Трагедии. Сонеты

Вливает яд в ухо спящего.

Гамлет. Он отравляет его в саду, чтобы завладеть престолом. Имя герцога — Гонзаго. История существует отдельно, изложенная отборным итальянским языком. Сейчас вы увидите, как убийца заручается любовью жены Гонзаго.

Офелия. Король встает.

Гамлет. Испугался хлопушки?

Королева. Что с его величеством?

Полоний. Прервите пьесу.

Король. Посветите мне. Скорей на воздух.

Все. Огня, огня, огня!

Уходят все, кроме Гамлета и Горацио.

Гамлет

Пусть раненый олень ревет,
А уцелевший скачет.
Где — спят, а где — ночной обход:
Кому что рок назначит.

Ну-с, сэр, если бы другие виды на будущее пролетели у меня к туркам, разве это, да целый лес перьев, да пара провансальских роз на башмаках[51] не доставили бы мне места в актерской труппе?

Горацио. С половинным окладом.

Гамлет. Нет, с полным.

Ты знаешь, дорогой Дамон[52],
Юпитера орел
Слетел с престола, и на трон
Воссел простой осе…тр.

Горацио. Вы могли бы и в рифму.

Гамлет. О, Горацио! Тысячу фунтов за каждое слово призрака. Ты заметил?

Горацио. Еще бы, принц.

Гамлет. Когда заиграли отравленье.

Горацио. Я с него глаз не спускал.

Гамлет. Ах, ах! А ну, а ну музыку! Ну-ка, флейтисты!

Раз королю неинтересна пьеса,
Нет для него в ней, значит, интереса.

А ну, а ну музыку!

Возвращаются Розенкранц и Гильденстерн.

Гильденстерн. Добрейший принц! Можно попросить вас на два слова?

Гамлет. Хоть на целую историю, сэр.

Гильденстерн. Король, сэр…

Гамлет. Да, сэр, что с ним?

Гильденстерн. Удалился к себе и чувствует себя очень скверно.

Гамлет. От вина, сэр?

Гильденстерн. Нет, сэр, скорее от желчи.

Гамлет. Остроумней было бы сказать это его врачу. Если я примусь чистить его своими средствами, опасаюсь, как бы желчь не разлилась у него еще сильнее.

Гильденстерн. Добрейший принц, введите свою речь в какие-нибудь рамки и не чурайтесь все время того, что мне поручено.

Гамлет. Пожалуйста. Я весь смиренье и слух.

Гильденстерн. Королева, ваша матушка, в крайнем удрученье послала меня к вам.

Гамлет. Милости просим.

Гильденстерн. Нет, добрейший принц, сейчас эти любезности ни к чему. Если вам угодно дать мне надлежащий ответ, я исполню приказанье вашей матери. Если нет, я попрошу принять мои извиненья и удалюсь.

Гамлет. Не могу, сэр!

Гильденстерн. Чего, милорд?

Гамлет. Дать вам надлежащий ответ. У меня мозги не в порядке. Но какой бы ответ я вам ни дал, располагайте им, как найдете нужным. Вернее, это относится к моей матери. Итак, ни слова больше. К делу. Моя мать, говорите вы…

Розенкранц. В таком случае вот что. Ваше поведение, говорит она, повергло ее в изумленье и ошеломило.

Гамлет. О, удивительный сын, так удивляющий свою мать! А не прилипло ли к этому удивленью чего-нибудь повещетвенней? Любопытно.

Розенкранц. Она желает поговорить с вами у себя в комнате, прежде чем вы ляжете спать.

Гамлет. Рады стараться, будь она нам хоть десять раз матерью. Чем еще можем служить вам?

Розенкранц. Принц, вы когда-то любили меня.

Гамлет (показывая на свои руки). Как и сейчас, клянусь этими ворами и загребалами.

Розенкранц. Добрейший принц! Что причина вашего нездоровья? Вы сами отрезаете путь к своему спасенью, пряча свое горе от друга.

Гамлет. Я нуждаюсь в служебном повышенье.

Розенкранц. Как это возможно, когда сам король назначил вас наследником датского престола?

Гамлет. Да, сэр, но «пока трава вырастет…» — старовата поговорка.

Возвращаются музыканты с флейтами.