Ну, что же, и Пётр и Павел запросто обедали с генералами и губернаторами, их интересовала власть.
Иаков же и его партия дальше синедриона не выходили. Их планы не шли дальше того, чтобы подмять под себя верхушку иудейского духовенства и управлять Иудеей — не больше. Таков был план Иисуса.
Поэтому были двенадцать апостолов и семьдесят учеников. По одному апостолу на колено и семьдесят мудрецов синедриона. Теневой кабинет, так сказать.
Но Пётр этот план пересмотрел, когда стало ясно, что возглавить церковь ему не удастся и все обещания Иисуса останутся пустым звуком — пока в Иерусалиме всем заправляет его брат, Иаков.
«Это люди, отделяющие себя от единства веры…»
Пресвитерам не нравилось хождение Павла в Грецию и Рим. Фактически, он создавал новую церковь.
«К одним будьте милостивы, с рассмотрением, а других страхом спасайте, исторгая из огня, обличайте же со страхом, гнушаясь даже одеждою, которая осквернена плотью».
Вот такой финальный призыв — то ли к инквизиции, то ли к джихаду.
Отношение к плоти — второй (после национальной принадлежности) отличительный момент между партиями.
Иаков и компания настаивали на крайнем аскетизме (для прихожан и рядовых членов) и полном отречении от всего мирского.
Пётр и Павел не были столь суровы — кто бы к ним тогда пошёл из гедонистов еллинов и сластолюбцев римлян?
Послание к римлянам.
Вот и начались послания Павла. Этот парень был неугомонным.
Он не только превзошёл всех остальных апостолов количеством своих подвигов, но и написал больше, чем все остальные, вместе взятые.
«Павел, раб Иисуса Христа, призванный Апостол, избранный к благовестию Божию… Чтобы во имя Его покорять вере все народы… Всем находящимся в Риме возлюбленным Божиим».
Он очень дорожил своим призванием и размахом задачи. Впрочем, вполне заслуженно.
«Вера ваша возвещается во всем мире. Я весьма желаю увидеть вас, чтобы преподать вам некое дарование духовное…»
А ведь в Риме, получается, уже была христианская община. Интересно, когда он писал это послание?
«Я многократно намеревался придти к вам, но встречал препятствия (даже доныне)»
Кажется, он писал это, сидя в кессарийском централе. А может быть, и нет.
«Я должен и еллинам и варварам, мудрецам и невеждам. Что до меня, я готов благовествовать и вам, находящимся в Риме. Ибо я не стыжусь благовествования Христова».
Конечно, не стыдится. Он гордится своей миссией! И слышны отголоски перепалки Иакова с Петром.
«Вот ты называешь себя иудеем, и успокаиваешь себя Законом, и хвалишься Богом, и знаешь волю Его, и разумеешь лучшее, научаясь из Закона, и уверен о себе, что ты путеводитель слепых, свет для находящихся во тьме, наставник невежд, учитель младенцев: как же ты, уча другого, не учишь себя самого?
Проповедуя не красть, крадешь? Говоря: “не прелюбодействуй”, прелюбодействуешь? Гнушаясь идолов, святотатствуешь? Хвалишься Законом, а преступлением Закона бесчестишь Бога?»
У Павла был большой козырь — он вырос фарисеем и Писания знал назубок, в отличие от неграмотных рыбаков и сына плотника.
Но ещё больше преимущества ему давала вера в то, что он говорил. Он верил, а старшие апостолы — нет.
Они сомневались в словах Иисуса даже в день распятия. И в воскресение его не верили. И воскресшего не узнали (его никто бы не узнал, ведь Иоанн и Иисус — не одно лицо), но их просто убедили.
А что касается Иакова, то он вообще считал брата полоумным и не скрывал этого.
И не был он апостолом, как его называют. Иисус Иакова никуда не посылал. Нет, возможно, и посылал, но не проповедовать — это уж точно.
Просто Иаков, когда увидел, что дело пахнет властью и очень большими деньгами, сразу обратился, стал важным до неприличия и неприступным, как Джомолунгма.
«Итак, если необрезанный соблюдает Закон, то его необрезание не вменится ли ему в обрезание?.. Какое преимущество быть иудеем, или какая польза от обрезания?..
Имеем ли преимущество? Нисколько. Ибо мы уже доказали, что как иудеи, так и еллины, все под грехом… Неужели Бог есть Бог иудеев только, а не язычников? Конечно, и язычников, потому что один Бог…»
Павел не только отвечает на обвинения ортодоксов, но и убеждает римлян в своей правоте. Видимо, кто-то говорил им иное.
«Мы говорим, что Аврааму вера вменилась в праведность. Когда вменилась? По обрезании или до обрезания? Не по обрезании, а до обрезания. И знак обрезания он получил, как печать праведности…»
Нет, не зря он провел время в Афинах, споря с софистами. Эти могли научить словесным поединкам.
«Получили мы доступ к той благодати, в которой стоим и хвалимся надеждой славы Господней. И не сим только, но хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает…»
Ай, молодец! А теперь надо немножко пострелять не столько по иудеям, сколько по Иакову с Иоанном, которые призывали соблюдать Закон.
«Разве вы не знаете, братия (говорю знающим Закон), что Закон имеет власть над человеком, пока он жив?.. Так и вы, братия, умерли для Закона телом Христовым, чтобы принадлежать другому…»
Это для начала. Дескать, если ты принимаешь Христа, то иудейский Закон не имеет над тобой власти, даже если ты обрезан. А дальше — больше.
«Мы знаем, что Закон духовен, а я плотян, предан греху… Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю что хочу, а что ненавижу, то делаю… Если же делаю то, чего не хочу, то соглашаюсь с Законом, что он добр, а потому уже не я делаю, а живущий во мне грех…»
Вы чувствуете, как он ловко заворачивает? Ещё немного и окажется, что Закон и грех — одно и то же. Он делает ещё один заход.
«Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Итак я нахожу Закон, что, когда хочу делать доброе, принадлежит мне злое».
Насладившись эффектом от такой головоломки, Павел с сарказмом восклицает:
«Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти?»
И сам же отвечает: «Закон духа жизни во Христе освободил меня от закона греха и смерти». Понятно, о каком законе речь?
«Я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, израильтян… Ибо не все те израильтяне, которые от Израиля, и не все дети Авраама, которые от семени его…
А Израиль, искавший Закона праведности, не достиг до Закона праведности. Почему? Потому что искали не в вере, а в делах Закона».
Красиво, ничего не скажешь. Эти буквоеды, которые живут по писанию… Разве ж у них правда?
