и опускаются его плечи при каждом напряженном вдохе, потом все же выпрямился, вытащил меч Майлза из ножен и поднялся.
— Вставай. Но без фокусов.
Майлз встал в грязи на четвереньки и медленно поднялся. Повернулся к Криспину, потом коснулся рукой в перчатке кровоточащей шеи. Посмотрел на кровь и грязь на перчатке и зло усмехнулся:
— Всегда любил представления, а? Объясни, что все это значит.
— Я тебе сказал. Ты убил французского курьера и пытался убить меня.
— Ни черта не понимаю из того, что ты говоришь. Какого французского курьера?
— Неужели надо притворяться? — Криспин поднял меч. Как приятно было держать в руках это оружие. — Французского курьера, из-за которого может начаться война с Францией. Того, который вез некий особый предмет, посланный французским королем нашему.
Майлз поднял бровь.
— Ты полагаешь, что его убил я?
— Как пытался убить и меня. Но, Майлз, стрелой? — Он покачал головой. — Разумеется, лук — оружие труса. Чего еще от тебя ожидать.
Уголок перепачканных грязью губ Майлза искривился в презрительной ухмылке.
— Уверяю, когда я захочу тебя убить, то нанесу удар в лицо, чтобы ты не усомнился.
— Расскажи мне о французском курьере.
При каждом слове Криспин постукивал кончиком меча по груди Майлза.
— Ты повторяешься. Я ничего не знаю ни об этом, ни…
Майлз прикусил губу и злобно посмотрел на Криспина и на приставленный к своей груди кончик меча.
— Ни о чем еще? — улыбнулся Криспин.
Майлз не очень убедительно улыбнулся в ответ.
— Ни о предмете, посланном французским королем. Узнал только от тебя.
— Ко всему, ты еще и неважный лжец.
— Эй!
Криспин обернулся. По улице с оружием в руках бежали несколько стражников. Криспин с улыбкой повернулся к Майлзу.
— Пора идти. Мы еще встретимся.
Он воткнул меч в землю и стал карабкаться по стене дома. Майлз спохватился секундой позже. Криспин повис на карнизе, раскачался и, закинув ноги на крышу, зацепился за край. Подтянулся и перекатился на скользкую черепицу, цепляясь пальцами, чтобы не съехать. Майлз стоял внизу, запрокинув изумленное лицо. Криспин попрощался с ним мрачной улыбкой, добежал до конька, перелез через него и стал спускаться по другой стороне крыши, оставив внизу стражу и брызгающего в ярости слюной Майлза.
Не нужен ему был ни Майлз, ни его лживые свидетельства. Ему нужна была только эта стрела. Одна у него уже имелась, но еще лучше заполучить вторую, убившую курьера. Это неопровержимо обличит Майлза.
Он съехал по крыше до края и упал в повозку с сеном. Перекувырнулся на сене и, спрыгнув на землю, одернул плащ, отряхнул рубашку от грязи и соломинок. Прислушался: никто как будто за ним не гнался — ни по крыше, ни по улицам. Вот тебе и королевская стража и капитан лучников.
Криспин сделал глубокий вдох и осмотрелся по сторонам. Итак, куда же Уинком отправил тело?
— Вопрос простой, господин шериф.
По крайней мере так думал Криспин.
— Я заключу с тобой сделку, Гест. Ага. Вот оно.
— Я скажу тебе, где тело, если ты скажешь мне, где находятся эти женщины.
— Но, господин шериф, я же сказал вам, что защищаю их…
— Ты что, всерьез хочешь снова оказаться в тюрьме?
Криспин вздохнул. Он стоял перед шерифом в его ньюгейтской комнате. Сесть Уинком не предложил, и поэтому он стоял.
— Если есть выбор, я предпочитаю оставаться свободным человеком.
— Выбор от тебя ускользает.
— Я же сказал вам, что защищаю их.
— От кого?
— От вас, милорд.
Уинком откинулся на стуле. Он побледнел, но не от недоверия к словам Криспина.
— А с какой стати тебе защищать их от меня?
Сказать ему? Никогда точно не знаешь, как воспримет шериф ту или иную новость. Криспин уставился на свои башмаки.
— Та, что нашла его, полупомешанная, милорд, и она… в общем, она думает, что это она его убила.
— Что! — Шериф вскочил и стукнул кулаком по столу. Свеча покачнулась, дернулось пламя. — Зубы Господни, Гест!
— Господин шериф, выстрелом из лука? Девчонка, которая помогает на кухне?
Уинком гневно смотрел на него. Сдвинул кустистые брови, так что на глаза упала тень. Потом хмыкнул и тяжело сел, брякнув мечом о стул.
— Мне нужна стрела из покойника. Думаю, я знаю, кто его убил.
Шериф снова воодушевился и подался вперед.
— И кто же?
Криспин мрачно улыбнулся:
— Пока не могу сказать.
Уинком медленно откинулся на спинку стула.
— Ты всегда вызывал чувство раздражения, Гест, или стал таким после королевского приговора?
— «Раздражения», господин шериф?
— Ничего. Очень хорошо. Идем со мной.
Шериф поднялся. Он повел Кристина по деревянной лестнице, снаружи опоясывавшей башню, где располагалась комната шерифа. Они преодолели несколько переходов, а затем спустились вниз, в темный подвал, освещенный несколькими смоляными факелами. Криспин увидел похоронные носилки с прикрытым простыней телом. Ткань мерцала в свете факелов бледным лунным светом.
— Французский посол хочет, чтобы тело отправили во Францию, — мрачно произнес шериф, — но король отказывается его выдать.
Криспин фыркнул. Политика.
Подойдя ближе, он увидел, что стрела по-прежнему торчит из трупа.
— Никто не вынул стрелу?
— А зачем нам это делать?
Криспин покачал головой:
— Действительно, зачем?
Он откинул простыню. Открытые глаза покойника смотрели в потолок. Ангелов или демонов он видит?
Криспин ухватился за древко стрелы, но та прочно сидела в мертвом теле. Сыщик выхватил кинжал и разрезал пропитанный кровью сюрко курьера от ворота до стрелы.
Уинком схватил руку Криспина, в которой был кинжал.
— Святая Мария! Что ты делаешь? Да почему просто не обломить ее?
— Мне нужна вся стрела. Вы не возражаете?
Заворчав, Уинком выпустил руку Криспина.
— Осквернение трупа? Ничуть не возражаю. Тебе все равно дорога в ад. Если ты хочешь попасть туда поскорее, я не буду мешать.
Криспин слой за слоем продолжал резать окровавленную ткань, задубевшую, бурую. Крови вытекло
