Россье сумел подняться на ноги, шагнул ко мне и схватил меня за руку. Его ладонь была скользкой, я изо всех сил потянул его к себе, но тут что-то рвануло его за ногу и потащило на глубину.
Барахтанье, сопровождаемое жуткими криками, продолжалось еще пару минут. Возможно, я кричал так же пронзительно, как Милт Россье. Впрочем, это вряд ли.
Глава 38
Джоэль Будро обратился к властям штата, и те прислали людей из офиса прокурора и бригаду криминалистов. К полудню на месте преступления уже собрались три дюжины официальных лиц, представляющих округ, штат и федералов. Они усердно месили ногами грязь, а дождь все лил и лил.
После того как увезли тела и свидетели дали показания, Джоэль снял свой значок и велел молодому полицейскому по имени Берри арестовать себя по обвинению в препятствовании отправлению правосудия по отношению к Милту Россье.
Берри посмотрел на значок так, словно тот испускал радиацию, и заявил:
— Черта с два я его возьму!
Тогда один из офиса прокурора, приехавший из Нового Орлеана, продрался сквозь толпу и заявил, что с удовольствием заберет значок. Ему было около сорока. Гладкая кожа и короткая стрижка. Все, что он делал, так это ходил взад и вперед и при этом качал головой. Когда он попытался взять значок, Берри дал ему пенделя. Коп из Батон-Ружа попытался надеть на Берри наручники, но тут между ними встал Джо Пайк и что-то прошептал на ухо копу — тот молча повернулся и отошел в сторону. После этого представитель прокурора уже носу не показывал из своей машины.
Люси битый час уговаривала Джоэля не давать никаких показаний, пока он не встретится с Мерли Комо.
— Послушай ее, Джоэль.
Наконец Джоэля удалось уговорить, хотя это ему не слишком понравилось. Он сел на переднее сиденье патрульной машины, закрыл лицо руками и заплакал. Джоэлю Будро было стыдно и больно. Похоже, он хотел понести наказание за свои грехи. Что характерно для людей, у которых есть совесть.
На следующий день Джо Пайк вернулся в Лос-Анджелес. Я же остался в Луизиане еще на неделю, проводя с Люси все свое время. Люси ежедневно общалась с Эдит, и мы даже пару раз ходили к ней в гости.
Теперь, когда Милта и Лероя больше не было, Будро могли сохранить свою тайну, но решили поступить иначе. Они позвонили детям и попросили их срочно приехать. Три их дочери тут же откликнулись на зов родителей. Джоэль и Эдит усадили их в гостиной и рассказали про Леона Уильямса и беременность Эдит, а еще про убийство, которое произошло тридцать шесть лет назад. К удивлению четы Будро, их дети вовсе не были шокированы. Более того, они даже обрадовались, поскольку решили было, что родители серьезно заболели. Конечно, дочери сочли сам факт убийства ужасным и крайне печальным, но заявили, что все это на редкость увлекательно. Тем более что с тех пор прошло тридцать шесть лет.
Младшая дочь Эдит, Барбара, которая училась в Луизианском университете, все время улыбалась, и это сердило Эдит. Сисси, старшая дочь, у которой уже было двое детей, обрадовалась, что у нее есть сводная сестра, и задала массу вопросов. Однако Эдит и Джоэль не стали рассказывать им, что их сводную сестру зовут Джоди Тейлор и что она телезвезда. Эдит больше не хотела хранить от детей свои тайны, но считала себя не вправе распоряжаться чужими.
Правда вышла наружу, и мир изменился.
На четвертый день после событий на ферме Милта Россье я ждал Люси в холле отеля, когда портье передал мне конверт. Он сказал, что конверт оставили на стойке, но кто это сделал, портье не видел. Обычный белый конверт, какой можно купить в любом киоске. На нем было напечатано: «Мистеру Коулу».
Я уселся на одном из стульев и вскрыл конверт. Там лежала записка:
Мистер Коул.
Я сожалею, что не смог вернуть фотографию, как обещал. Мой товарищ опознал господина, и, как вы знаете, мы действовали соответственно. Надеюсь, вы не в обиде на нас за то, что мы несколько превысили границы наших полномочий. Как я сказал мистеру Пайку, человек с винтовкой находился в нужном месте. К сожалению, ребенка опознать не удалось, остается надеяться, что с этих пор таких детей станет меньше.
Подписи не было, но она и не требовалась.
Я сложил письмо и убрал в карман как раз в тот момент, когда в холл вошла Люси. В открывшуюся дверь хлынул поток яркого полуденного света, и мне показалось, будто Люси вплыла на волнах жидкого солнца.
— Привет, — сказала она.
— Привет.
— Ты готов?
— Всегда.
Мы сели в ее «лексус» и поехали в аэропорт. Стояла жара, но небо оставалось удивительно синим и чистым, если не считать одинокого облачка на востоке. Люси все время держала меня за руку, отпустив ее только один раз, чтобы сделать поворот.
— Я буду скучать по тебе, Люси, — произнес я.
— И я тоже, Самец.
— И по Бену.
Она посмотрела на меня и улыбнулась:
— Пожалуйста, не говори об отъезде. У нас еще есть время.
Я молча поцеловал ей руку.
Мы свернули на парковку возле аэропорта и, продолжая держаться за руки, вошли в здание вокзала. Мы старались быть как можно ближе друг к другу, словно сейчас для нас самым важным на свете было занимать одно и то же место в одно и то же время. Мы уточнили время прибытия.
— Самолет уже сел, — заметил я.
Мы вошли в зал ожидания, и мне он не понравился. Через несколько дней мы проделаем тот же путь, только улетать буду я. Я старался об этом не думать.
Мы встретили Джоди сразу по прибытии самолета. Она была в джинсах и атласной жилетке поверх красной блузки и выглядела как настоящая Джоди Тейлор. Она больше не пряталась. Пилот вился вокруг нее, а какой-то парень в черном костюме пытался оттеснить пилота и пристроиться рядом. Джоди немного нервничала.
— Прошу прощения, господа, — сказал я и увел от них Джоди.
— Как дела? — спросила Люси.
— Я в порядке, — кивнула Джоди.
Однако выглядела она так, словно последние несколько дней у нее были проблемы с желудком.
Тут к Джоди подошла маленькая девочка в форме «Брауни».[44] Девочка держала в руке салфетку и шариковую ручку, а сзади ее слегка подталкивала мать.
— Мисс Тейлор, могу я попросить у вас автограф? — спросила девочка.
— Конечно, милая, — Джоди подписала салфетку и попыталась улыбнуться, но улыбка получилась какой-то вымученной.
Она все еще нервничала.
Когда девочка отошла, я взял Джоди за руку.
— Вы уверены, что хотите это сделать?
— Уверена, — ответила она.
