нам никому вернуться не дано.
Единственное направление 'куда нам плыть' — горизонт. Но ведь и его не существует!
Невозвратность — вот лейтмотив книги 'Перелетая снежную границу' Ни поэт, ни покинутая страна не могут встретиться. Пути разошлись: возврата в прошлое нет, а пространственная встреча — обман, ибо это не встреча — всё другое и все другие.
Только ты неизменна, измена.
……
P.S. (2010 г.) Наталья Горбаневская живёт в Париже. Пишет. И мне кажется, сегодняшние её стихи — не повёрнуты в прошлое, в них больше печали, и значит, нет безнадёжности.
29. ВЗЛЕТ НА ЕДИНОМ КРЫЛЕ (Юнна Мориц)
— Как зуб, прорезалось крыло,
Торчит, молочное, из мякоти.
Так физиологически подробно описывает Юнна Мориц самый обычный для поэтического сознания процесс. Материализуется стертая метафора, из нее возникает стержень стихотворения 'Рождение крыла'. Пастернаковский 'всесильный бог деталей' живет в стихах Юнны Мориц.
И золотистый мандарин
Напомнит в переносных смыслах
Все то, что Ярославль дарил
Мне в сентябре, в двадцатых числах -
За деловитостью бытовой речи — ярче символика. Чем сильнее луч прожектора, тем глубже мир на сцене, выхваченный этим узким лучом. Общение с миром предметов, вглядыванье в него требует всех сил личности — а на общение с людьми этих сил и не остается… Но зато увидишь такое, чего никогда не разглядит затерявшийся в социальной суете человек.
Когда повальны раздевания
Лесов и, мрак усугубляя,
Идут дожди, до основания
Устройство мира оголяя.
Суть эта постигается таким углублением в себя, что поэт в мире внешнем вроде бы и вовсе не присутствует. И это происходит лишь для того, чтоб его чувства присутствовали в нас. Это — расплата за почувствованное глубинное… Иначе — никогда не объяснить, что
Сад не просит от нас, как и мы от него,
Ничего, кроме слова и света.
Вся поэзия Юнны Мориц — на одну тему, которая раскрывается от стихотворения к стихотворению новыми и новыми гранями. Она — опять по-пастернаковски — заставляет природу говорить о человеке, минуя всех посредников, все условности социальных отношений. Независимость личности для неё выше общества и мира.
Лучше вольным соловьем,
Чем орлом у трона.
…………..
Голос чей-то и ничей
Слово к слову сложит,
И никто меня ничем
Обделить не сможет.
Не возьму чужой воды
И чужого хлеба.
Я для собственной звезды
Собственное небо.
Есть у Юнны Мориц стихотворение о Моцарте, который проходит через 'мир свинства и бытности грязной' в бархатном костюмчике, совсем как мальчик, с тем, чтобы поразить этот безобразный мир, который для Моцарта только призрак. Но ведь повлиять на мир скаредности и грязи можно только не принадлежа к нему, пройдя мимо него по касательной… Процесс творчества она описывает так:
Зрачками — вглубь. В гортани — сушь.
Вкачу, вчитаю по слогам
В гордыню, в собственную глушь
Ежеминутной жизни гам,
Поэты — сообщники природы. И слово 'гордыня', повторяющееся в ее стихах чаще, чем любое другое, есть псевдоним жертвенного отшельничества во имя созидания.
…и нет меня нигде.
Все легче, легче растворяюсь
В толпе, в тумане и дожде.
Самый категорический и бескомпромиссный уход от действительности, от ее 'лабазного мрака' — это уход в себя.
В тот мир, который на единственном крыле парит где-то в недосягаемости, разглядывая все, что потом нам, читателям, дается крупным планом. Для нее вполне естественны вот такие строки:
Возьму окно и передвину
Поближе к своему лицу.
Стихи Юнны Мориц — гимн индивидуальности. Трагический груз одиночества — плата за неповторимость.
Отстоять свою личность, сохранить ее нетронутой, недоступной ни для каких дирижеров!
