Некоторые, конечно, работают, и даже успешно, ортодоксы всякие – им же важнее, чтобы они ненавидели мир... А Лайл к миру даже относиться не хочет. Неплохая идея, конечно – взять и уйти куда-нибудь, вот как Редди ушла к своему ангелочку... И там уже развернуться с идеалами пофигизма-хейтеризма, благо Контера с два кто запретить сможет... И, в конце концов, запустить программу и покинуть всех, кто будет помнить и ненавидеть... «На все я готов...» – Я на пятисотом запишусь, все-таки зарегистрированный... Алара, ты меня запомнишь?
–На всю жизнь, – с неожиданной злобой ответила коллега. Ну, растет мелочь, конечно... В общем, он ведь ей подарок сделал!
–Будет лишняя причина мир ненавидеть, – на всякий случай озвучил Лайл. – А ты что будешь делать, когда все кончится? Планы не меняешь?
–Нет, – оно и ясно, ортодокс в действии...
–Вот и правильно, – Мейлстром взъерошил короткую полосатую поросль на голове немаловажного ребенка. Девочка поморщилась, но с матраса не слезла. – Ты свою истину дробь смысл жизни нашла. И я нашел. Прямо сейчас.
Эанис с трудом пришла в себя. Хейтеры все же всучили свое «доказательство» – и короткий кивок Эми-0 мог значить только одно. Непостижимым образом к Наоми вернулась способность убивать... Случилось нечто, непредусмотренное ни наукой, ни планами отдельных безымянных непредельщиц.
Значит, все планы можно было дематериализовать. Сразу. Вместе с далеким будущим. И строить новые – потому что проигрыш в битве не значит ничего страшного, если придумать, как его использовать.
Наоми, даже вновь обретшая силу – глупа. Значит – вдвойне опасна... Не стоит подвергать опасности рядовых сотрудников – халатность чревата потерей доверия...
–Ребята, валите отсюда, – для тех, кто не слышал, прошел продублированный мысленный приказ. Похоже, народ только этого и ждал – щиты от прочтения памяти у всех лично разными Эми поставленные, так что уходят в безопасность... Хотя Сильвер ничего не подозревает. И подозревать не станет, если все провернуть быстрее и чище.
–А мы? – поинтересовалась четвертая. Пятая уже сбежала, конечно... На это сил хватило всем. Остались лишь трое, и двух лучше бы убрать. Даже с учетом всех обстоятельств на мать рука у Наоми не поднимется. А если поднимется – ну и Контер со всем происходящим... хотя нет. Лучше не провоцировать. Будущее можно построить и на том фундаменте, что возводится заново...
Вряд ли Наоми намерена остаться здесь. Даже если хейтеры нашли способ вернуть ей силу, все равно – структура у дочки никакая. Скорее всего, МК постараются спрятать в другом месте...
Но найти демона – не так уж и сложно. Переубедить – тоже... Да и активатор, который почему-то (если верить тестам) ничего не значит с точки зрения пробуждения силы, можно использовать для другой цели... Тщательно проработанная личность сама захочет вернуться к своему народу, и тогда можно будет посмотреть, что ей наговорить...
–И вы идите, – почти непритворно вздохнула Эанис. – Я поговорю сама.
Есть перспективы, которые нужно оценивать в одно лицо.
26. Но ко мне ты все ближе...
–Они ушли, – Наоми не верила собственным глазам, но, похоже, провокация сработала. Рядом с мертвым телом «провокации» осталась только Эанис...
–Я не разбрасываюсь своими демонами, – иногда мысли читать и не нужно... И так очевидно, о чем думают противники... Похоже, мамочка будет разговаривать сама. Это хорошо – ее можно обмануть и запугать. К тому же, Эанис не интересуется собственным благом до такой степени, как Дэз...
–А собой, получается, разбрасываетесь? – Ангел вступил в разговор быстро, с ходу. Наоми даже почувствовала гордость за него... Может быть, удастся обойтись без крайних мер...
–Что моя жизнь по сравнению с всеобщим благом? – интонации у мамы ехидные. Можно сказать, издевательские. – К тому же, Наоми меня не убьет. Правда, доченька? Кажется, твоя бедная мамочка виновата только в том, что обеспечила тебе столько счастливой жизни, сколько смогла...
–Ты говоришь со мной, – благодарю тебя, Пейнджел...
–Ладно, с тобой так с тобой... Зятек, – понимает или просто насмехается? Может, верно и первое... Хотя Контер ее знает – мамина картина мира выглядит очень странно. – Я тебя, конечно, на этом месте видеть не рада, но я понимаю, что такое вынужденное перемирие. Мы, знаешь, врагами быть не перестаем, но вполне можем откопать общую цель. Зачем тебе понадобилась МК? Чтобы защитить мир, который ты ненавидишь, от нехороших непредельщиков?
–Если я ненавижу мир, это не значит, что я отдам его вам, – говорит, как настоящий хейтер... Гордиться можно – и немного страшно. – Вас я ненавижу еще сильнее. К тому же, не уверен, что ваше видение мира включает нас на этом месте...
–Ну, скажем так, вы нам мешаете, – Эанис присела на воздух. Лицо ее приняло спокойное, немного задумчивое выражение. – И Департамент тоже мешает, его цели нам смешны... Частично, конечно, действия остальных демонов играют нам на руку, но нам хотелось бы эту часть увеличить. Впрочем, это будем решать не мы, а МК, – взгляд матери уперся в строй демонов, ошеломленно слушавших то, что знали про непредельщиков и сами. Где-то там, за их спинами, находилась Мэлис. – Когда вырастет и поймет, зачем ее создали. Мы хотели сотворить себе лидера, а не просто оружие, и от судьбы МК все равно не уйдет...
–Лидера или все-таки марионетку? – конечно, Ангел понимает... А вот понимает ли, что Эанис нельзя верить? Маму никогда не покидает чувство собственной правоты... и она может им заражать.
–Подумай сам, может ли поистине всесильное существо подчиняться хоть кому-то? – мать рассмеялась. – Я еще не сошла с ума, чтобы так думать...
–Я бы поспорил, – Ангелу этот смех не нравился... Наоми – тоже. Мать быстро принимала решения, а на таком расстоянии прочитать ее мысли было сложно.
–У нас нет времени на пустые споры, – Эанис посерьезнела. – Ты похитил МК, увел за собой мою дочь, и уверен, что поступил правильно. Я помогла тебе, хотя могла оставить в покое, и ничего бы не случилось... Значит, во всем виновата я, и я решу эту проблему сама. Может быть, ты – о Наоми я не говорю, но ты умеешь понимать, и ты еще поймешь, почему я так поступаю.
–Так что вы там решили, леди? – голос Пейнджела остался ровным, тон – хейтерским, но даже без эмпатии, по одному рефлекторному сжатию ладони можно было определить, что Ангел волнуется.
–Вы приперли меня к стенке. Я оставляю попытки вернуть МК, потому что не вижу в них смысла, – мать встала. – Сейчас мы не в состоянии сражаться... Я не хочу терять своих демонов, если честно. Возможно, что-то изменится со временем... И в следующий раз я не уйду просто так. Но, думаю, ты, неблагодарный пациент, должен знать – я не боюсь Наоми. Я люблю свою дочь и желаю ей счастья – пусть даже с тобой и ненадолго. А МК к нам все равно вернется, – предпоследнее предложение прозвучало, как удар. Эанис уже растворилась в воздухе, а оно еще звучало...
Наоми показалось, что сейчас у нее подкосятся ноги. Она была готова ко всему – даже к тому, что придется угрожать, шантажировать мать, обещать убить себя и детей...
Эанис нельзя было верить, она может лгать и может говорить правду так, что не поймешь, где что намешано и что зачем сказано... И главное – мать всегда может оправдать себя... Она – любит!
–Тебе плохо? – Ангел приобнял Наоми, повел сквозь расползающуюся толпу к ближайшему свободному месту... Конечно, ей было нехорошо. От мерзкого привкуса отложенности, оттого, что противник просто ушел, оставив поле битвы... Оттого, что война не проиграна и не выиграна – ее даже не соизволили начать.
–Мне просто надо отдохнуть, – вздохнула Наоми. На отдых время еще было. И его нужно было использовать по прямому назначению, потому что перенапряжение даром не прошло...
Ангел держал любимую за руку, пока не понял, что она уснула. Он и сам не отказался бы от отдыха, но были проблемы, с которыми никто больше разобраться не мог. И пришлось встать, чтобы отправиться к склепу. Там сгрудились идейные самоубийцы, высчитывавшие свои заслуги. Слушать их было невозможно,
