— Не понимаю. Что-то объяснилось, конечно, но… — То, что поведал им Вотансен, было повестью из разряда тех, которые рассказывали своим детям и внукам завоеватели-викинги. — Но — восемь-девять поколений? Когда жили викинги? В одиннадцатом веке?
Ахира кивнул:
— Вроде того. И если шайка викингов пришла сюда из одиннадцатого века, они должны жить здесь куда больше двух сотен лет — учитывая, что на Этой Стороне время течет быстрей. И намного.
Карл кивнул. Об этом говорил им Дэйтон, да они и сами убедились. Их путешествие от Ландейла к Двери-между-Мирами на Этой Стороне заняло много месяцев, но когда, воспользовавшись Дверью, они вернулись домой, выяснилось, что дома прошло лишь несколько часов. Однажды Карл разговорился об этом с Рикетти; выходило — за каждый час дома
— Не мог же Дэйтон просто врать, — проговорил Карл.
— Нет, — осклабился гном. — Дейтон нам много в чем наврал, но тут он сказал правду. Это мы знаем точно. Здесь время
— А может, и нет. — Карл пожал плечами. — Может, его движение раз от разу меняется. Это, кстати, многое объясняет.
— Что же?
— Сам прикинь. — Карл притопывал ногой по песку. — Что бы мне раньше сообразить! — Он повел рукой. — Если эта сторона в четыреста раз старше Земли, значит, возраст ее — примерно тысяча шестьсот миллиардов лет. Так? В таком случае ее рельеф должен быть более сглажен; атмосфера, возможно, частично улетучилась бы; все горы давно бы выветрились и стали ниже.
— Это как? — Ахира нахмурился. — Что — хочешь сказать, горы истираются? Кто же это их ластиком?
— Не до шуток. Горы, как и все остальное, имеют тенденцию исчезать. Аппалачи старше Скалистых гор, по этому они ниже их. Если не произойдет нового поднятия, в ближайший миллиард лет они превратятся в Аппалачские равнины. Энтропия.
Гном обрушил кулак на валун:
— И в этом Дейтон соврал!
— Может, да, а может, и нет, — отозвался Карл. — Итак, время течет по-разному. Но Дейтон мог и не знать этого. В конце концов, время могло течь, как он говорил, всю его жизнь. Возможно, он сказал правду.
— Сомневаюсь, — покачал головой гном. — Я так и думал, что ты не заметишь… Вспомни, как звали мага? Арта Мирддин! Знакомо звучит?
— Мирддин… Ну, это одно из имен Мерлина. — Карл пожал плечами. — Возможно, легенда о Мерлине возникла из-за этого самого мага — Арта Мирддина, да?
Удивляться нечему: он уже видел реалии этой стороны, проникшие через границу миров: эльфы, гномы, метание молний, силки северного Киррика, огнедышащие драконы, пещера под Бремоном, вышедшая прямехонько из книги Исайи…
— Нет. Хотя может быть, — поправился гном. — Но дело не в этом. Помнишь, как Вотансен описывал этого мага? «Седобородый… с голосом звонким, как у юноши, но с лицом в морщинах». Не напоминает никого из знакомых?
Господи…
— И имя: Арта — Артур. Артур Симеон Дейтон. Но он говорил…
— …что только видел эту сторону, но никогда не мог перенестись сюда. Это только
Карл тряхнул головой.
— Ну ладно… только не пойму, как нам это поможет сложить головоломку.
— Я тоже. — Гном пожал плечами. — И чует мое сердце, мы еще долго этого не поймем. Если поймем вообще. Если только ты не желаешь снова пробираться мимо Дракона и допрашивать Дейтона.
— Было уже. Спасибо.
— Я думал — может, захочешь.
— Ты же не собираешься.
— Я — нет. — Ахира согнул руку, мышцы взбугрились огромным узлом. — Мне и здесь хорошо. Нет — думаю, нам просто не стоит сейчас ломать над этим голову. Может, Уолтер, Андреа или Лу что предложат… Может, Эллегон что-то знает, да пока не рассказывал. Словом, стоит подождать до возвращения в долину.
— Ну а сейчас что делаем?
Ахира улыбнулся:
— Это-то просто. Живем. Едим. Дышим. Убиваем работорговцев. Ведем обычную жизнь.
Карл фыркнул.
— Что ж, тогда давай возвращаться. Нужно о многом подумать.
Ахира поднял палец.
— Есть еще кое-что, что нам нужно непременно сделать.
— И что?
— Взглянуть на этот Вотансенов меч.
— Верно.
Глава 13
«ПЛЕТЬ»
Воздух знойный, воздух туманный
Рассекает бушприт корабля.
И бежит бурун за кормою —
Далеко осталась земля.
Но как память о чем-то жутком
На волне за бортом лежит
Тень огромная цвета крови…
Ни один от нее не сбежит.
— А я говорил и говорю: надо было захватывать их в море, — ворчливо сказал Ленсиус Хинриду, голос его звучал тихо, но не настолько, чтоб Армин не расслышал. Ленсиус покачал головой; мотнулись длинные сальные пряди. — И, командуй тут я, мы так бы и сделали.
Хинрид кивнул:
— Игераль тоже так думал.
— Знаю. Он…
—
Армин вздохнул. Неудача на пристани не улучшила его отношений с тридцатью семью оставшимися у него людьми. Молчаливое недовольство обратилось открытыми сомнениями, порой граничащими с бунтом.
Но это не имело значения. Значение имело только одно.
Итак, Карл Куллинан, я проиграл. В первый раз. Это не так уж важно; даже Отцу не удалось в первый раз одолеть тебя. Но первый раз не считается, Карл Куллинан. Считается последний.
