–Я ненавижу этот мир, – с чувством произнесла Алара. – Ненавижу...
Она верила в свои слова.
Воздух, до сих пор чистый, как всегда в местах большого скопления демонов, пронизал знакомый запах. Ангел даже не стал оборачиваться – так и сидел, глядя на вновь уснувшую Наоми. Она была прекрасна, и ее пепельная красота казалась надежным щитом от прошлого.
Но прошлое подкралось со спины, и коснулось плеча острыми ногтями. Пейнджел дернулся, уходя от назойливого прикосновения. Он знал, что увидит – женщину, которую некогда обожал завоевывать – раз за разом, женщину, которую так ни разу и не смог бросить, женщину, которая не считала, что ее с ним связывает хоть что-нибудь, но была уверена, что уж он-то привязан крепче, чем возможно...
Он знал, что увидит всего лишь прошлое. Крошечную часть прошлого – совсем потерявшую важность. То чувство, которое некогда связывало Пейнджела и Джей, погибло от рук мучителей... Погибло, когда Ангел осознал, что в боли нет ничего приятного.
Он не хотел вновь тонуть в самообмане, переслащенном до горечи.
–Я занят, Дж’ала, – тихо произнес он. – А ты с этого дня свободна. Тебе хотелось?
–Я и так свободна, – и пренебрежительный смешок... Нет, она не слышит.
–Поздравляю, – тоном выше. – Я больше не вернусь...
–Ты говорил это много раз, – и, Контер побери, придется повторить еще больше...
–Нам незачем встречаться, – может быть, удастся выбить хотя бы отсрочку... Джей любит свободу, она согласится уйти – ненадолго...
–Ты всегда говоришь глупости, – Дж’ала передвинулась – перетекла – так, чтобы оказаться в поле зрения Ангела, но продолжала возвышаться над ним. – И никогда не думаешь, на что похожи твои слова со стороны. Для шокера это правильно, конечно... Сейчас ты отсылаешь меня, потому что снова решил, что нашел для себя кого-то поудобнее... Конечно, такая личность, – Джей пренебрежительно указала на Наоми, – не сбежит и не захочет искать лучшего. Потому как и твое внимание заслужила чудом...
–Это ты не думаешь, что говоришь, – Пейнджел не ожидал, что заговорит с такой злостью. – Ты волоска ее не стоишь...
–Да будь она из кровавого кристалла, все равно ты не найдешь никого более подходящего, чем я, – Ала усмехнулась. – Да, я могу уйти от тебя, когда захочу, но нормальному хейтеру не нужно постоянство... Она тебе надоест, и ты снова кинешься ко мне...
В этой бескомпромиссности было что-то от речей голубокожей – безымянной-Эанис... Ангел поднял глаза – да, его прошлое казалось таким же холодным, но с раздражающим оттенком... Как обледеневший металл под током. Двойственное чувство...
–А я не каждый день согласна с тем, чтобы ты поболтался рядом. Так что думай сам, – Дж’ала не стала дожидаться ответа – исчезла из вида, даже не перемещаясь... Как ортодокс, она не пользовалась облегчающими жизнь умениями там, где можно обойтись без них.
На время от нее удалось избавиться. Но сколько раз она еще вернется? Ангел вздохнул и порадовался, что Наоми не видела эту самоуверенную дурочку. Хотя нет – Джей не была дурой, она была ортодоксальной хейтершей, и ее поведение нельзя было оценивать с точки зрения банальной логики. Да и хейтерская логика здесь не помогла бы – и еще, ни один психолог не понял бы, когда ортодокс находится «в балансе» – а значит, вести себя намеревается иначе.
И все же – есть одна положительная сторона у этой встречи. До сих пор Пейнджел боялся, что не полностью исцелился от Джей. Теперь он понял: все... Больше его не сможет привлечь пустота, едва прикрытая вызывающим поведением. Не позовет боль, доставляющая другому демону удовольствие.
Он изменился – и изменился навсегда. Ангел посмотрел на Мэлис, прятавшуюся, пока не ушла Дж’ала. Девочка кивнула – возможно, ему... или – своим собственным мыслям. Возможно, девочка предпочитала не говорить, пока в это не возникало необходимости. Высшей...
–Я забираю тебя, – мама вернулась быстро. Алара не думала, что у нее объяснение займет так мало времени. – Твой отец снова сошел с ума, кажется, у него это приступами... Ничего, очнется – поговорим. Эх, доча, ты не представляешь, каким он иногда бывает... Не возражай, не представляешь. Ты учишься, ты с ним близко общалась только в спокойные годы, а раньше... О, раньше он еще хуже зарывался. Помнишь, как мы здесь прошлой зимой отдыхали?
–Помню, – мать для этого вытащила Алару из школы посреди учебного процесса, но времяпрепровождение получилось неплохое... Бегать в снегу, отключив терморегуляцию тела, девочке очень понравилось – хотя тогда она это скрыла от матери. Должно было не нравиться... Правда, радость Алара потом правильно, пропорционально искупила в школе...
–Когда падаешь в снег, вмятина от одной и той же оболочки всегда получается не одинаковая, – похоже, маме пришла в голову одна из любимых – или ненавидимых? – громоздких метафор. – Если просто сел или повалялся – бесформенная... А можно и форменную сделать – например, ангела... Проще всего. Но нельзя же каждый раз, падая в снег, оставлять после себя «ангелов»! А твой отец иногда думает, что можно... Вот и с поведением так же – нельзя всегда быть одинаковым, даже если обстоятельства не меняются, еще врастешь в мир и начнешь двигаться вместе с ним...
–А это неправильно, – эхом отозвалась Алара. Она вспомнила отпечатки на снегу – выемки, схематично напоминающие места падений крылатых фигур. Папа тогда сказал прямо противоположное – мол, когда ангел падает на снег, он всегда оставляет после себя след от падения ангела. Как бы этот след ни выглядел... Но мать сейчас цитировала кодекс, врастание в мир там считалось неверным поведением... Неверным для демона Хаоса, конечно же. «Демон не может меняться лишь оттого, что меняется мир, и не должен оставаться неизменным только потому, что мир решил застыть в одном положении...»
–Вот именно. Пошли, я сейчас собираюсь в девяностый приход. Пока народ здесь, места будут свободны... А? – Джей заговорщицки подмигнула. Алара вздохнула и протянула руку. Девочка не хотела идти с матерью. Но сейчас для баланса нужно было делать то, чего совсем не хотелось – например, предавать отца. Он должен ненавидеть – чтобы стать сильнее... Ведь сила ему понадобится... Сила и немного удачи – отцу и Наоми...
27. Химеры
–Держись за меня, – несмотря на всю силу, Ангел не мог удержать выскальзывающий контакт, а Наоми, казалось, уже не понимала, что говорят, о чем просят... Но не повторять было нельзя, и, как мантра, в темном склепе звучало – «держись, держись, держись...»
–Помощь нужна? – Сенга, как всегда, выскользнула словно бы из открывшейся в темноте щели. Демонесса нарочито небрежно накручивала на палец прядку зеленых волос, но знающий хейтер опознал бы в этой небрежности верный признак нервозности. – Может, тебе это ничего и не скажет, но я мастер ли- енг, и кое в чем разбираюсь получше тебя...
–По праву женского рода, – вздохнул Пейнджел, сжимая в руке трофейный кристалл. Слишком часто за последние недели приходилось проводить слияния, и это несмотря на то, что атмосфера оставалась до безобразия мирной... Наоми становилось все хуже, и откладывать решение было нельзя. – Сенга, ты согласна рискнуть?
–Не была бы согласна, не пришла бы с предложениями, – демонесса присела на край прозрачной черноты, рядом с ногами Наоми. – Есть цена, которую иногда просто нужно платить. А мне, поверь, грозит куда меньшее зло, чем то, которое отвернули вы оба...
–Я понимаю, – а вернее, Пейнджел просто помнил. Сенга происходила из мира, до сих пор считавшегося неизвестно чем. Количество полукровок, причем слабых, в нем было сравнимо со среднемейплифским, но общий процент получался слишком незначительным. Да и были они, полукровки, серьезно изолированы от общества. Это если смотреть на коренных жителей... Кроме них, в Сенгарийской империи существовала замкнутая колония совершенно иного вида, яркий представитель коего вместе с Сенгой и дал ходу из своей реальности. Среди хейтеров наследница империи и принц Гарт тихарились с самого разгрома Феникс – ведь это именно у нее пара добилась свободы для своей реальности, и опасения касательно возможных репрессий мешали им светиться. Дома они оба считались преступниками, о
