Этот Марк, похоже, прочно обосновался у дяди Генри. Так что пусть он и разбирается, если случится что-то экстренное.
Мэрион с увлечением описывала свой новый дом:
— По сравнению с тем, что у меня было в Лондоне, он просто крошечный, но мне безумно нравится. Так повезло!.. Сразу появился покупатель на лондонский дом! Лора очень помогла: нашла строителей. А ее брат был так любезен, что уладил все дела с местными властями.
— Мы с Марком устроим себе выходной и приедем навестить тебя, — сказал Генри. — Марк, правда, очень занят написанием важнейшей статьи. Я должен объяснить…
Марк мягко прервал Генри:
— Мне кажется, миссис Кларк уже слышала об этом, когда приходила в прошлый раз. Да, работа идет полным ходом. — Еще одна улыбка победителя, обращенная к Мэрион: вот, дескать, я избавил вас от как минимум пятиминутной занудной лекции. — Вы уверены, что не хотите попробовать бисквит? Хоть маленький кусочек? Не одному же мне отдуваться.
— Что ж, пожалуй, — согласилась Мэрион. — Но только очень маленький кусочек.
Что ж, ладно, счет один — один.
— А мемуары идут полным ходом, — продолжал Генри. — Так что в общем и целом наблюдается подъем творческой активности. Роуз есть чем заняться.
Мэрион протянула свою чашку Марку:
— Будьте добры, еще чаю, если можно. Да, Роуз. Когда я сегодня звонила, мне показалось, что она несколько… рассеянна. Кстати, как поживает ее мать?
— Мать? — недоуменно переспросил Генри. — Ах да, мать. Там ведь был какой-то несчастный случай, верно?
Шарлотта поживала неплохо. Она уже передвигалась по дому без костылей, не так опасалась лестниц, могла самостоятельно забираться в ванну и вылезать из нее.
— На следующей неделе — домой, — заявила она.
Это прозвучало как утверждение, а не как вопрос. Надо же хотя бы закинуть удочку.
— Через неделю — возможно, — сказала Роуз. — Посмотрим.
Посмотрим. Как часто Шарлотта произносила эту фразу. А вот теперь она сама в роли семилетней девочки.
Они завтракали. Джерри уже ушел. Роуз тоже собиралась уходить и читала сообщение в телефоне.
— Нет. Давай исходить из этого, а не «смотреть». — Надо, в конце концов, уметь поставить себя, и неважно, семь тебе лет или семьдесят семь. — Сегодня придет Антон, а это всегда большая моральная подпитка. Хотя, откровенно говоря, я думаю, что больше не нужна ему. Он сам уже может держаться на плаву. Ты будешь дома? Ему всегда приятно видеть тебя.
Роуз положила мобильный телефон в сумочку, встала.
— Не знаю точно. Может быть, встречусь с Сарой после работы. Пока. — И ушла.
Этот отстраненный взгляд, который появился у нее в последнее время!.. Она разговаривает с тобой, но где-то витает. Что с ней?
Шарлотта убрала со стола, походила по кухне, радуясь новым возможностям: «Я могу загрузить посуду в посудомоечную машину, могу сменить полиэтиленовый пакет в мусорном ведре, могу вытереть стол. Я свободная женщина. Или почти свободная.
Но что же все-таки происходит? Да и происходит ли что-нибудь? Шарлотта, перестань подглядывать за ней. Занимайся своими делами».
— «Общепризнано, что человек… владеющий достаточным состоянием…» Вот! Трудное место. Много работы со словарем, а всего три страницы. Но я стараюсь.
— Я не думала, что вы поймете меня буквально, — рассмеялась Шарлотта. — Когда я вам это задала?
— Несколько недель тому назад. Я работаю — выписываю имена собственные. Это знаменитая книга, так?
— Очень. Утомительно знаменитая. Роман, о котором слышал всякий. Матрица, модель романа. Не бейтесь над ним. Разве только вам самому нравится.
— Это хорошо по сравнению с правилами налогообложения, — ответил Антон. — Да и с газетами. Я теперь часто читаю «Гардиан».
Шарлотта улыбнулась и вздохнула:
— Пора взглянуть правде в глаза. Я больше не нужна вам.
Он замахал руками:
— Всегда нужны! Спрашивать вас, что значит это или то. Как говорят и как не говорят. Но я думаю, что не должен отнимать ваше время. Есть другие, которые нуждаются в вас. Они еще читают: «Я иду в магазин», «Я сижу на стуле» или «В тот вечер Макс в костюме волка…»
— Это был нетрадиционный подход. Эксперимент с необычным студентом. Я не уверена, что буду повторять его. Но, вероятно, вы правы. Теперь ко мне могли бы приходить дамы из Бангладеш.
— Когда вы переедете в ваш дом?
— Ах, не спрашивайте! Хотя нет, можете спросить. Если позволят Роуз и моя нога, то, возможно, через пару недель. Думаю, меня будет навещать социальный работник, помогать мне, ходить в магазин и тому подобное.
— Роуз, — сказал Антон будто самому себе, просто потому, что хотел произнести это слово. — Роуз. Я уверен, она все организует очень хорошо.
— Да, она очень старается. Мне повезло.
— Очень. Очень повезло, что есть Роуз.
— Сейчас ее нет дома. Сегодня вы, скорее всего, ее не увидите. Правда, она сказала, что, может быть, и придет.
Он кивнул, замолчал на секунду, потом быстро заговорил:
— Так что придут дамы из Бангладеш. Или строитель. Я помню, там есть строитель, он не умеет читать. И та дама, которой все равно, умеет она читать или нет. — Антон засмеялся. — А я вас благодарю. Да, от всего сердца. Из-за вас я теперь, может быть, получу хорошую работу, которая мне нравится. Попрощаюсь со стройкой и со своим мастером.
— Не из-за меня, а потому, что вы по-настоящему хотели этого и очень старались. В первую очередь благодаря этому.
— Все дело… в историях, — улыбнулся он. — Мне хотелось знать, что будет дальше.
— Да, конечно. Истории — сильнодействующее средство. А теперь вам предстоит писать собственную историю. Следующую главу — работа бухгалтером, отдельная, без ребят, квартира. Я очень рада, что наши жизненные истории пересеклись. Даже если теперь мы навсегда разойдемся в разные стороны. — «Ну что ж, по-моему, сказано с достаточной теплотой, — подумала она. — Скорее всего, мы больше не увидимся. Жаль». — Не исчезайте. Я бы хотела знать, как у вас дела.
Он сидел и внимательно смотрел на нее, как будто обдумывая это предложение.
Потом Антон как-то неуверенно покачал головой и произнес:
— Да, возможно. Да. Я… я должен подумать.
На секунду ей показалось, что Антон собирается сказать что-то важное, но он только опять покачал головой и замолчал.
Шарлотта даже забеспокоилась. Что она сделала не так? Перешла какую-то границу? Смутила его чем-то?
Она поднялась:
— Нам не помешает чашка чаю. Подайте мне руку.
В кухне Шарлотта перевела разговор на книги, которые он теперь мог бы прочитать:
— У меня есть некоторые сомнения относительно «Гордости и предубеждения». Почему бы вам не попробовать Йена Макьюэна? Вы, кажется, говорили, что читали его в переводе. Или Джона Апдайка —
