Низкий смех вырвался из горла Халисстры, словно там булькала кровь. Она закинула голову назад и завыла:
— Ведонай!
Внезапно, Каватина и Халисстра оказались где-то… в другом месте.
Меларн выпустила руку Каватины и, смеясь, отпрыгнула назад. Рыцарь повернулась вокруг своей оси. Вокруг была плоская, невыразительная равнина, выбеленная солнцем земля которой, блестела, словно усыпанная солью. Жаркий ветер завывал, а горячий песок жалил кожу. Несколькими шагами дальше возвышалась груда пылающих черепов. На них лениво покоилось существо, греясь в горячем пламени: рогатый демон со сложенными крыльями летучей мыши и кожей красно-коричневого цвета. Это был балор. Он улыбнулся Рыцарю, лениво царапая бедро.
Каватина сорвала железную флягу с пояса и, удерживая перед собой, прокричала:
—
Демон исчез даже раньше, чем серебристая вспышка появилась из фляги. Ударом сердца позже, металл стал слишком горячим, чтобы держать его дальше. Он жёг руку Каватины, заставляя опустить раскалённую докрасна флягу. Рыцарь медленно отступала, ища исчезнувшего демона. Серебряные руны, рельефно отлитые на фляге, раскалились и, почернев, переменились. Фляга взорвалась.
Как только Каватина пригнулась, раскалённый осколок просвистел у неё над головой. Балор, почти в два раза превышавший её ростом, появился перед ней, смотря на женщину сверху-вниз:
— Такая мелочь не удержит меня, — сказал он, и от его дыхания вокруг завоняло серой.
Каватина, танцуя, ушла назад, угрожающе выставив перед демоном свой меч. Песнь меча была высока и пронзительна, отряжая напряжение хозяйки. Если бы её Губитель Демонов был цел, то она бы держала меч, от вида которого вздрогнул бы даже балор. Вместо этого ей оставалось полагаться только на браваду:
— Ты не испугаешь меня, демон.
Сказав это, она коснулась серебряного меча, что висел у неё на груди, и задала вопрос. Знание песней влилось в её сознание. Яд не повредит балору, так же как и огонь, холод, электричество и кислота. И не подействует ни одна из уловок, что она использовала против меньших демонов.
У Вендоная не было ни одной известной слабости.
Она позволила заклинанию распасться.
Балор потянулся за спину, чтобы достать своё оружие. Пламя, принявшее форму длинного меча, сияло белым. Даже в нескольких шагах от него Каватина чувствовала жар. Второе оружие, пламенеющий кнут, было обернуто вокруг талии демона, на манер пояса. Волосы по ним опалились, став чёрными.
Каватина скользнула взглядом в сторону. Халисстра присела позади балора, её поза была полна покорности. Она смерила взглядом демона, на её лице сияла хитрая улыбка. Балор опустил свободную руку и погладил её по голове. И сделал это так, будто гладил кошку.
Губы Каватины изогнулись в отвращении:
— Халисстра. Ты предала меня.
Взгляд Меларн переместился на Каватину.
— Конечно, — её рот искривился в жалкую улыбку. — Я ведь Кающаяся Леди. Боевой трофей Лолс. Чего ещё ты ожидала?
— Чего-то большего, — сказала Каватина. — Так же как и Эйлистри. Она протянула тебе руку помощи через меня. А ты её отвергла.
— Ты лжёшь! — закричала Халисстра, поднявшись на ноги. — Эйлистри оставила меня!
— Тихо, вы обе! — проревел демон.
Халисстра, поклонившись, отступила:
— Да, Повелитель, — одна из её рук тронула демона за колено. — Вот. Вы получили то, что хотели. Верните меня…
— Как ты
Халисстра съёжилась:
— Нет, Повелитель, я…
Бейлор щёлкнул пальцем. Грудь Халисстры прогнулась вовнутрь с полым хрустом. Кожа на груди и спине соприкоснулись друг с другом, и, дёргаясь, словно кукла, тело Меларн свернулось вдвое. Халисстра упала на землю, кровь лилась из её рта и ноздрей.
Когда демон мельком взглянул на свою работу, Каватина сделала выпад. Её меч ликовал, вспарывая брюхо бейлора и погружая клинок глубоко в его плоть.
Демон отшатнулся. Из его живота текли струйки дымящейся чёрной крови. Кнут, что Каватина разрезала ударом надвое, лежал на земли позади него, мерцая пламенем.
— Смертный, — проревел балор, — Твоя дерзость дорого тебе обойдётся!
Его рука взметнулась, будто хватая небо.
— Эйлистри! — закричала Каватина, когда демон опустил руку и вслед за ней полетел столб огня. — Защити меня!
Огонь превратил всё вокруг рыцаря во вспышки света, жара и шума. Её одежду мгновенно охватило пламя, и вскоре она развеялась пеплом. Ремни, что держали её нагрудник, обуглились и треснули. Две половины нагрудника упали. Жар не стихал, и каждый вдох наполнял лёгкие жгучей болью. Поющий меч стал настолько горячим, что Каватина позволила ему упасть. Клинок коснулся земли, издав жалобный вопль. Волдыри вскочили на коже, и сильный, горький запах горелых волос заполнил ноздри. Белое пламя ослепляло её, а дым уносился над ней в небо. И всё же рыцарь не горела. Милостью Эйлистри, она не горела.
Огненная буря закончилась так же внезапно, как и началась, исчезнув во вспышке. Поющий меч лежал безмолвный у ног рыцаря, почерневший от сажи.
Каватина сдёрнула святой символ со своей шеи. Он всё ещё сиял серебром, незапятнанный грязной магией балора. У Вендоная не было никакой естественной слабости, но Халисстра неосторожно вручила Рыцарю оружие, которая она могла использовать против балора.
— Эйлистри! — закричала она. — Мой враг стоит передо мной — это демон Вендонай! Срази его!
От святого символа, чистой, как трижды благословлённая вода, нотой разошлось пение. Балор, неспособный противостоять атаке, что использовала его имя, отскочил назад. Он бросил свой меч на землю, и, зажав уши, мучительно завыл.
Каватина подходила к нему, держа в руке перед собой миниатюрный меч. Столб лунного света расколол плоское, пустое небо, его свет затмил бледно жёлтое солнце. Балор попятился назад, его ноги с раздвоенными копытами, оставляли на земле глубокие следы, которые тут же заполнялись кровью.
— Смертный, — демон тяжело дышал, а из его ноздрей валил чёрный дым. — Ты надоел мне.
Он прогнусавил нечто низкое и ужасное. Слово проскрежетало, пытаясь перекрыть чистую ноту, что исходила из святого символа в дрожащей руке Каватины. А затем, отразившись, пропало. Нота гудела в Каватине, проникая во всё тело, заставляя её кости трещать. Внезапно ослабнув, её тело стало горячим, словно в лихорадке, и Рыцарь затряслась. Святой символ выскользнул у неё из руки и упал к ногам. Столб лунного света исчез.
Всё это продолжалось лишь мгновение. Затем вернулся воющий ветер, и принёс с собой крик Вендоная:
— Думаешь, что превосходишь меня, смертный? — демон хохотал. — Подумай ещё.
Он рявкнул слово, что поразило Каватину, словно взрыв, сразу ошеломив её. Голова закружилась, и Рыцарь упала. Она лежала на спине, недалеко от тела Халисстры. Меларн должна была умереть, но вогнутость на её груди медленно расправлялась, а веки дрожали. Халисстра была жива. Такова была вечная пытка Лолс.
Карас пронзил кинжалом грудь плачущего свирфнеблина, удерживая внутри оружие всего момент, пока умирал гном, затем выдернул его. Он повернулся, вытирая кровь с лезвия:
— Вот, — сказал он остальным. — Я дал ему «милосердие», о котором вы просили. Конец спору.
Все смотрели на него с разными чувствами. Жрицы не скрывали презрения, так как это был уже
