Партия Иакова настаивала на том, что христиане должны жить по иудейскому закону. Их надо обрезать и приучать ко всем иудейским процедурам.
Хорошо, что обрезание не дошло до нас, но Тора в библии осталась — спасибо Иакову и Иоанну.
«О, несмысленные галаты! Кто прельстил вас не покоряться истине?»
Будто не знаешь! Пётр и прельстил.
«Сие только хочу знать от вас: через дела ли Закона вы получили Духа, или через наставление в Вере? Так ли вы несмысленны, что, начав духом, теперь оканчиваете плотью?
Ныне, познав Бога, для чего возвращаетесь опять к немощным и бедным вещественным началам и хотите снова поработиться?»
Павел верил, на самом деле верил. Он не мог понять, как можно променять живую передачу, жизнь в духе — на букву в книге, на кусок бумаги.
«Боюсь, братия, не напрасно ли я трудился у вас… Прошу вас, будьте, как я, потому что и я, как вы. Вы ничем не обидели меня… Как вы были блаженны!..
Неужели я сделался врагом вашим, говоря вам истину?.. Ревнуют по вас нечисто, и хотят вас отлучить, чтобы вы ревновали по них… Хотел бы я теперь быть у вас и изменить голос мой, потому что я в недоумении о вас».
В недоумении. «Не напрасно ли трудился у вас?» Кажется, Павел подумывает о том, чтобы начать в Риме заново, и не тратить здесь силы на борьбу с Петром.
«Скажите мне, вы, желающие жить под Законом: разве вы не слушаете Закона? Ибо написано: «Авраам имел двух сынов, одного от рабы, а другого от свободной».
Павел прибегает и к такому козырю. А это действительно козырь в его руках — лучше Павла мало кто знал Писание среди христиан. Точнее сказать — никто не знал его так, как он, потомственный фарисей.
Иоанн Креститель, сын священника, мог составить ему конкуренцию, но поговаривают, что Ирод отрезал ему голову.
Вы помните историю, на которую сослался Павел? Авраам вышиб свою рабыню за ворота — вместе с ребёнком. Но искушённый в философских диспутах Павел придаёт ей другой оттенок.
Он сравнивает иудеев с детьми рабыни, а себя и своих последователей — детьми новой жены, свободной.
«Что же говорит Писание? «Изгони рабу и сына ее, ибо сын рабы не будет наследником вместе с сыном свободной». Итак, братия, мы дети не рабы, но свободной».
Тору надо выбросить, она не для нас. Пусть иудеи живут по Торе, а у нас — новый Завет.
«Итак, стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства. Вот, я, Павел, говорю вам: если вы обрезываетесь, не будет вам никакой пользы от Христа».
Это уже открытый разрыв и обвинение пресвитеров в ереси!
«Вы, оправдывающие себя Законом, остались без Христа, отпали от благодати».
Павел говорит своим воспитанникам: тот, кто вас агитировал против меня и заставил опять жить по Торе, не христианин.
Или ещё хуже: обрезаются для выгоды и личной безопасности.
«Желающие хвалиться по плоти принуждают вас обрезываться для того, чтобы не быть гонимыми за Крест Христов».
Но вы ещё можете исправиться.
«Вы шли хорошо: кто остановил вас, чтобы вы не покорялись истине? Я уверен о вас в Господе, что вы не будете мыслить иначе… А смущающий вас, кто бы он ни был, понесет на себе осуждение… К свободе призваны вы, братия».
Иоанн не зря переживал и шифровался в своих письмах. Разжигая распрю, он получил достойный ответ.
После воззваний Павла его церкви не только перестали отправлять деньги, но начали брать посланников Иоанна в заложники. Это уже настоящая религиозная война.
«Если вы духом водитесь, то вы не под законом».
Вся эта возня сопровождалась скандалами и взаимными оскорблениями. Павел старался вести себя достойно.
Именно тогда он сказал крылатую фразу:
«Не обманывайтесь: Бог поругаем не бывает».
Всех отцов церкви Павел поставил вровень с собой, даже опустил их ниже. Они лицемерили, а он…
«Впрочем никто не отягощай меня, ибо я ношу язвы Господа Иисуса на теле».
Если человек со стигматами, можно не сомневаться — он истинно верует и знает, что говорит.
Аминь.
Послание к ефесянам.
Ефес. Прекрасный городок. Весёлый такой. С храмом Артемиды и стадионом. В храме народ поклонялся любимой богине и любовался серебренными украшениями. После поклонения люди шли на стадион, где всегда показывали что-нибудь интересное.
Письмо Павла под стать городку — весёлое, безоблачное. Написано оно немного раньше, чем то, что мы читали только что. Если расположить все его послания в хронологическом порядке, то станет заметным ход событий.
Обращение, экзальтации, любовь к братиям во Христе, разочарования, обиды. И борьба с пресвитерами, которая с каждым днём становилась всё более ожесточённой.
А так… А так мы видим просто послания, логически между собой не связанные, и нам кажется, что у Павла жизнь, как и у всех нас, напоминала зебру — чёрная полоса, белая полоса.
И не было никакой грызни, борьбы за власть, возни вокруг денег, предательства и отчаяния. Тот, кто скомпоновал письма именно в таком порядке, был умным человеком.
«Павел, волей Божией Апостол — находящимся в Ефесе… Я, услышав о вашей Вере во Иисуса и о любви ко всем святым, благодарю за вас Бога…»
Ещё можно любить всех святых. Ещё нет «некоторых», которые проповедуют иного Христа.
«И вас, мертвых по преступлениям и грехам вашим, в которых вы некогда жили, оживотворил со Христом…
Помните, что вы, некогда язычники по плоти, которых называли необрезанными так называемые обрезанные, отчуждены от общества израильского, чужды заветов обетования, не имели надежды и были безбожники в мире…»
Святые всё ещё одна команда, но обрезанные уже стали «так называемыми».
«А теперь вы, бывшие некогда далеко, стали близки… Итак, вы уже не чужие и не пришельцы, но сограждане святым…»
Да, так он и думал. Пётр обедал с необрезанными, а Павел выполнял его задания.
«Для сего-то я, Павел, сделался учеником Иисуса Христа за вас, язычников… Чтобы и язычникам быть сонаследниками и сопричастниками… Мне, наименьшему из всех святых, дана благодать сия — благовествовать язычникам…»
Эти речи отличаются от того, что говорилось коринфянам и галатам, правда? Вспомните — «Я больше, чем они». Небо и земля!
Всё так безоблачно, поблизости нет ни одного ювелира, и Павел отдаётся любимому занятию — проповеди.
«Отвергните ложь, говорите истину каждый ближнему своему… Гневаясь, не согрешайте… Кто крал, вперед не кради, а лучше трудись… Никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших…
