принимает анальгетики: схватилась за сердце. – Ты?! Я думала...
– Ты думала, о тебе забыли? Все не так просто в мире, в котором мы с тобой живем. Я вспоминаю нашу первую встречу. Тогда мы с тобой тоже разговаривали через стекло...
– Ах, да!.. Прости. – Женщина открыла дверцу, однако Лугано отказался пройти в служебное помещение, присев за низкий столик в холле. Склодовская присоединилась к нему, поправляя полу халата. Ей нужно было время, чтобы прийти в себя. Закурить? Но он тогда увидит, как дрожат ее пальцы, держащие сигарету.
– Ты теперь заведующая аптекой?
– Как видишь, да.
– У меня в Москве есть товарищ – бармен в прямом смысле этого слова: управляет баром и не гнушается обслуживать посетителей за стойкой. Я знаю, о чем ты думаешь, Габи: о том, как мы с тобой ухлопали Вуйцека. У тебя найдется что-нибудь выпить?
– Корвалол, валокордин, валериановая настойка.
– На спирту?
Склодовская наконец-то улыбнулась. Конечно, она была взволнована, однако сегодняшний день принес ей облегчение. Габриэла узнала, что человек, с которым ее связывали по крайней мере два важных события, о которых она часто вспоминала, был жив.
Она снова улыбнулась и окунулась в воспоминания.
Ей непозволительно мало лет – двадцать. Она слышит своего советского куратора:
Ей дали вкусить один из самых ярких, запоминающихся моментов: обмен паролями. На ее взгляд, это была вершина айсберга. Габриэла была горда и счастлива от соприкосновения с разведкой; словно отгородившись этим состоянием от остального мира, она ждала его, человека, чьим псевдонимом был Швейцарец. Она рисовала перед собой человека лет сорока, с ухоженными усиками и в черных очках, в шляпе и строгом костюме, а если на улице будет дождь, то в длинном светлом плаще. Потом она стирала из образа дурацкие усики и черные очки и прикрывала ладонью свои глаза от пронзительной синевы его глаз. Склодовская ждала своего героя, шпиона, которого она полюбила задолго до встречи с ним. Жизнь без этой мечты казалась ей серой, и она заранее испытывала удовольствие от контакта с новым миром. «Да, это любовь», – как-то раз подумала она. И эта мысль, ставшая почти навязчивой, уже не отпускала ее.
Габриэла прочитала книгу Яна Флеминга о блестяще образованном, безжалостном и смертельно опасном красавце. Ей выпала уникальная возможность взглянуть на бесстрашного «агента 007» глазами влюбленной в него молодой женщины, втянутой в жестокое противостояние разведок. Книга ей не понравилась, зато фильм, который вышел на экраны в 1977 году, сразил ее наповал.
Аптека. Ненавистная работа за прилавком, белый стерильный халат, которым можно было очаровать разве что тяжелобольного. Клиент. Лет сорока. С короткими «гитлеровскими» усиками. Роется в карманах своего плаща, вот-вот достанет шпаргалку и выразительно прочтет: «Я пришел за аспирином для пана директора». – «Нет, кончился аспирин», – была готова ответить этому типу Габриэла. Сердце, бившееся ровно, дало ей точный ответ: не он. И точно. «У вас есть грелка?» Грелка, о господи! Зачем он шарил в карманах и читал записку?.. Нет, покачала головой Габи, он достал из кармана деньги. «Да, у нас есть грелки. Трех цветов: синие, зеленые и коричневые. Возьмите синюю, мне она больше нравится. Спасибо за покупку! Следующий...»
Еще один мужчина средних лет. Без усов. Без очков. С похотливым взглядом. «Две пачки презервативов». Ну вот ты и попался. «Вам какого размера?» – «Мне?.. Ну, побольше среднего». А он молодец, достойно вышел из пикантной ситуации. И, похоже, остался доволен собой.
Следующий.
– Я пришел за аспирином для пана директора.
Бог ты мой! Как мог Директор послать за лекарством такого молодого человека? Можно сказать, юное создание... И Габриэла (неожиданно для самой себя) попробовала себя в роли строгой учительницы: «Молодой человек, а вы приходите на следующий год». И совсем строго, с ледяным взглядом, не отдавая себе отчета:
– Анальгетик. Влияет. На работу. Сердца.
– Директор на сердце не жалуется.
«А жаль... Вот и все, Мата Хари. Это он, твой «сорокалетний» шпион».
– Здравствуйте, Габи!
– День добрый!
– Вы в котором часу закрываетесь?
«Новый пароль? Или продолжение старого? Я чего-то не знаю? Ляпну не то – выведут из игры. И я стану одной из тех, что шляются по варшавским вечерним улицам».
– Мы никогда не закрываемся. Трудимся круглосуточно. Без перерыва. Там табличка на двери. – Она показала парню за спину. И дерзнула еще больше: – Могу порекомендовать отличные глазные капли.
– Да, я возьму и капли тоже. Сколько с меня вместе с аспирином?
«Сколько ему? Двадцать? Двадцать два? Не больше... двадцати трех. Чем думал Директор, давая ему такое ответственное задание?..»
Габриэла выставила на прилавок упаковку аспирина и глазные капли. Настроившись на «бывалого шпиона», она к этому «практиканту» не могла отнестись серьезно.
– Вам пипетку пробить? Или вы так, через край зальете?
Он улыбнулся. Искренне, собрав под глазами редкую сеть морщин. Такой, как у него, улыбкой можно было обезоружить кого угодно. Только чтобы еще раз увидеть ее, можно было отвлечься от варварского графика дежурства, посидеть с ним в кафе, даже просто прошвырнуться по улице, ловя взгляды пожилых поляков: «Красивая пара».
– В шесть часов вечера вас устроит?
– Отлично! Я зайду за вами в шесть часов ровно. Виктор, – представился он. – Меня зовут Виктор.
«Что же мы с тобой будем делать, Виктор?» – спросила она себя тоном опекунши: «Что же мне с тобой делать?» Габи знала свою часть задания, пусть даже она ей показалась «предварительной» и неутвержденной, что ли: доставить оружие к месту, обозначенному Швейцарцем. Он – исполнитель. Есть ли у него опыт в делах такого рода?..
«Ты знаешь, кто наша цель?»
«Да».
«Относись к этому спокойно. Симпатии, личные привязанности, убеждения засунь поглубже...»
Нет, ничего такого в их вечернем разговоре не наблюдалось. Они просто обсуждали детали предстоящей работы. Ими двигал только один мотив – выполнить задание.
– Всегда увлекательно заниматься тем, в чем поначалу ничего не понимаешь, – сказала она фразу, которую где-то читала или слышала.
Виктор ответил:
– Это быстро пройдет.
Дальше она не удержалась от вопроса:
– У тебя есть опыт в делах
– «Виктор молодой, неопытный, но он не подведет».
– Ты что, говоришь о себе в третьем лице?
– Нет, это сказал Директор.
– Тебе?
– Не мне.
– А кому?
– А это еще одна тайна.
– Ну хотя бы намекни! – Она молитвенно сложила руки.
И он сдался:
– Директор сказал это одному очень старому и очень уважаемому человеку. Я видел его,
