– Галлюцинации, ложная память, – подсказала она. Он зарделся. – Все это было бы кстати, но как объяснить одежду, купленную в провинциальном универмаге? А вот эти слезы? – Она выуживала из карманов остатки наличности. – А мою легкую хрипотцу – которая легка лишь по причине моего здоровья и усилий бабы Кати? Почему я оказалась в том бараке после того, как меня похитили из него? Если не помнишь, похитителей убили. Если не веришь – обратись к знакомым в полиции, тела, должно быть, нашли…
– Ты абсолютно нормальна, – изумленно бормотал он. – Я поражен, что женщина в твоем состоянии может за себя постоять…
– А раньше была ненормальна?
– Ты всегда была нормальной. В своей реальности – не в моей.
– Кстати, рецидивы не исключены, – пробормотала она. – Иногда на меня накатывает. Всплывают образы, в которых нет смысла. Когда я закрываю глаза, их становится больше. Когда засыпаю, в пограничном состоянии между сном и явью они идут буквально в психическую, не могу от них избавиться, пока не засну…
– Со временем все будет нормально. Ты помнишь человека, который пристрелил твоих похитителей и гнался за тобой на озере?
– Не помню. – Она решительно замотала головой. – Не видела его лица. И говорил он тихим вкрадчивым голосом. Но если услышу, обязательно узнаю. Вот только… прости, не хотелось бы его еще раз услышать.
– Можно я тебя поцелую?
– Можно, – она смутилась. – Но не переусердствуй. Не забывай, что я тебя плохо знаю.
За окном темнело. Ее клонило в сон. Он вызвал горничную с комплектом чистого белья, всучил ей банкноту. Та вытягивала шею, чтобы посмотреть, что тут происходит, но он решительно ее выпроводил. Постелил постель, отвернулся, пока она прыгала под одеяло, составил впритык два кресла, соорудив подобие спального места. Они лежали и смотрели друг на друга.
– Странно, – шептал он. – Это ты и не ты.
– Может, в прошлый раз была не я?
– Не может. Существует такая штука, как запах женщины…
– Это не запах потных подмышек? – насторожилась она.
Он засмеялся. Женщина засыпала. Но вскоре проснулась – непривычно без видений. Он смотрел на нее – мечтательно, меланхолично.
– Неудобно тебе там, – посетовала она. – Топай сюда, так и быть, потерплю. Только руки не распускай и полностью не раздевайся, а то прибью…
Она проснулась от аромата свежего кофе. Аромат был ускользающим, дразнящим, она отправилась за ним, вытянув шею. Открыла глаза, расставаясь с нормальным человеческим сном. Перед глазами покачивалась чашка, а за чашкой, в качестве нагрузки, смеялись глаза. Она глотнула, потянулась.
– Больше не уходи. Мало ли что…
Помимо кофе, он купил зубную щетку и немного утренней еды.
– Кстати, объясни, – сказала она, – по какому праву я проживаю в гостинице, не имея паспорта?
– Я дал на лапу администратору, – гордо сообщил он. – Сказал, что паспорт ты потеряла.
– А я его потеряла?
– Конечно. Твой паспорт находится у того, кто все это затеял. Нужно найти человека, и ты снова станешь полноценной гражданкой.
– Без памяти.
– Да ну ее, эту память, – отмахнулся он. – Не думаю, что в твоей биографии избыток ярких событий, достойных того, чтобы их помнить. Начнешь жизнь с чистого листа.
Она задумалась. Выходит, родилась она не в роддоме, как все нормальные люди, а на грязном полу прыгающего по ухабам фургона, а «акушерами» были двое не очень чистоплотных парней, которых впоследствии убили. Вздохнув, она побрела в ванну.
– Почему у тебя ни разу не звонил мобильник? – спросила она, возвращаясь, обмотанная полотенцами. Он облизнулся, покосившись на нее.
– Мобильник отключен. Глупо, но я решил, что полезной информации уже не поступит. Двое, способные ее поставить, уже мертвы, третий получил пулю и лечится в больнице. Общаться с коллегами по работе, супругой, полицией, тещей, которая наверняка звонила не меньше десятка раз…
– Но ведь не все злодеи. Кто-то будет волноваться, искать тебя, решат, что ты попал в историю, обратятся в органы…
– Возможно, ты права. – Он активировал мобильник. Несколько минут изучал список входящих вызовов, морщился, раздраженно покачивал головой.
– А вот этот номер я не знаю… Хорошо, полюбопытствуем… Добрый день. Вы звонили по этому номеру… Кто? – Он нахмурился, потом подобрел, даже сдержанно улыбнулся. – Здравствуйте, Владимир Иванович… Боже, в Бельгии сейчас ночь, я вас разбудил, прошу прощения… Уже встали? Ах, еще не ложились… Спасибо, что решили позвонить. Не сказать, что все в порядке, произошли события, заставившие вашу пациентку поменять мировоззрение… Нет, она прекрасно себя чувствует… Нет, она не принимает препарат, у нее ясная память. Настолько ясная, что она ничего не помнит, кроме событий последних двух дней… Да уж, представляю, как вы удивлены. Нет, к врачам мы больше не обращались. Вы считаете, есть смысл?.. Хорошо, мы подождем вашего возвращения, утолите свое профессиональное любопытство… Хорошо, я постоянно буду держать ее под наблюдением. Вы скоро возвращаетесь?..
Несколько минут они сидели неподвижно. Каждый думал о своем. Потом он подошел к окну, отогнул шторку, посмотрел вниз. Он молчал как-то странно.
– Что-то не так?
Он пожал плечами, что-то буркнул насчет разыгравшейся паранойи. Пересек номер, выглянул в коридор. Тщательно заперся, снова подался к окну, затем к другому.
– Не могу понять, – задумалась она, – твои движения спонтанны или в них есть скрытая логика.
– Нужно найти другое место, – скупо поведал он.
– Чем тебе не нравится это место?
– Не знаю. – Он пожал плечами. – Не нравится. Неприятное покалывание под лопаткой.
– Но ты сказал, что здесь безопасно.
– Все меняется. Прости, ни в чем не уверен. По городу разгуливает убийца, имеющий голову на плечах, и кое-кто еще… В этом городе не так уж много гостиниц, где может остановиться человек с паспортом. Предлагаю перестраховаться.
– Куда поедем? – вздохнула она, вытаскивая плащ из шкафа.
– Не в этом дело. – Он боязливо покосился на дверь. – Я обзавелся странной фобией: боязнью выходить из гостиничного номера. В коридоре никого нет, но от этого моя фобия только обостряется. Хорошо, если это сезонное… – Тут на его физиономию улеглась печать просветления, он кинулся к местному телефону, набрал номер, помеченный на корпусе, понизил голос. – Девушка, мне бы Варвару. Она не работает, надеюсь… – заулыбался, подмигнул мне. – Здравствуй, ласточка. Узнала?.. Живенько собирайся, топай сюда – при полной амуниции. Никому не говори, куда пошла. Да, страшное горе, девушка бросила, ты должна утешить. Захвати верхнюю одежду, вдруг поедем куда-нибудь?
В дверь замолотили буквально сразу. Рыжее недоразумение внеслось при полном параде, сверкая нуждающимися в ремонте зубами. Скинула апельсиновую курточку.
– Ты? – физиономия разочарованно вытянулась.
– Вернулась, – она старательно сдерживала смех.
– Ну уж да… – вздохнула Варвара, укоризненно глянув на Павла. – Такие парни на дороге не валяются…
– Прости, подруга. – Павел сунул ей в кулак несколько тысячных купюр. – Как насчет разнообразия? Поработать чем-нибудь другим… – Он отвел ее в уголок и что-то зашептал. Девица выслушала, заморгала. Он кивнул – не ослышалась.
– А ты уверен, что мне нужны проблемы?
