– Нет, насколько мне известно. Но если Джон Смит действительно состоит в рядах Арийского братства или любого другого нацистского формирования, то для него даже престижно убить офицера полиции или другого представителя закона. Этим он поднимет свой авторитет. Это для них как знак отличия, военный трофей.
– И все равно я не понимаю смысла его покушения на вас. Да еще таким изощренным способом – сначала заманить в ловушку, а потом взорвать.
– Это для тебя странно, а для загнанного в угол психа – в порядке вещей, можно сказать, нормальная реакция. А может, он таким образом решил продемонстрировать нам, что у него все «схвачено».
Лицо Эвана снова застыло, что изрядно нервировало Дарби.
– Странник – изощренный и умеющий планировать психопат, – сказал Эван. – Он намеренно похищает женщин из разных штатов и разными способами, чтобы не привлекать к
– Поэтому нам нужно заманить его с помощью прослушивающих устройств, – подытожила Дарби.
– Ну и кто же при этом выступит в роли наживки?
– Вы, – сказала Дарби. – Через репортера «Геральд» мы сообщим ему, что вы здесь. Будто Рэйчел очнулась и сообщила нам что-то очень важное, после чего вы вдруг решили осмотреть дом. Это однозначно заставит его включить прослушку.
– Если он прочтет мое имя в газете, то может запаниковать, избавиться от Кэрол и других женщин, после чего быстренько уехать отсюда. Он ведь так уже делал, и не однажды.
– Только в этот раз, в доме Кэрол, он просчитался, – сказала Дарби. – Он оставил там свою кровь и одну из жертв. Рэйчел Свенсон могла бы вывести нас на Странника. Даже если он решит уезжать, то все равно подключится, чтобы узнать, какую информацию мы получили от Рэйчел и что нам о ней известно.
Банвиль взглянул на часы.
– Через пятнадцать минут мне нужно звонить репортеру, – предупредил он. – Поэтому жду ваших предложений.
– Мы могли бы подождать, пока врачи справятся с сепсисом, – сказал Эван, – и перевести Рэйчел в психиатрическое отделение, где будут все необходимые условия, чтобы снять с нее ремни и оставить наедине с Дарби.
– Она вполне может отказаться со мной разговаривать, – сказала Дарби. – Вы же слушали кассету. Она не захотела больше говорить. А в домах других жертв тоже были установлены «жучки»?
– Нет, этот дом первый.
Дарби обратилась к Банвилю:
– Предлагаю состряпать легенду о том, что в дом в поисках улик собирается нагрянуть ФБР. Естественно, Странник захочет узнать, что же нашел там неуязвимый агент Мэннинг. Едва Странник засветится, как окажется у нас в руках. Мы заблокируем все выезды, так что он никуда не денется.
– А если не засветится? – спросил Эван.
– Тогда он убьет Кэрол, если еще не убил, – сказала Дарби. – «Прослушка» – нагл единственный шанс.
Эван задумчиво посмотрел на Банвиля.
– · Это ваше расследование. Ваш звонок.
– Мы имеем дело с двумя пропавшими женщинами и девочкой-подростком… Не те условия, чтобы играть в «кошки-мышки», – сказал Банвиль. – Я на стороне Дарби. Даю «добро».
Глава 37
Все цветочные магазины в Бикон-Хилл уже закрылись. Дарби пришлось довольствоваться жалкими трупиками цветов в больничном магазине подарков. Она не пожалела времени, чтобы выбрать самые яркие цвета и составить из них прелестный букет.
В отделении интенсивной терапии царили тишина и покой. Рабочий день доктора Хэскок закончился, и она ушла домой. Дарби поговорила с медсестрой. Состояние Рэйчел оставалось без изменений. Пришлось долго уговаривать медсестру разрешить поставить в палате цветы. Дарби разместила их на полочке под телевизором. С тем расчетом, что когда Рэйчел проснется, то первым, что она увидит, будет букет цветов. Может, это хоть немного поможет убедить ее в том, что ее больше не держат взаперти в темной комнате. Чего не скажешь о Кэрол Крэнмор.
Уставшая, со слезами на глазах Дарби переступила порог маминой комнаты. Шейла спала.
Ее охватило какое-то странное разочарование. Возвращаясь домой, она очень надеялась, что им удастся поговорить. А мама спала, когда так нужна была Дарби! Это было не что иное, как эгоистичная потребность ребенка в постоянном материнском внимании. И Дарби не знала, удастся ли ей перерасти это чувство.
Шейла открыла глаза.
– Дарби… А я и не слышала, как ты вошла.
– Я только приехала. Тебе что-нибудь принести?
– Я бы не отказалась от воды со льдом.
Дарби спустилась вниз и, набрав в стакан воды, положила туда кубики льда. Она присела на край кровати и придерживала стакан, пока мама мелкими глоточками пила воду через трубочку.
– Вот так-то лучше! – Глаза Шейлы прояснились. – Ты поела? Тина сделала что-то наподобие салата из яиц.
– Я перехватила бутерброд в госпитале.
– Как ты там оказалась?
– Я заехала навестить Джейн Доу, – сказала Дарби. – Кстати, ее зовут Рэйчел Свенсон. Сегодня она пришла в себя.
– Расскажи-ка подробнее.
– Может, тебе лучше отдохнуть? Ты выглядишь уставшей.
Шейла нетерпеливо отмахнулась.
– На том свете отдохну.
Дарби не могла понять, откуда мама черпает мужество, что помогает ей смириться с неизбежным исходом.
Она помогла матери сесть. Когда Шейла устроилась поудобнее, Дарби рассказала ей о происшествии в госпитале.
– А как насчет Кэрол Крэнмор? – поинтересовалась Шейла.
– Мы до сих пор не можем ее найти. – Дарби не сразу заметила, что держит маму за руку. – Но кое-чего мы все же достигли. И это «кое-что» должно помочь найти человека, который ее держит.
– Это хорошо.
– Да уж, неплохо.
– В таком случае, чем ты недовольна?
– Если мы где-то просчитаемся, он ее убьет.
– Тут ты ничего не сделаешь.
– Знаю. Но это я предложила план, по которому мы будем действовать завтра. И сейчас сомневаюсь, правильно ли поступила.
– Тебе просто нужен кто-нибудь, кто заверит тебя, что все получится.
– У меня такое чувство, будто мне собираются читать нотацию.
– У тебя это с детства. Тебе всегда нужно было все контролировать.
– А я и контролирую.
Шейла усмехнулась.
– Ты всегда отличалась упорством и умом. Да, Дарби, ты очень умна. Не забывай об этом.
