держась русла указанной стариком реки (действительно — мелкой), отчаянно петляющей, как и оставленная по левую руку дорога.
Теперь дело пошло гораздо быстрее — шейри, угадывая каждый поворот вертлявой речки, несся напрямик, презрев все условности и законы гравитации. Даже у меня, привыкшей к его манере передвигаться, порой невольно замирало сердце, когда он с ходу перемахивал какое-нибудь озерцо, распластавшись в безумно длинном, почти бесконечном прыжке, для которого обычного коня пришлось бы отпаивать болотником две недели. И то — неизвестно, получилось бы. А Лин брал любое препятствие с ходу. Его не смущала ни глубина, ни чавкающая под копытами грязь, ни высота холмов… вообще ничего. Потому что за последний месяц мой персональный демон так сжился со своим новым телом, что уже даже не заикался о возвращении в облик мелкого язвительного кота. Думаю, ему понравилось чувствовать себя большим и сильным. А еще ему понравилось подпитываться прямо во время бега. От того самого места, на котором я твердо сидела и о котором приличные девушки не больно-то говорят вслух.
Но мы с шейри уже давно друг к другу притерлись. Лин, привыкнув к роли транспортного средства, больше не возражал против своей эксплуатации мною. А я перестала жалобно пищать и придерживать поводья, когда он входил в раж и разгонялся слишком сильно. А со временем даже полюбила эту бешеную гонку, когда ветер в лицо, конская грива трепещет, как знамя, когда под копытами буквально летит земля и каждую минуту кажется, что вот-вот ты во что-нибудь врежешься. Потому что на самом деле это — незабываемое чувство. Острое. Восхитительное. Настоящий драйв. И единожды его почувствовав, потом очень трудно отказаться от соблазна повторить еще разок.
Увлекшись погоней и поиском Твари, я не сразу сообразила, почему шейри вдруг начал замедляться, а вскоре и вовсе перешел на обычный галоп. В его исполнении — на ленивый прогулочный шаг, который после сумасшедшего полета казался совсем медленным и от которого я вдруг ощутила себя, как владелец ущербного 'запорожца' рядом с пронесшимся мимо 'мерседесом' последней модели. Короче, улиткой себя почувствовала. Слабой, раненой и полудохлой.
Остановившись на первом попавшемся пригорке, шейри выжидательно замер, шумно дыша и внимательно оглядывая раскинувшееся внизу старое поле, на котором уже года три, наверное, как никто и ничего не сеял. Ждали, видимо, когда отдохнет для новых посевов и опять созреет для пашни. Деревня тоже была где-то недалеко, но отсюда не видно — скрыта за соседним холмом. Только и того, что от Тракта… во-он, он виднеется… есть хорошо заметный поворот.
— Лин, ты чего? — удивилась я, когда поняла, что дальше мы, похоже, не собираемся. — Чего встал? Бензин кончился?
'Впереди — люди', — выразительно покосился желтым глазом демон.
Я спохватилась, опомнилась и, мысленно чертыхнувшись, тут же вспомнила, что живу теперь не в сибирской глуши, где людей днем с огнем не сыщешь, а давно уже в Вольницу забралась, в которой народу много больше, чем на далекой окраине, и где каждые полоборота натыкаешься на какую-нибудь вяло бредущую по Тракту телегу.
Привстав в стременах, я быстро осмотрелась и тут же увидела, что Лин совершенно прав — по дороге, где-то примерно в полукилометре от нас, как раз в сторону невидной отсюда деревушки, неторопливо брели три гнедые лошади с устало покачивающимися в седлах всадниками. Путники, наверное. Или еще кто. Но беспечные-е-е…
Я неодобрительно глянула на темнеющее небо, на котором оборота через три не останется ни одного светлого промежутка, и покачала головой: а не торопятся всадники к дому. То ли не боятся слухов о Твари, то ли не знают о ней, а то ли в себе уверены, вот и не спешат уйти с дороги до темноты. До деревни-то им еще пару часов топать, но в таком темпе они, пожалуй, лишь к ночи доберутся.
Лин нетерпеливо помялся и отступил на всякий случай в тень.
'Пусть проедут, — пояснил он, когда я вопросительно посмотрела. — Мы времени немного потеряем, а я потом все равно нагоню'.
— Устал? — заботливо спросила я, слезая с седла. — Есть хочешь?
'Не особо'.
— Все равно перекуси. Да и отдохнуть не мешает — кто его знает, что там за Тварь такая? Вдруг вторая рирза?
Шейри пожал плечами и промолчал. А я с готовностью уселась под первым попавшимся деревом и похлопала по траве рядом с собой.
— Ложись. Подождем, действительно, пока проедут. Их отсюда хорошо видать. Как скроются, так и побежим.
'Пообщаться с ними не хочешь?'
— А зачем?
'Ну, про Тварь, может, чего слышали?'
— Если бы слышали, то шли бы шустрее, — резонно заметила я, доставая кусок хлеба и нарезая сыр. — А эти либо ничего не знают (и тогда зачем я к ним пойду?), либо знают, но ничего не боятся. Соответственно, или дураки (тогда мне с ними, тем более, обсуждать нечего), либо суперпуперпрофессионалы. А с последними, как сам понимаешь, нам бы сталкиваться не надо.
Лин неожиданно втянул ноздрями воздух и странно кашлянул.
'Гайдэ… ты знаешь… кажется, с ними маг'.
— Что?! — вздрогнула я, так и не донеся до рта бутерброд.
'Маг. Но я не уверен — слишком далеко. А вот поисковое заклятие его вижу — стелется вдоль дороги, отслеживая нежить. Наверное, они поэтому и не торопятся?'
— Е-мое! — я аж подскочила на месте. — Да откуда тут взяться магу? Чего его сюда понесло? Без свиты, без кареты, без…
У меня в голове вдруг мелькнула диковатая догадка.
— Мать вашу… Лин! А что, если это — Хасы?!
'Королевские? Еще одни? — усомнился шейри. — Тогда уж скорее это — рейзеры'.
— Да нет же! Хасы! ТЕ САМЫЕ! За которыми мы с тобой гнались!
Демон нахмурился и всмотрелся в далекие, едва плетущиеся фигурки всадников.
'Ты думаешь?'
— А кто еще? Откуда тут взяться нормальному магу? Который, к тому же, не жалеет сил на поисковое заклятие?
'Но их же всего трое'.
— Вот именно, — дрогнувшим голосом подтвердила я. — УЖЕ трое. ВСЕГО. Ты что, не видишь: у них три лошади в поводу идут. Пустые. И те — еле ноги переставляют, как будто тоже под заклятием. Или же устали смертельно. Да и люди выглядят не лучше. А движутся обратно, к деревне, как будто… будто все уже закончилось.
'Пойдем, посмотрим поближе' — неуверенно предложил Лин, и я, недолго думая, отложила нетронутый хлеб. После чего подхватила мешок, привычно запрыгнула в седло и, наказав шейри держаться в тени, осторожно двинулась навстречу.
Вблизи всадники выглядели еще хуже, чем нам показалось издалека — обессилевшие, измученные, с ног до головы покрытые плотной коркой серой пыли. С окровавленными лицами, где под засохшей пленкой не разглядеть даже глаз. С посеченными бронями, изодранными куртками, без шлемов и даже без щитов… только по белым платкам на шее и можно было признать в них знаменитых разведчиков короля. А еще — по тускло блестящим на солнце рукоятям мечей, от которых ни один из троих всадников даже сейчас не отнимал рук.
Я прикусила губу: кажется, я не ошиблась. И, кажется, это действительно те самые Хасы, которых мы с Лином спешили нагнать. Только теперь их осталось трое… всего лишь трое из тех восьми, что выехали вечера из той далекой деревеньки. Что случилось? Неужели они сделали глупость и полезли на рожон, на ночь глядя? Или же неизвестная Тварь оказалась хитрее и застала их врасплох? Блин. Узнать бы, что там и как. Выяснить бы, жива та Тварь или они, потеряв большую часть отряда, все-таки забили гадину. Как же плохо в неведении…
Я покосилась на замершего демона.
А как я к ним подойду? С Лином — могут узнать. Без него — тут же на меч подымут, приняв за черт-те
