грязи! — поддержал Никита.
Часа два потратил Коробов на проект договора. Еще пару часов совместно с женой, сыновьями и Олегом шлифовали формулировки. На следующий день писарь переписал договор на пергамент, Коробов запечатал его и отдал черниговскому чиновнику. Через пару месяцев следовало ждать посла от князя Мстислава. Или карательную экспедицию, но гораздо позже. У Олега в Чернигове сидела парочка осведомителей, результат в Карачеве должны были узнать заранее. Олег пробыл в Карачеве две недели. Осмотрел крепости, засеки, наладил патрулирование и заскучал. Немного подумал, собрал десяток лучших диверсантов, взял на всякий случай винтовку, и отправился в Чернигов. Осмотреться, проводить князя в поход на Карачев.
Рыцари-аланы, гвардия князя Мстислава Святославича, рвались в поход. Летний поход в половецкие степи был неудачен, добычи было мало, а потери большие. Опыт зимних походов против родственников князя, вернее, против подданных родственников князя, позволял им рассчитывать на легкую добычу. Отряд аланов был большой, почти пятисот человек. Рыцарей немного, меньше сотни, остальные легкая кавалерия. Не смотря на постоянные неудачи в степях, самомнение у них было огромное. «Вятичи сиволапые — это сброд, а не воины.» В этом аланы были уверены. Их вождь убежденно доказывал князю, что отряда алан будет достаточно для взятия Карачева. Мстислав не выдержал и согласился. Он подписал договор с «жителями Карачева». Договор повез посол. С ним поехала личная охрана для будущего князя карачевского. Это был отряд алан, все пятьсот человек. Князь дал им негласное указание: до приезда в город князя Василия, устроить с карачевскими властями ссору, обвинить их в нарушении договора, и захватить власть.
Поездка Олега в Чернигов оказалась бессмысленной и небезопасной. Технически все было проделано безукоризненно. Купец, второй год работающий на Коробова, нанял Олега и его диверсантов в охрану. В Брянске судно влилось в небольшой караван, направлявшийся в Чернигов, и скоро Олег, без особых хлопот, оказался в столице княжества. Вторую неделю сидели диверсанты на постоялом дворе, в ожидании решения черниговского князя. Вчера аланы отправились в Карачев. Олегу стало ясно, Мстислав решил послал своих союзников, чтобы проверить боеспособность карачевских войск. По другому оценить отправку такого крупного отряда он не мог. Олег засобирался домой. Удачно подвернулся караван купцов до Новгорода-Северского. Там Олег собирался купить лошадей, и по короткой дороге прибыть в Карачев раньше отряда алан. Завтра отплытие, а сегодня последняя возможность для всех погулять. Десять дней служанки на постоялом дворе не знали отдыха ни днем, ни ночью. Но сегодня, наконец, все лягут вовремя, всем надо выспаться.
Обедали во дворе, на свежем воздухе. До настоящих морозов было еще далеко, но в последние два дня резко похолодало и вечером, вместо моросящего мелкого дождя, пошел снег. Он падал редко, крупными хлопьями. В ворота постоялого двора въехал небольшой обоз. «Новгородцы», — опытным взглядом оценил Олег приезжих. Хлопоты по обустройству надолго заняли прибывших. Олег уже перестал наблюдать за новгородцами, как вдруг услышал радостный возглас. Высокий и худой охранник, по прозвищу Журавель, тискал в объятиях новгородца. Олег насторожился. После долгих пустопорожних реплик приезжий спросил:
— Летом под Ригой, ты говорил, что у самого Олега-Муромца в ближниках ходишь. Он никак в Чернигове?
Очень не вовремя принесла нелегкая ушкуйника на постоялый двор. Да не одного, с сослуживцами.
— Я второй месяц в купеческой охране. Пока до зимнего похода время есть, решил подработать, — нашелся Журавель.
— Быть такого не может, чтобы в дружине меньше платили! Пусть даже на отдыхе.
— Давай я тебе расскажу, какой у Олега-Муромца отдых бывает. Каждый день от рассвета до заката учебные сшибки. Чтобы лошадь не загнать, каждому положено две сменных иметь. Лошадей начальство бережет, а людей гоняет не жалея.
— Да. Порядки в Карачеве — не позавидуешь, — посочувствовал Журавлю новгородец, — но в охране купеческой на разбойничью стрелу нарваться можно. В дружине, между походами, животом своим не рискуешь.
— Ты не прав. То лошадь поскользнется на полном скаку, то неудачно тупым копьем мимо щита, прямо по ребрам, попадет, много чего может случиться. За месяц такого отдыха в обычной сотне два-три человека покалечится, бывает и насмерть. А если новобранцы, то втрое больше. Старые знакомые еще долго болтали, вспоминали Ригу, смаковали подробности удачного похода. Олег решил не убивать новгородца. Разговор слышал весь постоялый двор, смерть ушкуйника только привлекла бы лишнее внимание. Но напоить новгородца следовало, да так, чтобы раньше полудня не проснулся. Олег прошелся за спиной ушкуйника, кивнул Журавлю, тот на минутку оставил приятеля.
— Отоспишься на судне. Закажи самой лучшей медовухи, и побольше, и подольше. Приятелей его пригласи, — сунул Олег мешочек с серебром Журавлю. Попойка развивалась стандартно. Сначала, все решили выпить с дороги по маленькой. Но! Оставлять в кувшине не разлитое было смешно. Не допить из своей кружки, ненормально. Уснуть до конца попойки, обидно. Олег оплатил хозяину постоялого двора завтрашний опохмел новгородцев, в надежде, что на старые дрожжи пьянка продолжится завтра.
На третьей стоянке караван догнали. Десяток верховых подъехал вечером, костер только разожгли. Трое подъехали к главному в караване купцу, остальные расположились поодаль. «По наши души», — решил Олег и приказал подобраться к стоящим на отшибе, как бы в оцеплении, приехавшим стражникам.
— Журавля ищут, — прибежал мальчонка с той стороны лагеря.
— Спасибо, малой, — дал ему монетку Журавель.
— Не дайте никому уйти. Мы с Журавлем ликвидируем троицу тех, что в лагере. Вы остальных, — подождав, когда мальчишка отойдет, скомандовал Олег. Трое стражников, не спешившись, пробирались по стоянке к костру карачевского купца. Старший был прекрасно экипирован и Олег пожалел, что не надел бронежилет.
— Когда двое спешатся тебя вязать, я застрелю главного. Сам за оружие не хватайся, просто придержи стражников, — проинструктировал Журавля Олег и отошел в сторону. Через пару минут, неспеша, подъехали черниговские стражники. Спросили у карачевского купца про Журавля. Дальше пошло не по плану, спешиваться никто не стал. Чернявый стражник достал аркан, а другой, белобрысый, похожий на варяга, взял в руки лук. Олег, не теряя ни секунды, выстрелил в варяга из маленького арбалета. Стальная стрелка попала тому в висок, варяг начал молча валиться с лошади. Олег схватил воткнутые в землю ножи и бросил их в кочевника с арканом. Выругался, Журавель уже успел метнуть свой кинжал в него же. Старший стражник или растерялся, или переоценил свои силы. Он выхватил саблю и обрушился на Журавля, стоящего ближе. Олег успел схватить топор и бросить его в стражника, но промахнулся. Пользу бросок топора всё таки принес, черниговец отшатнулся, и сабельный удар прошел вскользь. Второго удара сделать ему не удалось. Журавель повис у него на руке, а через секунду Олег ударил в спину копьем. Хорошая кольчуга сдержала удар, но стражник упал с лошади. Журавель сломал ему руку с саблей, и схватка завершилась.
— Слабак, — плюнул в сторону, потерявшего от боли сознание, черниговца мальчишка. Любопытный пацан ошивался все время неподалеку.
— Свяжи стражника и за мной, — скомандовал Олег Журавлю, взбираясь на лошадь.
Та попыталась показать свой норов чужаку, но удар кулаком по голове прочистил ей мозги. Двое черниговских стражников прорвались сквозь засаду и уходили по дороге. Нужно было их догнать до темноты во что бы это ни стало. Олегу, как обычно, повезло. Сначала, под одним из беглецов пала раненая лошадь. Затем, второй беглец свернул не туда куда надо, оказался на берегу небольшой речки, долго не мог заставить лошадь войти в ледяную воду и умер посреди реки, пронзенный десятком стрел.
