— Они не помнят меня.
— Эдриан тоже, я думаю.
Лоррейн замолчала и мягко улыбнулась.
— Нет, он помнит. И это все благодаря Лизель. Я никогда не решилась бы, если бы не она… — Улыбка Лоррейн стала решительной. — Пойдем, Кася, познакомь меня со своим другом…
— Зачем ты идешь? Чтобы отравить?
— Нет, я иду шпионить.
Кася покачала головой.
— Знаешь, у меня есть идея получше. — И она помахала мэтру.
Спустя несколько минут они заняли столик в соседнем отсеке, отгороженном невысокой перегородкой от того места, где сидели Шон Саттон и Ник. Правое ухо Каси и левое Лоррейн были вплотную прижаты к тонкой перегородке.
Официант подошел, чтобы принять заказ. Первые несколько минут они слушали, как Шон Саттон заказал бифштекс с кровью, а Ник выбирал между стейком и уткой, прежде чем последовать за выбором приятеля.
Затем началась беседа об общем друге, который был в разводе, и интригующем загаре Ника, отчего ухо Лоррейн онемело. Она отодвинулась, чтобы потереть его, но тут Кася сделала большие глаза и притянула Лоррейн снова к перегородке, и в этот момент Ник сказал:
— Прекрасно, наконец, я смогу вкусно поесть. Всю эту проклятую неделю я ел один фаст-фуд.
Кася и Лоррейн обменялись выразительными взглядами.
— Но это того стоило?
— Еще как стоило. Что значит высокий холестерин по сравнению с шансом поговорить с Алексом один на один?
Девушки еще больше нахмурились.
— Как у тебя идут дела с мальчишкой?
— Ммм… Что ж, сначала было трудно, но я ожидал этого. Я возьму его на прогулку.
— Он симпатичный?
— Да.
— Должно быть, похож на мать. Если бы он был похож на тебя, то был бы противным сукиным сыном…
Они оба рассмеялись.
— Да. Он похож на нее, — сказал Ник, — И он очень сообразительный, — добавил он.
— Да? Может, я дам тебе небольшой генетический кредит. Итак, кроме гадкой еды, воссоединение твоей маленькой семьи проходит успешно?
— О да. Это было здорово — провести время с ними обоими. Я работаю изо всех сил.
Кася увидела облегчение на лице подруги и начала одобрительно кивать ей, но тут Шон Саттон начал смеяться.
— Знаешь, а ты сказал это очень убедительно. Я уже и сам начал верить.
— Что ж, я довольно напрактиковался на этой неделе в своей искренности, чтобы убедить эту глупую корову. Думаю, она стала доверять мне.
— Ты так думаешь?
— О да. Предоставь это мне, Шон. Рано или поздно, но я уговорю ее продать тебе этот отель.
— И я переведу твою долю от прибыли в Перт. Ты, должно быть, локти кусал, когда узнал, что твоя тетушка оставила все этому мальчишке?
— Я должен был ожидать, что эта полоумная старуха выкинет что-нибудь подобное.
— То есть мы просто немножко поправим ее, да?
— Это грязная работа…
— Но кто-то должен ее делать.
И мужчины чокнулись.
Лоррейн нахмурилась, а лицо Каси сделалось жестким, как железобетон.
— Теперь скажи мне, как поживает прелестная Саманта?
— Все еще сходит с ума из-за того, что я не взял ее с собой, но я успокою ее, когда вернусь в Австралию. Куплю ей что-нибудь роскошное в «дьюти фри». Ты знаешь, что любят женщины: немножко украшений и какие-нибудь духи, и… заслужу прощение. И не забудь отправить меня назад первым классом, Саттон, ты — жадная задница. Это слишком долго, чтобы тащиться в эконом-классе. Тебе повезло, что я согласился приехать сюда, не настаивая на этом.
— Если я получу «Рог изобилия», то первый класс будет всюду и всегда, старина. Это почти четыре акра. Ты представляешь, сколько я смогу построить там, когда разрушу этого монстра? Мы еще поговорим о двух коттеджах, на расстоянии полмили один от другого и с видом на море…
Лоррейн и Кася услышали достаточно.
И дальнейший разговор «джентльменов» был прерван, так как разгневанное лицо Каси появилось над перегородкой, украшенной горшками с растениями, которая отделяла два отсека.
— Moja dupa i twoja tv/arz tu blizniarcy! — отрезала она по-польски, выливая красное вино из своего бокала на голову Шона Саттона.
— А это для тебя! — Лоррейн возникла рядом с ней, затем исчезла, затем снова возникла с первым оружием, которое попало под руку, — керамическим горшком. Она смотрела на него секунду, словно не знала, что с ним делать, и затем двинула им по голове Ника. — Может, тебе стоит провалиться ко всем чертям? — крикнула она, прежде чем исчезнуть снова.
Пока мужчины приходили в себя от шока, Кася и Лоррейн схватили свои сумки и бросились наутек.
— «Может, тебе стоит провалиться ко всем чертям?» — повторила Кася. — Лола, я горжусь тобой! Его лицо, когда ты двинула горшком… Это незабываемо! Думаю, у него сотрясение мозга.
— Полагаю, я вбила чуть-чуть ума в его пустую башку. Как он мог! Вот негодяй! — И Лоррейн выругалась, пожалуй, первый раз в жизни. — Но, между прочим, что ты сказала ему? — спросила она, когда они подошли к парковке.
— Я сказала ему, что его голова и моя задница — близнецы, — объяснила Кася.
— О, ты не должна была говорить так.
— Думаешь, нет?
— Конечно, нет. Твоя задница куда лучше, чем его глупая рожа.
Они пулей выскочили с территории ресторана, смеясь и дрожа от страха. Они боялись, что их остановят и вызовут полицию, и вздохнули с облегчением только тогда, когда увидели автомобиль Эдриана, показавшийся на дороге и направлявшийся прямо к ним.
Лоррейн помахала ему, чтобы он остановился, и они понеслись в «Рог изобилия», пересказывая по дороге детали произошедшего. Выскочив из автомобиля у подъезда отеля, они только тут отдышались и направились в холл. В ресепшен никого не было, Кася взяла колокольчик и начала с ожесточением звонить.
Прошло несколько секунд, прежде чем Мэрилин и Лизель вбежали в холл с испуганными лицами.
— Что, черт возьми, происходит! — воскликнула Мэрилин. — Ты в своем уме? Зачем трезвонить на весь дом? Что случилось?
Касе первой удалось перевести дух и начать говорить:
— Пожалуйста, Мэрилин, у нас есть бренди?
— Конечно… — Она налила бренди в бокал, но когда предложила Касе, та подвинула его к Мэрилин.
— Нет, это не мне, это тебе нужно. Думаю, тебе лучше выпить.
Мэрилин слушала всю историю в подробностях, не произнеся ни единого слова, и затем, к удивлению Лизель, холодно кивнула, обняла их всех по очереди, включая удивленного Эдриана, дала бренди шокированной Лизель и затем отправила всех в бар, чтобы они могли выпить.
Лизель, которая терпеть не могла бренди, поставила бокал на стойку ресепшен и повернулась к сестре, открыв рот от удивления:
