Лошади черниговских стражников были забракованы Олегом. Перед этим, правда, он спросил мнение своих бойцов. Через день, купив в Новгороде-Северском по три лошади каждому, маленький отряд отправился в Карачев. Домой Олег вернулся за три дня до появления алан. Коробов согласился с выводами Олега о назначении аланского отряда. Но не согласился, ни с одним из предложенных вариантов решения проблемы. Их Олег предложил три. Первый вариант — изоляция. Пропустить, до подписания договора, только посла. Алан остановить на границе. При сопротивлении уничтожить. Если будут вести себя разумно, после прибытия князя Василия, изолировать кремль, и не выпускать алан в город.
Второй вариант — провокация. Подготовить конфликт и уничтожить алан в удобном месте. Третий вариант — демилитаризация. Для этого варианта можно было использовать домашнюю заготовку с бактериологическим оружием. Все постоялые дворы, на дорогах идущих в Карачев, уже давно работали на Олега. Небольшие поселки вдоль дорог были населены только диверсантами. Устроить из отряда алан большой дизентерийный лазарет не представляло трудностей. Особенно не понравился Коробову третий вариант.
— Когда Мстислав Святославич погонит на нас все свое войско, или другой, действительно, опасный случай будет, тогда и воспользуемся. А сейчас я предлагаю четвертый вариант — запугивание. Встречаем на границе в полном боевом комплекте. Определяем на постой в полевой лагерь. Договариваемся с послом об общих тренировках, аланы теперь часть карачевских войск, пусть совместно с нашими новобранцами тренируются. Новобранцы, который месяц курс молодого бойца проходят, уже втянулись. А мы еще нагрузку добавим. И на слабо алан возьмем. Думаю, поведутся!
— Маниловщина это, дядя Володя. У алан есть приказ черниговского князя. Его они и будут выполнять. Мы отдадим инициативу в их руки, пускать алан в город опасно, — не согласился Никита.
— Что ты предлагаешь?
— Остановить их на блок-посту. Так будет безопаснее для наших людей. А дальше по твоему, дядя Володя, плану, — схитрил Никита. Никита и Олег усмехнулись, одновременно встали, вышли от Коробова, во дворе рассмеялись.
— Теперь атака алан нам гарантирована. Коробов не понимает, что любой военный воспринимает блок-пост, как ловушку: узкая дорога в густом лесу. Трехкилометровый туннель без развилок, полян и ручьев, — Никита был доволен.
— Это и есть ловушка, очень дорогая, качественная ловушка. Ты не представляешь, сколько труда положено на такие ловушки? — хмыкнул Олег.
— Но Владимир Александрович знает, до последней копейки.
— Знать и понимать — это не одно и тоже.
Хитрым планам Никиты и Олега не суждено было сбыться. Через два дня потеплело. Снег превратился в мелкий дождь. Дорогу развезло. Скорость движения упала до двух-трех километров в час. На границе карачевского удела, небольшой отряд пограничной охраны, опустил шлагбаум и устроил проверку подорожной. Замерзшие и вымокшие аланы, не слушая увещеваний посла, подняли карачевских охранников на копья. Среди охранников был младший брат Любаши. Он изменил семейной профессии, и месяц назад вступил в армию. Аланы не знали, что на снегу лежит любимый брат Любаши, что эта смерть перевесит все доводы их посла и призывы к миру Коробова. Они подписали смертный приговор себе и развязали войну.
Дежуривший на вышке охранник успел спуститься по гладкому шесту и удрать по тропинке в Карачев. Прибыл охранник в Карачев только под вечер. Олег не обратил особого внимания на мелкий инцидент на границе, до тех пор, пока к нему не прибежал старший брат Любашы.
Аланы не дошли до блок-поста всего три километра и расположились на ночевку. Утром их лагерь был отрезан от дороги карачевскими войсками. Олег пригнал целый полк. Три тысячи человек. Шестикратное преимущество. Десять минут потребовалось для того, чтобы возвести стену из сцепленных между собой бортами телег. Черниговский посол был в ярости, которую успешно скрывал. Он, воевода черниговского князя, должен выдать на смерть всех алан, которые замешаны в смерти холопов на границе. Вопрос был не в количестве приговоренных к смерти алан, таких было меньше тридцати. И не в том, что командовал ими брат самого аланского вождя. При таком решении воевода терял своё лицо. Да и сами аланы никогда на такое бесчестие не согласятся. К полудню срок ультиматума истек. Лагерь алан закрыла туча стрел. Стрелы лились нескончаемым потоком дождя. Ответная стрельба алан не давала эффекта, на телегах карачевцы установили большие деревянные щиты. От безысходности аланы бросились в атаку, пытаясь прорваться. Между телегами были зазоры больше метра, но телеги были сцеплены между собой щитами, которые были шире телег. Крепость на колесах ощетинились частоколом копий и превратилась в цепочку огромных ежей. За баррикадой, в безопасности, стояли лучники и арбалетчики, в упор расстреливающие аланских рыцарей. Черниговская гвардия откатилась назад, к самой границе леса, куда не доставали стрелы. Телеги тотчас расцепили, и пехота начала двигать крепость на колесах вперед. Где-то зазор увеличивался, где-то образовывался затор, но ехали медленно с остановками, и пехота успевала выровнять огрехи. Часа через два расстояние сократилось до сотни метров, аланы стали бросать лошадей и уходить в лес. На их поиски бросились охотничьи отряды с собаками. У карачевских охотников были особые собаки, готовые загрызть человека, способные нападать даже умирая. Олег-Муромец приказал пленных не брать. Олег видел шурина только дважды. Мельком. Но тот был любимым братом покойной жены.
Посол-воевода чудом выжил, он остался в шатре и Никита успел спасти его, отменив приказ Олега на тотальное истребление. Посол уехал в Чернигов, не пожелав отдать Коробову договор, подписанный князем. Олег напрасно уверял черниговского воеводу, что конфликт исчерпан, что кровь его шурина смыта кровью алан. Воевода начал подозревать его в трусости. Мямля Коробов, с его желанием мира любой ценой, вызывал у воеводы только презрение. Виноватое лицо Владимира Александровича, его скорбь по убитым аланам, низвели Коробова в самый низ воеводской табели о рангах. От общения с ним воевода испытывал чувство брезгливости.
Глава 21. Подлые люди
Черниговский посол ехал не спеша. Он не думал о том, что самое удобное время года для войны — конец зимы, что князю нужно будет собрать свою рать с громадной территории, а для этого нужно время, поэтому ему необходимо как можно быстрее вернуться в Чернигов. Нет! Он думал о том, как остаться целым и невредимым после доклада князю.
Неизбежность войны стала очевидна даже Коробову. Как только посол уехал, Владимир Александрович собрал совет.
— Не надо было отпускать посла, следовало подержать его «в гостях», и если, как планировалось по договору, прибыл бы новый князь карачевский Василий, война передвинулась бы на следующий год, — завел старую песню Коробов.
— Слухи разносятся мгновенно. Василий — ребенок, но рядом взрослые дядьки, — парировал Олег.
— Нужно собирать войска. У князя с ополчением больше двадцати тысяч выйдет. А у нас сейчас около шести, да к тому же большинство — дети, — заговорил, обычно молчащий, Валера.
— Какие войска? — удивился Олег.
— С твоей «родины», из Мурома. Можно успеть нанять ушкуйников, и волчат-пруссов Никиты позвать из Риги, — предложил Валера.
— Нанимать можно всех. Во все города пошлем вербовщиков. Особенно важно это сделать в черниговском княжестве. Когда еще князь гонцов пошлет к своим вассалам! Олег, ты сможешь замедлить этот процесс? — невнятно пробормотал Коробов. Дырка, на месте удаленного зуба, заживала плохо. От
