Принц Кадор-Манонг в сопровождении своих вассалов ворвался во двор замка Мантрок. Двор был запружен повозками и фургонами – заговорщики свезли в Мантрок все ценное из своих поместий на случай неудачи задуманного ими предприятия. Слуги кинулись к принцу – принять повод и помочь спешиться. Не глядя на них, он неуклюже сполз с седла и бросился в покои своей сестры, принцессы Санеланы. За ним неотступно следовал шлейф исключительно мерзкой вони.
Санелана со своими служанками занималась рукоделием – вышивала гобелен, изображающий сцену известного романа – «Отважный Гвениадор предстает пред прекрасной Денареллой, неся в деснице своей отсеченную главу злодея Гонгала». Девушки смеялись и сплетничали, не прерывая при этом работы, когда в дверях показался принц. Выглядел он до того жутко, что все разговоры разом смолкли. Обведя невидящим взглядом покой, принц шагнул через порог и споткнувшись, едва не растянулся на полу. Внезапно он заорал:
– Пошли вон, коровы! – служанки с визгом бросились бежать. – А ты! Я тебе что говорил?! Ты почему не собрала вещи?! Чего ты ждешь?! Здесь вот-вот будет демон с орками!
– Не ори. – спокойно ответила Санелана. – Мне надоели твои истерики. Изволь объяснить все спокойно.
– «Спокойно»… Только что я пытался убить короля. Мы потерпели неудачу. Сейчас предстоит решить – пытаться обороняться в Мантроке или бежать. Нет – тут и думать нечего, – принц заговорил на удивление спокойно, – надо бежать… Проклятие! Как он нас…
– Ах, как он вас! – внезапно вспыхнула Санелана, ее словно заводило спокойствие брата, – он вас так, что ты даже обгадился с перепугу!
– Дура! Это колдовство!
– Как же – колдовство! Вонючее колдовство! – Санелана уже визжала фальцетом, не помня себя от злости, – Ты! Вечно ты все портишь! О Гилфинг, за что ты послал мне такого брата! Вечно ты все портишь! И тогда, на празднике, напился! А у меня это был первый выход в свет! Праздник! Ты устроил мне праздник! Пьяница! Скотина! Что тебе не жилось, зачем тебе эти заговоры! А тогда, на празднике – на меня так смотрел молодой сэр Кернит! А ты напился! Скотина! Скотина!
Под натиском рассерженной принцессы Кадор-Манонг опешил, затем медленно стянул с правой руки латную рукавицу и влепил сестре звонкую затрещину – та, мгновенно умолкнув, схватилась за щеку.
– Собирайся сестра. Через час мы покинем Мантрок – ты ведь не хочешь, чтобы тебя заковали в цепи и отправили в Черную Скалу? А если я услышу от тебя еще хоть одно слово, порочащее меня – твоего сеньора – клянусь, этим кончится… Я оставлю тебя здесь, а потом сюда явятся эти зеленые сволочи и уволокут в свои пещеры, – злорадно заявил принц, – ты им как раз понравишься, такая толстенькая. Они тебя после всего сварят в котле и съедят. В большом таком котле…
– Хам. Вонючий хам. – Санелана задрала носик и демонстративно не глядя на брата, вышла вон.
Спустя час из Мантрока покатили один за другим фургоны – принц со своими вассалами бежал из страны, прихватив все ценное, что успел собрать… Беглецы даже не рискнули покинуть Альду купеческим трактом – боялись погони из столицы и пограничных застав, где несли службу орки. Караван держал путь на восток – принц, посоветовавшись со своими рыцарями, решил затеряться в Ничейных Полях, а потом, отойдя подальше от границ, свернуть на север.
Санелана надувшись сидела в фургоне на груде тюков и сундуков с платьями, коврами и прочим скарбом – она чувствовала себя глубоко несчастной жертвой брата-тирана… Увы, судьба уготовила ей тяжкие испытания…
Сам тиран тем временем объезжал свой караван, настороженно поглядывая по сторонам. Поравнявшись с одним из фургонов, рядом с которым неотступно ехали двое его оруженосцев, принц склонившись в седле, заглянул внутрь.
– Ну как? Ничего? – спросил он слугу, который, трясясь в фургоне, не отрывал взгляд от круглого оконца толленорна, исполняя приказ своего господина.
– Ничего, ваша милость…
– Гангмар бы их побрал – они забыли обо мне! Императору совсем нет дела до нашей Альды… Ладно, я напомню ему!
Последние слова Кадор-Манонг выкрикнул весьма запальчиво, но тут же вспомнил, что он теперь не богатый владелец поместий и замков, а изгнанник, неудачливый бунтовщик… Бродяга… И при императорском дворе он предстанет просителем, умоляющим о помощи… Гангмар побери! Принц хлестнул коня плетью, срывая злость на животном и поскакал к голове колонны, где тряслись в седлах его вассалы… Бывшие вассалы – напомнил себе он – эти сантлакцы более не держат земель «от него» и сохранят верность сеньору до тех самых пор, пока у него не выйдут все деньги, что, впрочем, произойдет совсем не скоро… Гангмар побери!
Когда король Ингви во главе вооруженного отряда на следующий день явился в Мантрок – принца с его соратниками и след простыл… Ворота замка были распахнуты настежь и по двору бесцельно бродили оставленные Кадор-Манонгом слуги-старики да копошились несколько крестьян из ближайшей деревни, разыскивавших, чем бы поживиться. Завидев колонну воинов, приближающуюся к воротам, крестьяне разбежались. Старикам бежать было некуда.
– Где ваш господин? – строго спросил у них маршал, во главе нескольких десятков воинов въехав во двор.
– Наш господин покинул свой замок и отбыл в сопровождении вассалов, – важно ответил один из стариков.
– Куда?
– Нам сие не известно, господин.
– Ладно. Берни, – обернулся Валент к своему оруженосцу, – возьми людей и обыщи замок. Если кого найдешь – волоки во двор.
Вскоре подъехал Ингви, за ним шли орки – пятьдесят воинов.
– Ну что, сэр маршал? Он сбежал?
– Да, ваше величество – и прихватил с собой все, что было ценного. Зря вы отпустили его тогда, ведь заговорщики были, можно сказать, в наших руках – тогда, в Альхелле.
– Да я просто не хотел иметь с ними дело. Честно говоря – их бегство из страны устраивает меня как нельзя лучше… Имущество мятежников я конфискую, а наказывать их… Пусть лучше бегут. Сказать по правде, я устал от казней, смертей, крови…
Маршал с недоверием взглянул на короля (его удивили слова демона) – тот был погружен в свои мысли.
– Но ваше величество, теперь они примутся вам мстить! Можно ждать набегов на наши границы!
– А что они могут? Впрочем, теперь мы возобновим службу рыцарей в Ничейных Полях – пусть только попробуют вернуться. Да нет – не вернутся они. По-моему, я дал им хороший урок, – при воспоминании об этом «уроке» углы рта Ингви слегка дрогнули, – да и стыдно им должно быть – ведь они улепетывали от меня, обгадившись, как… не знаю кто…
Тут на крыльце показался Берни:
– Никого, ваша милость. И ничего. А в подвале нашли покойника.
– Кто – не узнал?
– Нет…
– Придется взглянуть…
Убитый был одет в длинный балахон бурого цвета и лежал лицом вниз. Видимо, в этом подвале он провалялся несколько дней. По знаку маршала двое латников подошли и перевернули покойника лицом вверх – размеры его носа не оставляли сомнений. Это бы колдун Коткор, которого, разумеется, так и не смог разыскать Сарнак. Ингви повернулся и вышел из комнаты, сделал несколько шагов по коридору и заглянул в другое помещение – просто так, чтобы чем-то занять себя. Посреди комнаты, на грубо сколоченном массивном столе посреди покрытой пылью столешницы выделялся чистый круг – на столе долго простоял какой-то предмет с круглым основанием. Вдруг демон насторожился, внимательно оглядел комнату и
