Порывшись в рюкзаке, Галка вытащила, наконец, какой-то завернутый в носовой платок предмет и подошла к Вовке.
— Видишь, что я с собой взяла? — спросила она, разворачивая сверток. Это был миниатюрный приемник на полупроводниках.
— Теперь мы им покажем! — не то радостно, не то с угрозой воскликнул Вовка. Он повернул рычажок. Из маленькой эбонитовой коробки полилась мощная русская песня. Пел хор имени Пятницкого:
— Красота твоя с ума меня свела-а-а, Иссушила добра молодца меня-а-а…
Вожак с ужасом оглянулся на перепуганных сородичей, дико взвыл и бросился бежать в сторону каменистого холма. Худощавый Подхалим мгновенно вскочил на ноги и помчался за ним, стараясь обогнать тех, кто был уже впереди.
А из приемника несся протяжный и ласковый мужской голос:
— Ты постой, посто-о-й, красавица моя, Дозволь наглядеться, радость, на тебя!
Спустя минуту возле Вовки и Галки никого не было.
— Техника — сила! — произнес Вовка, передавая приемник Галке.
— Вот уж теперь они нас не тронут, — сказала Сверчкова.
— Суеверие, — вздохнул Вовка.
Он опять повернул рычажок. Хор умолк, раздался барабанный бой, затем послышался четкий женский голос:
— Поиски не дали пока никаких результатов. Однако есть надежда, что исчезнувшие из пионерского лагеря дети вернутся обратно, если только они не свалились в пропасть и не погибли из-за отсутствия воды и пищи. Впрочем, последний вариант маловероятен, поскольку из опроса свидетелей следует, что в продуктах они не испытывают недостатка. При экономном расходовании еды им может хватить ее на неделю.
Поисковой партией руководит известный альпинист заслуженный мастер спорта Владимир Исидорович Карцев…
… Завтра отправляется в поход еще одна спасательная экспедиция, возглавляемая мастером спорта Алексеем Целовкиным. В составе отряда — восьмерка лучших в республике спортсменов. Удачи вам, дорогие Друзья!
Глава одиннадцатая
В КОТОРОЙ ВЫЯСНЯЕТСЯ, КТО ЫЫХ, А КТО УАУ
Костер, около которого сидели Галка и Вовка, начинал угасать.
Солнце зашло за изломанную линию скал. Прохладный ветер, словно ожидавший этого момента, налетел на пламя, пригнул его к земле и, крепко обжегшись, отпрянул назад.
Девочка зябко поежилась, пригладила растрепавшиеся волосы. Вовка подбросил последние сучья в огонь, беспомощно оглянулся.
— Скоро потухнет, — тихо сказал он, — а подложить нечего. Замерзнем ночью.
— А дубины? — сообразила Галка. — Здесь их хватит на сто костров. Слушай меня, и не пропадешь!
Через несколько минут грозное оружие дикарей мирно пылало в костре.
— Нас ищут, а мы… — Галка вздохнула и уставилась в одну точку.
— Вот если б у нас был не приемник, а передатчик, — мечтательно улыбнулся Вовка, — тогда бы…
— Если б… Как мы отсюда выберемся, когда кругом скалы? Это, наверно, дно пропасти. Как ты думаешь?
— Конечно. Куда ни глянь, везде верхотура, а в середке вроде как площадка.
— Стакан, только огромный и каменный.
— Может, вернемся в свою пещерку, а, Галка?
— Костер потухнет. А сейчас уже темно. Видишь, звезды высыпать стали. Тут и волки, я думаю, водятся.
— Волки — что! Волки — не страшно, а вот если…
— Волки — не страшно? — ахнула Галка. — А ты что же, как барон Мюнхгаузен будешь с ними расправляться— через горло за кишки наизнанку выворачивать?
— Да они же огня боятся, вот и не страшно. А если пещерный медведь нагрянет…
— Ну, а медведь не боится огня?
— Пока он испугается, мы первые сиганем от костра, а ему только это и нужно.
— Трусишь?
— Нет. Это я просто так. Одолеем, не бойся. Представляешь? Подходит к нам огромный пещерный зверюга, а мы его — хрясь дубиной между глаз! И мясо будет, и шкура мягкая, теплая.
— О таком случае я уже слыхала. Или читала.
— Где? О чем?
— Ну, насчет шкуры неубитого медведя. Тут с нас скорее сдерут.
— Ладно, без паники! — прикрикнул Вовка, невольно содрогаясь при мысли об этой неприятной процедуре.
— И куда они подевались? — вслух подумала Галка.
— Скучаешь?
— А тебе весело?
— Не очень.
Галка зевнула. Поворошив щепкой костер, она тихонько запела:
— Взвейтесь кострами, си-и-и-ние ночи…
Вовка посмотрел на нее жалобными глазами, покосился на рюкзак.
— Может, лучше приемник включить?
— Питание надо экономить, — строго ответила Сверчкова.
— Послушай, Галка, а что если у этих неандертальцев есть дрессированный медведь, и они побежали за ним, чтоб натравить на нас? Знаешь, вроде мести.
— Ой, не пугай! Да и откуда у них дрессированный медведь? Их самих надо…
— Дрессировать?
— Ну, людей не дрессируют. А им нужно… Вот забыла, как это называется. Мой папа еще так любит говорить. — Тут девочка на секунду взгрустнула, а потом вдруг выпалила — Вспомнила: работать над собой!
— Ага, это значит — лекции слушать, газеты читать, в театры ходить, из книжек главные мысли выписывать, — съязвил Вовка. — Как раз занятие для неандертальцев.
— И чего ты такой ехидный? В кого ты, интересно, а? — Я самородок.
— Послушай, самородок, а знаешь…
Галка не успела договорить. Поблизости раздался такой страшный рев, что у нее язык прилип к нёбу. Стоит ли упоминать, что и Вовка почувствовал себя не лучше, когда при свете костра увидел, как к ним подходит на задних лапах какой-то огромный зверь. Мигом окинув его взглядом, мальчик успел обратить внимание на большую медвежью голову и какие-то необыкновенные ноги, очень напоминающие человеческие, но кое-где покрытые густым мехом.
Оглушительно визжа (от храбрости, надо полагать, а не от страха; ведь, насколько нам известно, он считал себя человеком храбрым), — оглушительно визжа, Вовка схватил горящую головню, швырнул ее прямо в звериную морду, быстро поднял дубину и отскочил назад, готовый к отражению нападения. Галка выхватила из костра пылающую деревяшку и замахала ею перед самым носом нежданного гостя.
