XX
Парк! В старых липах явись мне! Или
ты потерялся уже навсегда,
тот, где с тишайшею мы бродили
возле священного пруда.
Лебеди, гордым подобно доннам,
над водой серебристою склонены,
и, словно сказанье о граде надонном,
розы всплывают из глубины.
В парке цветы большеглазы, как дети,
в том, где мы с нею стоим вдвоем,
улыбаемся и в предзакатном свете,
сами не зная кого, но ждем…
Перевод С. Петрова
XXI. КАСАБЬЯНКА
Церквушка со ржавым фронтоном
совсем занеслась в облаках,
а к ней кипарисы с поклоном,
ере иноки в серых шлыках.
В алтарной пыли святые
томятся за поставцом,
В глазницу окон пустые
заря их дарит венцом.
Перевод С. Петрова
XXII
Всегда бледна, всему чужда,
грустишь о царстве белых лилий,
которые с тобой дружили, -
но вы расстались навсегда.
Из мира, где живут в пыли,
из мира подневольной муки
ты рвешься в край, в котором руки
твои как лилии цвели…
Перевод Т. Сильман
XXIII
Пажа ты хочешь, королева;
назначь меня твоим пажом.
Во власти древнего напева
в мой белый замок мы пойдем.
И там, за старыми лесами,
я сам — король и, всех нежней,
приду — за тысячью дверями
для королевы петь моей.
Перевод А. Биска
XXIV
Как сны мои тебя зовут!
Они кричат беззвучным криком,
в своем отчаянье великом
они мне сердце разорвут.
Надежды нет. Осталось мне
лишь одинокое сомненье,
души больной оцепененье
в холодной, белой тишине.
Перевод Т. Сильман
XXV
А будут угрожать позором,
когда ты болью сражена,-
ты погляди на них с укором
и улыбнись им, о жена!
Уже ты в мир чудес шагнула,
