Он сжал пальцы в замок. В его горе было что-то театральное, впрочем, так часто бывает при настоящем несчастье.
— До известного пункта я с вами согласен, — сказал я. — На первый взгляд вся сцена выглядит уж слишком убедительно. Она оставляет там одежду, в которой ее видели в отеле и которую легко опознать. Она бросает револьвер на лестнице. Прямо-таки трудно поверить, чтобы женщина могла быть так глупа.
— Слабое утешение, — угрюмо сказал Кингсли.
— Но все это ничего не означает. Потому что мы исходим из того, что человек, совершающий преступление под влиянием страсти или ненависти, просто делает это и удаляется. Все, что я до сих пор слышал о вашей жене, говорит о том, что она — особа безрассудная и легкомысленная. Обстоятельства убийства указывают на отсутствие заранее продуманного плана. Напротив, налицо все признаки абсолютной спонтанности. Но если бы даже не было ни одного следа, указывающего на вашу жену, то полиция все равно узнала бы о ее связи с Лэвери. В таких случаях прежде всего выясняют материальные условия убитого, обстоятельства его жизни, круг его друзей и подруг. При этом должно всплыть ее имя, а если оно всплывет, то они неминуемо свяжут это с ее исчезновением месяц назад. Я прямо-таки вижу, как они потирают руки от радости! И они непременно займутся поисками владельца револьвера, и если это ее револьвер, то…
Он схватил оружие, лежавшее рядом на кресле.
— Бросьте, — сказал я. — Это оружие они получат. Ваш друг Марлоу, конечно, человек деловой, и, кроме того, вы лично ему весьма симпатичны, но скрыть от полиции револьвер, из которого убит человек, — на такой риск никто не пойдет. Единственное, на что я согласен, это попытаться доказать, что хотя ваша жена и выглядит виновной, на самом деле, она неповинна в убийстве.
Он вздохнул и протянул мне револьвер. Я спрятал его в карман. Потом снова вытащил его и попросил:
— Одолжите мне ваш носовой платок. Я не хочу делать это своим. Ведь меня могут обыскать.
Он дал мне свежий белый платок, и я тщательно вытер им револьвер.
Платок я ему вернул.
— С моими отпечатками пальцев все в порядке, но ваших здесь не должно быть. Послушайте, что я могу и хочу сделать. Я поеду назад и положу револьвер на старое место. Потом я вызову полицию. Пусть они делают, что хотят. Несомненно, при этом выплывет, зачем я туда ездил. В худшем случае, ее найдут и предъявят ей обвинение в убийстве. В лучшем случае, ее найдут гораздо быстрее, чем это сделал бы я. И я смогу попытаться добыть доказательства, что она его не убивала. Другими словами, я попытаюсь доказать, что это сделал кто-то другой. Согласны вы на такое предложение?
Он медленно кивнул. Потом сказал:
— Пятьсот долларов остаются. Если вы докажете, что Кристель его не убивала.
— У меня мало надежды их заработать, — это я вам должен сказать откровенно. Теперь скажите, насколько близко мисс Фромсет знала Лэвери? За пределами вашей конторы.
Его лицо замкнулось, как раковина устрицы. Он сжал кулаки и молчал.
— У нее было довольно странное выражение лица, когда я вчера попросил адрес Лэвери. — Он тяжело дышал. — Как будто ей в рот попало что-то невкусное. Как роман с грустным концом. Я ясно выражаюсь?
Его ноздри вздрагивали, он тяжело дышал. Наконец, он овладел собой и сказал:
— Она знала его довольно хорошо. Когда-то раньше. В этих вопросах она идет своими путями. Я думаю, что женщины находили Лэвери неотразимым.
— Мне нужно с ней поговорить.
— Зачем? — спросил он коротко. На его щеках горели красные пятна.
— Вы не беспокойтесь, такая уж у меня профессия — задавать разным людям всевозможные вопросы.
— Хорошо. Поговорите с нею. Дело в том, что она знала Элморов. Она знала жену доктора, которая покончила с собой. И знала Лэвери. Может здесь быть какая-нибудь связь с тем, что нас волнует?
— Этого я не знаю. Вы ее любите, не так ли?
— Я завтра же женился бы на ней, если бы мог.
Я кивнул и встал. Библиотека была уже почти пуста. Лишь в дальнем углу раздавалось нежное похрапывание нескольких престарелых господ. Остальные вернулись к своим занятиям, на какие они были способны, когда бодрствовали.
— Да, еще одно, — сказал я и посмотрел на Кингсли сверху вниз. — Полиция чертовски не любит, когда ее зовут на место убийства не сразу. А на этот раз ее позовут не сразу, потому что когда я туда поеду, то постараюсь сделать вид, будто сегодня приехал туда впервые. Я думаю, что это мне удастся, если я не упомяну о миссис Фальбрук.
— Фальбрук? — Он смотрел с непонимающим видом. — Кто это, черт возьми? Ах, да, конечно, вы говорили, это хозяйка дома.
— Забудьте об этом. Я почти уверен, что она сама ничего не скажет. Она не из тех людей, которые по доброй воле имеют дело с полицией.
— Понимаю, — сказал он.
— Только смотрите, будьте внимательны! Вам будут задавать вопросы раньше, чем скажут вам о смерти Лэвери, раньше, чем мне разрешат с вами связаться, по крайней мере, по их мнению. Не попадитесь в ловушку! Если вы попадете впросак, мне уже вряд ли удастся найти выход. Тогда я сам окажусь в трудном положении.
— Но вы ведь могли позвонить мне из дома Лэвери до того, как вызвали полицию, — заметил он задумчиво.
— Я знаю. Но это будет выглядеть не в мою пользу. А первое, что они сделают, — это, конечно, проверят телефонные разговоры за последние часы. Даже если я им скажу, что звонил вам из какого- нибудь другого места, то тогда уж лучше сразу признаться, что ездил к вам сюда в клуб.
— Понимаю, — сказал он. — Можете на меня положиться, я буду начеку!
Мы пожали друг другу руки, и я ушел.
Глава 18
Спортклуб находился за полквартала от дома, где помещалась компания «Гиллерлейн». Я пересек улицу и вошел в подъезд.
Приемная компании выглядела еще более пустой, чем вчера. Миленькая блондиночка за коммутатором вновь одарила меня быстрой улыбкой. Я ответил ей излюбленным приветствием преступников: направил на нее вытянутый указательный палец и согнул остальные вокруг рукоятки воображаемого пистолета, на манер ковбоя с Дикого Запада. Она рассмеялась от всей души, но сделала это беззвучно. Похоже, это было самым большим для нее развлечением за всю скучную трудовую неделю.
Я показал на пустой стол мисс Фромсет. Малышка кивнула, что-то включила на своем коммутаторе и произнесла несколько слов. Тотчас же отворилась дверь, элегантно вплыла мисс Фромсет, подошла к своему столу и вопросительно посмотрела на меня холодными внимательными глазами.
— Да, мистер Марлоу? К сожалению, мистера Кингсли сейчас нет.
— Я как раз сейчас от мистера Кингсли. Где мы могли бы поговорить?
— Поговорить?
— Мне нужно кое-что вам показать.
— Ах, вот как? — Она глядела на меня задумчиво. Вероятно, находилось немало кавалеров, которые выражали желание кое-что ей показать, в том числе пестрые купюры… При других обстоятельствах я бы счел себя польщенным.
— Это связано с поручением мистера Кингсли, — сказал я.
— Тогда воспользуемся кабинетом мистера Кингсли, — она встала и придержала дверь. Когда я
