дребедени; или же, наконец, обратиться к книжному прилавку, где выложены дешевые бульварные романы с такими многообещающими названиями, как «Последний шанс Поппи» (на суперобложке изображена сама Поппи на пороге решающего события), «Запретная любовь» или «Последнее слово ее любовника».
Толпа напирает, сжимается и потихоньку перетекает на новое место. Здесь правит Бог Торговли. Тюлевые занавески разлетаются с невероятной скоростью. Рядом продается одежда — новая и поношенная… Тут же можно найти траченные молью меха, шелковые чулки, старую обувь. Странно, что нигде не видно евреев-спекулянтов…
Но вот время близится к закрытию. На барахолке появляется один из нарядных полицейских, и привыкшая к послушанию толпа начинает рассасываться. Огромный ангар постепенно пустеет. Торговцы фарфором позволяют себе наконец промочить горло и принимаются пересчитывать груды вырученного серебра. Торги закончены! Субботний вечер, который нельзя назвать особенно веселым (но он и не грустный — просто обычный, как всегда), подходит к концу.
Барахолка дисциплинированно расходится. Лишь на углу некий подвыпивший гуляка, где-то потерявший шляпу, медленно вальсирует под одному ему слышную музыку. Полицейский наблюдает за ним с профессиональным интересом, приправленным малой толикой грусти. Наконец танцор останавливается, поднимает с земли свою шляпу и медленно удаляется, чересчур старательно печатая шаг. На него оглядываются со странным ощущением, что этот человек — каким-то неведомым образом — сумел отлично провести время…
Неподалеку простирается Нью-стрит — безлюдная, с наглухо закрытыми магазинами. Она «Булл ринг» не указ. Рынок пользуется у бирмингемцев особой популярностью как место, где можно выплеснуть остатки душевного пыла, оставшегося в конце рабочей недели, когда требовательные машины ненадолго заснули.
Если вы внимательный человек, то, прогуливаясь по Бирмингему, заметите — правда, не на центральных улицах, а на загруженных боковых улочках, а также в фабричных и торговых районах — большой ключ, который светится над некоторыми зданиями. Таких зданий в городе свыше тридцати. На зубцах ключа выгравированы два магических слова: «Безопасность и заинтересованность».
Данный ключ — символ одной из самых примечательных бирмингемских организаций. Речь идет о единственном в своем роде банке, подобных которому я не встречал нигде в мире. Уникальность его заключается в том, что это банк, учрежденный городом для своих горожан! Банк Бирмингема (или бирмингемский муниципальный банк, как его здесь называют) возник сразу после окончания войны. Он объединяет свыше ста восьмидесяти тысяч вкладчиков, в основном из числа фабричных и заводских рабочих. Откладывая буквально по грошу со своих заработков, эти люди умудрились накопить на вкладах внушительную сумму в 6 миллионов фунтов стерлингов! Как городу удалось добиться столь впечатляющих успехов? Как вообще сто восемьдесят тысяч мужчин и женщин — отнюдь не богатых, живущих от зарплаты до зарплаты, да еще в условиях, когда общество и не помышляло о накоплении — решились доверить свои кровные деньги городскому банку? Я думаю, что это вопрос из области прикладной психологии.
Когда война закончилась, бирмингемские власти задались целью перевести 325 тысяч фунтов, оставшихся в фонде военной экономии (деньги эти хранились, так сказать, «на черный день»), на счета муниципального банка. Интересно, что самого банка тогда еще не существовало, город только планировал его открыть. И что же они сделали? Прежде всего (гениальный, на мой взгляд, ход!) чиновники избавились от слова «экономия» — у людей оно вызывает неприятные ассоциации в виде пустой пивной кружки и незажженной трубки! После этого банковские крестоносцы вышли в свой поход по фабрикам и заводам. Они беседовали с людьми и убеждали их не «экономить» в расчете на призрачные перспективы когда-либо разбогатеть, а вкладывать деньги в банк — с тем, чтобы уже в ближайшем будущем получить возможность с умом (и приятностью) потратить средства.
Им удалось убедить горожан! Доводы показались вполне разумными. Людям не морочили голову рассказами о каких-то непонятных сложных процентах, а четко и ясно объясняли, как их деньги будут неделя за неделей накапливаться и в конце концов обеспечат им отпуск в Уэльсе.
Итак, банк завоевал право на жизнь!
Число вкладчиков быстро увеличивалось. Каждую субботу на банковские счета поступали деньги — суммы от одного пенни и выше. Когда дети тоже пожелали участвовать в этой затее, возникла идея домашних сейфов. Очень скоро в продажу поступило свыше десяти тысяч подобных сейфов. Они представляли собой маленькие, но прочные ящики, которые могли открыть лишь владельцы. Отличная защита от недобросовестных родителей с их кухонными ножами, молотками и даже топорами!
— Если кто-нибудь соберется описать историю зарождения нашего банка, — говорил председатель, — то получится настоящий роман. Наши филиалы открывались в самых неожиданных и, казалось бы, неподходящих местах. Помню, как мы буквально выпросили древнюю вахтерскую будку у департамента общественных работ и перетащили ее в Солтли. Этот район один из самых густонаселенных в городе, и нам очень хотелось иметь там свое отделение. Представьте себе, за пять лет работы в той самой нелепой будке к нам пришли свыше пяти тысяч клиентов, и с их помощью мы накопили 170 тысяч фунтов! Со временем мы пристроили к будке нормальное здание, и теперь там работает полноценный филиал банка…
— Но как вы уговорили людей расстаться с наличностью?
— Мы беседовали с ними, объясняли, что к чему. Приводили расчеты, показывали, сколько денег у них ежедневно уходит понапрасну. Была и другая сторона дела. Мы поняли: чтобы банк стал успешным, он должен быть непохожим на обычные акционерные банки. Ведь все свои деньги — пресловутые 6 миллионов фунтов — мы получили от людей, которые ни за что бы не пошли в акционерный банк. В частности, нам пришлось попозже закрываться, чтобы люди могли зайти после работы и положить на счет деньги. Кроме того, мы полностью пересмотрели систему отношений с клиентами. Если бы наши менеджеры и клерки вели себя, как в акционерном банке, мы бы растеряли половину вкладчиков. Мы претендуем на роль дружелюбного банка! Каждого клиента — пусть даже он явился с суммой в несколько пенсов — мы встречаем радостной улыбкой. И не выражаем недовольства, если человек решил забрать все свои деньги и «разбазарить» их на какие-то нужды. К чему нам ссориться с клиентом, ведь рано или поздно он снова вернется в наш банк!
Вкладчики банка пользуются серьезными льготами. Любой человек, у которого на счету есть хотя бы двадцать фунтов, может купить собственный дом. Город предоставляет нашим клиентам ссуду для покупки муниципального жилья в рассрочку. За истекшие пять лет свыше четырех тысяч человек воспользовались этой схемой и стали собственниками недорогих домов. Вы, наверное, заметили, как много жилья строится в нашем районе!
Банк год от года расширяет свою деятельность. Мы вошли в ряд муниципальных организаций и в будущем надеемся расширить свои полномочия. Уже сейчас наши вкладчики могут оплачивать коммунальные расходы и отчислять налоги через наш банк. Они могут договориться, чтобы их зарплата поступала прямо на банковские счета. Короче, круг наших услуг будет расширяться.
Таким образом, золотой ключ — не просто символ, который сияет над зданием банка. За ним стоят тысячи бирмингемцев, которые упорно выкраивают из своих еженедельных шиллингов хотя бы по шесть пенсов для вложения в банк. Они осознанно отказываются от каких-то трат, чтобы накопить средства. Для чего? У каждого своя цель. Кто-то копит на новую шляпу, а кто-то — на первую в жизни поездку к морю… Или, может быть, они мечтают о муниципальном домике с россыпью цветных конфетти на пороге. Не знаю! (Но, надеюсь, это известно управляющему отделения банка!)
Время близилось к семи вечера, когда я вошел в филиал банка, расположенный в одном из рабочих районов города. Здесь кипела работа. Возле окошечка выстроилась длинная очередь из мужчин и женщин. Все они стремились поскорее положить сэкономленные деньги на счет — пока те не разлетелись невесть куда. В толпе было много рабочих, которые не удосужились даже помыться после рабочей смены. Здесь же стояли и фабричные девушки, явившиеся в банк прямо от стола рабочего кассира. Юные клерки и секретарши дожидались своей очереди с заготовленными тощими конвертиками. Среди клиентов банка было и несколько стариков, которые принесли явно не больше полукроны.
— Обратите внимание, — прошептал мне на ухо менеджер, — как много людей копит деньги на свадьбу!
