двуногие звери бродят и бывают намного хуже четвероногих. Нас тоже хотели ограбить, но мы все со стволами - отбились. Пойдете дальше, будьте настороже. Эти ваши набитые седельные сумки, - он усмехнулся.
- Я давно здесь не был, - повторил я. - Что вообще твориться вокруг? Борис никуда не делся?
- Это Кулак что ли?
Я кивнул.
- Куда ж он денется, - Михалыч хохотнул. - Такого в угол не задвинешь. Где что-то стоящее он сразу тут как тут и или в доле или сам жилу копает. Без него и не туды и не сюды. Местный феодал. Правда, справедливости ради, никогда слово не нарушит и дерет по-божески. Если сам потащишь в город, больше не намного получишь и никогда не знаешь, кинут тебя или нет скупщики. И не важно что, мясо от скотины или Вещи, что вы таскаете. Если что стоящее есть иди к нему, нормальную цену даст. Да и купить у него можно все что угодно, давно говорят, что прямой выход на производственные кланы и эльфов имеет без посредников и дополнительной накрутки на цену. Баржу вот еще одну прикупил и мельницу поставил.
- Вот мне Рафик Безногий нужен, он в порядке?
- Это татарин что ли? У которого жена родила? Слышал, но не знаком. Должен был вернуться, скоро зима он всегда домой возвращается. Извини, но мы люди простые стараемся с меченными поменьше общаться. Как вернутся, деньги получат, так гуляй рванина - пей, пока назад не пойдет. Морды бей направо и налево и как весна опять в поле с голым задом. Я лучше меньше получу, но за свой труд, а не за фарт от которого морда волчьей становится. И этих, - он оглянулся на свое семейство, - тому же учу.
- Что, - с интересом спросил я, - Волка все знают, он тоже живой и здоровый?
Кто-то из дочерей явственно хихикнул.
- Знаем, - кивнул Михалыч. - Он как раз из таких и будет. Вот к Павлу прицепился и два зуба выбил.
Парень что-то смущенно пробурчал.
- А я говорил, - повысив голос, продолжил Михалыч, - нечего тебе делать в этом трактире. Не дорос еще.
Подошла Черепаха и отдала мне Найденыша. Я пристроил его на колене, осторожно придерживая. От ребенка шло четкое ощущение сытости и спокойствия. Он с интересом крутил головой, разглядывая все вокруг.
- Сколько мы вам должны?
- Вы гости! - обиделся Михалыч. - В здешних краях гостеприимство первое дело. Помоги ты - помогут тебе. Деньги пусть они в городе считают. Ты бы лучше соврал что-нибудь интересное.
- Э... что я могу такого рассказать? То, что я там видел, как-то не очень на ночь рассказывать.
- А ты все равно расскажи, - подала голос одна из дочек, - интересно...
Все семейство выжидающе уставилось на меня, а за их спинами Черепаха внимательно разглядывала большое зеркало в комнате, поворачиваясь то одним боком, то другим. Раньше она явно не видела таких зеркал и подробно изучала свое изображение в разных ракурсах.
Я задумался, перебирая в памяти, о чем можно говорить.
- Если несколько недель идти на запад леса кончаются и начинается степь. Если повернуть на юг, где-то месяц пути и воды все меньше и меньше. Больших рек там нет, а летом все мелкие пересыхает температура бывает доходит до 40 градусов. И на горизонте горы, которые дожди почти не пропускают. Вода выпадает на их склоны и вершины. Там наверху даже снег лежит, но вниз попадает очень мало, только что стекает вниз. Это не пустыня, с песком и барханами. Там кругом камни и земля. Есть места, где вода из подземных резервуаров поднимается наверх. А еще постоянно дует сильный ветер. Буквально каждый день и очень сильный. Поставить там ветряки, вполне можно электричество получать без проблем.
Когда весна, текут с гор ручьи и хоть немного, но идут дожди, вся земля становится зеленой. Там все приспосбилось к коротким похолоданиям и дождям и тут же начинает цвести. Множество всяких растений, которые я даже не знаю, как называются. Кактусы там всякие и пихты. И почти у всего или листья узкие вроде иголок или направлены вбок от солнца и все время поворачиваются, когда оно движется, чтобы меньше испарялось. Запах одуряющий и красота...
А еще вылазят как вечер и жара спадет множество разных животных. Змеи всякие, ящерицы, зайцы, койоты, лисицы. Ближе к горам можно даже диких коз встретить. Птиц много. Короче жить там можно, хотя и довольно сложно. Надо знать места, где есть вода, надо уметь добывать воду из кактусов и знать, как ловить местных зверей и что кушать из местных растений, чтобы не отравиться. Человек везде приспосабливается и ко всему привыкает.
Черепаха демонстративно скривила рожу за спинами слушателей. 'Сам знаю, что людей там не бывает, не мешай. Со временем они доберутся и прекрасно приспособятся', - мысленно ответил ей. Она кивнула, что услышала и шаркнула ногой растирая что-то по полу. Такая маленькая демонстрация, что она думает о людях и их возможностях. Если оборотень способен порвать человека без больших проблем, значит не стоит и считаться с таким. Неистребимое чувство превосходства над слабым, вбитое в голову с детства. 'А слышит она меня все лучше', с удовлетворением подумал я и продолжил:
- В общем, жить вполне можно было бы, если бы не одно но, - сделал паузу, чтобы покапать окружающим на мозги. Они все слушали с изрядным интересом, сегодня я явно выступал в роли телевизора. - Там есть хозяева. Очень не симпатичные. Вампиры.
- Кхе, - скептически сказал Михалыч. - Совсем ты парень заврался, на ночь в гробы еще ложатся.
- Не мешай, - обиженно сказала все та же дочка.
- Вот именно, - подтвердил я. - Комментарии потом, сами просили рассказать. Конечно, это не вампиры из фильма. Никаких покойников и гробов. В летучих мышей тоже не превращаются и в замках со слугами не живут. Впрочем, дома я у них не был, может там и есть замки, только скорее норы какие-нибудь проверять желания не было и так еле ноги унес.
С виду они как люди. Две руки, две ноги, голова и лицо вполне нормальное, орки и то хуже выглядят. Только изо рта такие здоровые клыки торчат. Голые ходят только иногда прикрывают, - я глянул на девочек, - ... м... себя между ног куском ткани. И еще такие жилистые, все мышцы видно. Не худые, а именно жилистые без всякого жира. Страшно быстрые и сильные. Могут лошадь на бегу догнать и поднять ее в одиночку. И завалить такого можно только с большого расстояния, лучше всего в голову. Я кивнул на стоящую у стенки СВД. - Но это еще не все, - я опять сделал многозначительную паузу, - они все женщины и абсолютно одинаковые.
