английской литература, средневековой словесности и фольклору, славянской устной традиции и др. Об отношениях Веселовского с Верховским см. в Автобиографии. Кухулин – в ирландской мифологии герой саг «уладского» цикла (см.: Похищение быка из Куальнге. — М.: Наука, 1985.
[Литературные памятники]). Сын бога Луга и смертной женщины Дехтире. Первый подвиг совершил в 7 лет. Путешествовал в потусторонний мир. Сражался с войсками четырех провинций Ирландии. В одной из битв лишился части своей магической силы и был убит своим же копьем.
Милый рыцарь. Эпиграф – из ст-ния А. А. Блока «Тени на стене» (1907).
Романсы о графе Вилламедьяне. Цикл вошел в состав публикации ст-ний Верховского в журнале «Весы» (1906. № 12, дек. С. 13-20). Аристократическая фамилия Вилламедьяно действительно существовала в Испании в эпоху Возрождения (сер. XVI в.), но перед нами – стилизация, а не вольный перевод или переложение оригинального старинного испанского текста.
Гимны. Посвящение Вяч. Иванову обязывает автора к стилизации, воспроизведению основных черт поэтики адресата. Подобная практика была широко распространена в поэтическом творчестве рубежа ХIХ-ХХ вв. Об отношениях Верховского с Ивановым см. ниже.
«Светлое имя твое…». Сочеталось с Прозрачностью… – явная отсылка ко второй книге стихов Вяч. Иванова «Прозрачность», которая вышла в 1904 г. в книгоизд-ве «Скорпион» и была с восторгом принята символистами. Ты ль меж харит названа… —
Хариты – древнегреческие божества положительных эмоций, по одним источникам, дочери Зевса и Геры, по другим – Зевса и океаниды Евриномы. По канонической версии, харит три, однако в ряде случаев называется и большее число. Иногда под харитами понимаются существа, тождественные орам (божествам времен года) или музам, но в классическом варианте мифа это разные существа. Хариты, оры, музы и мойры поддерживали божественный правопорядок и гармонию, которую утверждал на Олимпе Зевс. Гегемона – госпожа.
«Друг мой, молчишь ты? Молчи…».Эпиграф – из ст-ния А. А Фета «Я тебе ничего не скажу…» (1885). Тишина цветет – заглавие ст-ния А. А. Блока (1906).
«Мечту мою они пленяют вместе…». Абид и Сест – Абидос и Сестос, города, основанные в IV в. до н. э. на берегах Геллеспонта во Фракии (Дарданеллы) напротив друг друга. По преданию, в Абидосе жил Леандр, в Сестосе – его возлюбленная Геро. Переплывая пролив, чтобы встретиться с возлюбленной, Леандр погиб. Геро покончила с собой. История их любви послужила сюжетом для многих поэтических произведений, начиная с Овидия, но в данном случае перед нами – скорее поэтическое упражнение в духе «сравнительно-исторической школы» литературоведения.
Аркадия. Эпиграф – из идиллии А. А. Дельвига «Коней золотого века» (1828). Аркадия — горная область в центральной части Пелопоннеса. В эллинистической поэзии, у Вергилия, в Средние века, эпоху Ренессанса и позже приобрела характер символа страны, где возможно полное счастье («счастливая Аркадия», «благословенная Аркадия» и др.). В Аркадии обычно происходит действие идиллий («аркадские пастухи»). В Средние века миф об Аркадии начал приобретать ярко выраженные мистические черты, позже был использован разнообразными эзотерическими и масонскими объединениями.
Мечтателю. Эпиграф – из ст-ния Е. А. Боратынского «Фея» (1829).
«Мимолетные, живые…». Эпиграф – из ст-ния Н. М. Языкова «Вино» (1831).
«Да, хорошо мне здесь! И книги, и природа…». Эпиграф – из ст-ния Языкова «П. В. Киреевскому» (1835).
«Всё лета задали мы, а лето уж прошло…». В оригинальный текст вмонтированы строки из ст-ния А. С. Пушкина «Осень» (1833).
Вариации на тему Пушкина. Эпиграф – из ст-ния А. С. Пушкина «Цветы последние милей…» (1825).
Сонеты Петрарки. Переводы сонетов из цикла «На жизнь Мадонны Лауры», первые строки которых вынесены в эпиграфы. Нумерация, данная Верховским, не везде соответствует общепринятой. 1. Эпиграф из сонета I: «Вы, те, кто слышит в разрозненных рифмах музыку…» (подстрочник). Перевод Е. Солоновича, считающийся классическим: «В собранье песен, верных юной страсти…». 2. Эпиграф не из обозначенного автором сонета LVI, а из сонета LXXXV: «Я всегда любил…». Классический перевод сонета принадлежит Верховскому. 3. Эпиграф не из сонета ХС, а из сонета CXXXIV: «Я не нахожу мира»; «Мне мира нет…» (пер. Вяч. Иванова): 4. Эпиграф не из сонета CXXIV, а из сонета CLXXVI: «По лесной чаще…» (подстрочник). «Глухой тропой, дубравой непробудной…» (пер. Вяч. Иванова). 5. Эпиграф не из сонета CLXHI, а из сонета CCXVUI: «Меж стройных жен, сияющих красой». Классический перевод Верховского. 6. Эпиграф не из сонета CLXVIII, а из сонета ССХХП1: «Когда солнце купает в море воздушную колесницу…» (подстрочник); «Когда златую колесницу в море // Купает солнце…» (классический перевод Вяч. Иванова).
«Да, опьяненным нужно быть всегда…». Эпиграф – из ст–ния в прозе «Опьяняйтесь» Ш. Бодлера («Маленькие стихотворения в прозе, или Парижский сплин». XXXIII).
В окно. Эпиграф: «То, что можно увидеть при солнечном свете, гораздо менее интересно, чем то, что происходит за окном. В этой черной или светлой дыре живет жизнь, мечтает жизнь, страдает жизнь» (Бодлер).
«Пусть ночь греха в душе моей бездонна…». Второй эпиграф – из ст-ния Вяч. Иванова <Ю. Н. Верховскому> («Верховский! Знал ли я, что ты…») (1907). Барнабэ (Барнабе) – главный герой рассказа А. Франса «Жонглер Богоматери».
«Мой друг, еще страницу поверни…» (с. 102). Парни (Рагпу) Эварист Дезире де Форж (1753-1814) — французский поэт эпохи заката классицизма и возникновения романтизма. Книга «Поэтические безделки» стала, по сути, началом нового жанра в европейской поэзии. Творчество Парни для русских поэтов пушкинской поры (Ю. А. Нелединский-Мелецкий, В. Л. Пушкин, В. А. Жуковский, Е. А. Баратынский, К. Н. Батюшков) оказалось синонимом «нежности».
«Душистый дух черемухи весенней…». Возможно, посвящено Н. Г. Чулковой.
«Заклятую черту перешагни…». Посвящение: Маргарита Васильевна Сабашникова (1882—1973) — художница, поэтесса, переводчица, мемуаристка; первая жена М. А. Волошина.
«Под гул костров, назло шумящей буре…». Щур (чур) – дух предка, охраняющий домашний очаг.
«Широкой чашей быть – хмельным вином…». Эпиграф – из ст-ния Вяч. Иванова «Довольно».
Спустя два года после первого сборника ст-ний Верховский выпустил второй – «Идиллии и элегии Юрия Верховского» (СПб.: Оры, 1910), а в 1917 году третий – «Стихотворения. Том первый», в который вошли все без исключения ст-ния из «Идиллий и элегий». Поскольку разделы идиллий и элегий в сборнике 1917 г. не просто больше по объему, но и обладают гораздо более стройной композицией по сравнению с «Идиллиями и элегиями», последние в настоящем издании не воспроизводятся.
Непосредственный читательский отклик на «Идиллии и элегии», отдающий дань традиции литературной игры и содержащий отсылку к статье Верховского «Томны эхи» (Аполлон. 1910. № 2), содержится в письме к Верховскому Анны Александровны Веселовской от 17 июля 1910 г.: «От души поздравляю Вас, дорогой Юрий Никандрович, с появлением на свет нового детища Вашей музы, вдвойне приветствую Вас, т. к. оно очаровательно: с внешней стороны – и изящество, и выдержанность стиля не оставляют желать ничего лучшего; что касается внутреннего содержания, то, как я и всегда Вам твердила, стихи Ваши чрезвычайно выигрывают, когда читаешь их черные по белому, а не внемлешь загробной декламации. Особенно хороши и стильны первые 3 стихотворения, а также “Дафнис” и “Хлоя покинутая” (лучше всех), и “Мечта”; прелестны “Нимфа”, “Любовь дриады”, “Имя”, “Сновидение”… В “Утре” мне слышится Фет, а “Ввечеру” и в “День и ночь” – Тютчев… <…> …о любезный поэт, ведомо Вам доподлинно, что лишь цветы, нежные призраки которых воскресили Вы магическою волею музы, впервые заблагоухали томными грезами: не колебала их буря и не опалял полуденный зной кипучих страстей, но обвевали лишь томны вздохи, и в слезах их росы отражался лунный луч. Но в пышных гирляндах когда-то
