Агент силовой разведки

Доложите о ходе вербовки ABC, каковы ваши с ним отношения на данную минуту...»

«Изотову № 17001

Организуйте встречу Швейцарца и ABC. Место – круглосуточная аптека по указанному вами адресу – утверждаю. Опознавательные знаки считаю лишними. Пароль – Швейцарец: «Я пришел за аспирином для пана директора». ABC: «Анальгетик влияет на работу сердца». Швейцарец: «Директор на сердце не жалуется».

Изотов – Директору:

«Оружие и взрывчатку, затребованные Швейцарцем, ABC забрал из тайника и доложил о своей готовности доставить его к месту планируемого устранения Токаря...»

Швейцарец – это он, Лугано. Токарь – лидер движения «Единство» Вуйцек.

Телеграммы были датированы 1983 годом. Однако министр внутренних дел, который «в своей жизни как-то всегда шел прямой дорогой, не оглядываясь направо или налево, не примеряясь ни к чему», был освобожден с поста министра «в связи с расследованием по поводу коррупции», начатым Андроповым, в 1982 году. Уже спустя два года он был исключен из партии, через шесть дней покончил жизнь самоубийством, оставив предсмертное письмо: «...не нарушал законности, не изменял линии партии, ничего у государства не брал». Так почему же Директор продолжил операцию «Шоу», если человек, который отдал ему приказ, был уже мертв? Директор считал главу МВД невиновным в коррупции. «Бесчестный человек на пойдет на самоубийство», – сказал он. И посчитал делом чести довести операцию до конца.

А вот записка министра внутренних дел на имя начальника ГРУ. Министр называл положение в Польской Народной Республике «угрозой всему восточному блоку»; «особенно опасен блок «Е» и его лидер – Якуб Вуйцек по кличке Токарь». (Поначалу к Токарю относились несерьезно, заподозрив у него манию величия: сын плотника, возомнивший себя мессией, одержимый идеей создать неподконтрольную власти организацию. Но своей цели он добился, создав независимый профсоюз.) «Наши аналитики считают, что антикоммунист Вуйцек, с независимым блоком которого уже считалась существующая в Польской Народной Республике власть, может со временем возглавить польское правительство... Мое мнение четкое и взвешенное: Вуйцека нужно убрать с нашего пути». Вряд ли Директор испытывал трепет перед пятым министром внутренних дел, но в отдельных случаях фамилию его произносил шепотом.

– Министерство иностранных дел Российской Федерации, – «тонко» намекнул Крайц, выдержав долгую паузу. – Передай его представителю наш разговор и мои требования. Иначе я опубликую секретные материалы. Вы убили Якуба Вуйцека, вас же с новой силой начнут прессовать за убийство нашего президента. В нашей стране мало кто верит в несчастный случай в смоленских лесах. Интернет пестрит статьями об убийстве нашего президента, и в этом виден почерк вашего премьер-министра. Одна видеозапись свидетельствует о расстреле выживших после авиакатастрофы в апреле этого года. Там слышны голоса на польском: «Успокойся», «Не убивайте нас», «Смотри ему в глаза», четко слышна и фраза на русском: «Все, назад, уходим отсюда!» Кто мог отдать такую команду? Только командир спецгруппы, которая и расстреляла раненых поляков.

– Ты веришь в эту чушь?

– Неважно, во что верю я. Важно, что в это поверили миллионы людей. Важно, что ею оперируют в Конгрессе США, в Европейском совете, в НАТО. А материалы, которыми я обладаю, – это прокладка между Катынью-1 и Катынью-2, и называется она просто: убийство польского лидера советской спецслужбой. Что скажешь?

– Отличный ход, – похвалил Крайца Лугано, – выдвинуть требования МИДу через непосредственного исполнителя теракта! Дай мне пару минут подумать.

Лугано мог варьировать свои действия в этом плане. Первое: послать Крайца к черту. Но если тот опубликует секретные материалы, в первую очередь для Лугано наступит кризис, которого он фактически избегал двадцать лет. Всплывет его имя, и бывший министр внутренних дел поймет, что в дорогостоящей игре допустил ошибку: человек, которого он считал мертвым, в действительности был жив – и сделает все, чтобы выйти на него.

Второе (собственно, на что рассчитывает Крайц): Лугано принимает предложение поляка и обращается в МИД: я, такой-то, по приказу Директора, основанием для которого стала записка министра внутренних дел, ликвидировал в 1983 году Якуба Вуйцека; заполучите, господа, «прослойку» между Катынью-1 и Катынью- 2!

Третье: Лугано принимает предложение поляка, в МИД не обращается, а решает проблему самостоятельно.

Группа «Восток» распалась, но остались ее контакты, такие прочные, буквально выкованные в стальное советское время, что этому польскому засранцу и не снились.

Что же, подумал Лугано, на этом этапе придется раскошелиться. Жизнь стоила того.

Интересная жизнь.

Лугано ощутил давно забытые чувства. У него даже мороз по коже пробежал. Он обрел второе дыхание. Когда-то он исчез, как будто напился воды из Леты и забыл прошлое, но вот о нем вспомнили: «Только ты один подходишь для этой работы».

Он помнил слова Директора, которые прозвучали в далеком 1983 году: «Твой дед работал по Польше, твой отец – тоже. У тебя кровь хорошая для одного задания. Послушай-ка, в чем оно заключается...»

Вот и сейчас он просто обязан был отработать за всю агентурную группу, как если бы получил задание от самого Директора. Или мстил за него и своих товарищей.

Он возвращался после долгой, долгой поездки...

И снова голос Директора: «Лугано – город в Швейцарии, и стоит он на берегу озера Лугано. Решено: твой псевдоним – Швейцарец».

Станислав Крайц подал голос, едва две минуты истекли:

– Мы встретимся только один раз – ты передашь мне деньги, я отдам тебе диск с архивами. Я систематизировал архив таким образом, что ссылки, собранные в одну папку, укажут на тебя как на убийцу Якуба Вуйцека и разоблачат деятельность советской диверсионной группы... на территории Польши, в частности.

– Где и когда мы встретимся?

– Место назову я, время – ты. Не в Москве. И вообще не в России, где я уязвим. Было бы символично получить расчет там, где ты рассчитался с лидером «Единства».

– В Польше?

– В Польше.

– Польша большая...

– Россия еще больше.

Крайц передал Лугано клочок бумаги.

– Позвони мне по этому телефону не позже чем через три недели.

– Тебя подвезти?

– Обойдусь. Не пытайся проследить за мной. Оставайся в машине десять минут. Пока.

Лугано завел двигатель и чуть подал машину вперед. Теперь он мог видеть Крайца, который неторопливо шел вдоль машин, бросая взгляд на каждую, словно прицениваясь... Виктор переменил взгляд относительно поведения дотошного поляка. Вполне возможно, что тот работал по строгой системе: в Москве он приходит на встречу один, что было понятно: ему во время переговоров и для того, чтобы выставить условия, помощники были не нужны. А вот в Польше ему помощники наверняка понадобятся. Ему без ассистентов просто не обойтись. Там – финальная стадия операции. Там Лугано, образно говоря, должен быть стреножен. Сколько их будет – двое, трое? Разумеется, все будут вооружены. Лугано должен будет поставить условие: я один, и ты один. Ушлый поляк даст согласие. Но кто помешает ему (у себя-то на родине) нарушить все обещания и сыграть по собственным правилам? Наверняка он так и сделает. И постарается убрать Лугано? Но он, судя по всему, не знает о том, что Лугано остался один. Он, по большому счету, перестрахуется, держа в голове мощную (хотя бы один агент «Востока») поддержку Лугано. Ведь они