«Надо посоветоваться с Вовкой, — решил Сергей. — Может, что подыщет». У капитана Пермякова имелось огромное количество родных, друзей, знакомых и просто тех, кто был ему обязан за какую-нибудь помощь.
Сергей вышел из душа, так и не получив желанной ясности мыслей, оделся и заглянул к Даше. Сестренка спала, свернувшись трогательным клубочком, и даже во сне выглядела испуганной и несчастной. Ночничок бросал желтые блики на заплаканное лицо. Мурза, устроившийся на подушке возле ее головы, смотрел недовольно-укоризненно, словно хотел сказать: «Не шуми. Я ее с трудом успокоил…» Сергей так и не сумел добиться внятного согласия сестры на отъезд. Но уступать не собирался, решив, что, если понадобится, просто возьмет Дашу в охапку и увезет.
Он выключил ночник, тихо прикрыл дверь и прошел в свою комнату. Спать не хотелось, из головы не шел рассказ Даши. Похоже, они столкнулись с целой преступной организацией. Кто же такой этот Иван, если за ним подчищает следы такая орава? И кто те люди, которые защитили Дашу от этой оравы?
После разговора с Дашей Сергей обернул окровавленный клинок чистым пакетом, решив утром отвезти его Силантьеву, чтобы сделать анализ. Сейчас оружие лежало в ящике стола. Сергей достал стилет и осторожно, не касаясь клинка, принялся разглядывать рукоять, покрытую сложной резьбой. В рисунке переплетались неясные фигуры: люди, странные звери, стебли растений… «Надо бы почистить», — рассеянно подумал Сергей, и тут взгляд его зацепился за мелкие буквы, выгравированные на крестовине. Поднеся стилет ближе к настольной лампе, он долго разбирал замысловатую вязь и наконец сумел прочесть: «In pulverem reverteris». Это было похоже на латынь. Он включил ноутбук, порылся в Интернете, отыскал сайт с латинским словарем и ввел фразу в поисковик. «В прах возвратишься» — послушно выдал словарь.
— Что-то библейское, — пробормотал Сергей.
Скрипнула дверь, в образовавшуюся щель просочился Мурза. Прошелся по комнате, довольно мурлыча, потерся о ноги Сергея и вдруг замер, уставившись на стилет и настороженно нюхая воздух.
— Ты чего? Кровь учуял?
Сергей потянулся, чтобы погладить кота, но тот отпрянул, выгнул спину дугой, вздыбил шерсть и зашипел. «Кошка чувствует приближение мулло. Следи за кошкой!» — вдруг всплыли в памяти слова бабки Глафиры. Кто такие мулло? А ведь, достав из комода стилет, старуха тоже о них толковала.
Мурза порскнул за дверь. Пожав плечами, Сергей снова полез в Интернет. «Одна из форм вампира в цыганском фольклоре называется мулло (mullo — тот, кто мертв), — сообщила «Википедия». — Цыгане верили, что вампиры невидимы для большинства людей…» Далее следовало огромное количество легенд о мулло — разнообразных и часто противоречащих друг другу. В одних говорилось, что вампиры способны превращаться в волков, собак и других животных, в других — что это убитые животные превращаются в вампиров, третьи вообще утверждали, что звериное обличье принимают жертвы мулло.
Вампиры? Конечно, Сергей ни на минуту не поверил в подобную чушь. Но вот какая штука: как только он — в порядке бреда, конечно, — допустил возможность существования вампиров, события последних месяцев выстроились в логичную цепочку. Кровь, слитая у жертв, неуловимость убийцы, эпидемия амнезии у свидетелей, клыки тех, кто преследовал Дашу, странные существа, напавшие на самого Сергея, подарок Глафиры и даже предсмертные слова бомжа, как кусочки пазла, сложились в единую картину, которая тут же рассыпалась, стоило ему отказаться от безумного предположения.
«Ладно, пускай не вампиры, — думал он, — пускай искусственно выведенные существа, которые обладают способностями к гипнозу и пьют человеческую кровь. Но тогда это… и есть вампиры?» Нелепая мысль не давала покоя, снова и снова возвращалась, вторгалась во все версии, билась в сознании, как навязчивая мелодия. Сергей уже отчаялся от нее избавиться, когда звонок сотового отвлек его от размышлений. Он взял трубку, мельком взглянув на экран: три часа ночи.
Звонил Силантьев.
— Нет, это черт знает что такое! — заорал ученый, даже не подумав извиниться за неурочный звонок.
— Что, результаты не подтвердились? — спросил Сергей.
Он ощутил смесь разочарования, облегчения и тревоги: с одной стороны, очень уж трудно было свыкнуться с мыслью о существовании мутантов, с другой — если версия Силантьева оказалась неверна, выходило, что и у Даши и у самого Сергея была галлюцинация. А это его устраивало еще меньше, чем вампиры или гиеноподобные существа.
— С образцами что-то происходит, — то ли пожаловался, то ли похвастался генетик, — кровь меняется. И это удивительно!
— Так что показывают анализы? — нетерпеливо переспросил Сергей. — Что именно происходит с образцами?
— Происходит… — Силантьев надолго замолчал, потом медленно проговорил: — Я не знаю. Сейчас проделаю еще несколько тестов, потом, возможно, сумею сказать что-то определенное. Но все же потрясающе! До середины дня я в лаборатории, приезжайте, покажу…
В трубке раздались гудки. Так ничего толком и не поняв, Сергей мысленно обругал Силантьева с его «священной одержимостью» наукой, выключил ноутбук и рухнул на диван. Если результаты предыдущих анализов не подтвердились, значит, никакого мутанта нет. Кого тогда он видел? Людей. А все их невероятные прыжки и звериная морда раненого — просто видения. Выходит, он сошел с ума? И Дашка тоже? «Нет, — тут же отозвалось сознание, не желая соглашаться с диагнозом. — Скорее всего, это результат гипнотического воздействия. Ведь сумели же преступники стереть у свидетелей кусочек памяти. Может, пытались проделать подобное с тобой, а может, и просто запугивали».
Сергей зевнул. Нет мутанта, нет… А кто тогда есть? Банда гипнотизеров? Неожиданно для самого себя он фыркнул от смеха. «В любом случае для новой версии слишком мало вводных, — решил Сергей. — Вот завтра узнаю, что еще накопал Силантьев, поговорю с Вовкой, тогда можно будет строить предположения. Главное, надо спрятать Дашку…» С этой мыслью он уснул.
До самого утра Сергею снились звероподобные существа, охотившиеся за сестрой. Он все пытался спрятать от них Дашу, но твари догоняли, окружали, злобно скалились в лицо, показывая окровавленные клыки. Сергей бил в уродливые морды, но кулак проваливался в туман, а существа ускользали, возникали в другом месте и тянули к сестре жадные когтистые лапы.
«Du hast!» — сказочным петухом завопил будильник, и мутанты, повиновавшись этим звукам, исчезли. Сергей проснулся и долго сидел, потирая лицо ладонями, будто стараясь стереть воспоминания о кошмаре. Семь утра. Нужно ехать к Силантьеву, пока ученый не отправился отсыпаться после ночного бдения за анализами. Потом серьезно поговорить с Вовкой. Придумать, куда отвезти Дашу. О том, чтобы выполнить требования вчерашних монстров и прекратить расследование, у него и мысли не возникло. Раз угрожают — значит, он что-то раскопал, приблизился к разгадке.
Сергей решительно поднялся. Надо действовать. Только вот как быть с Дашкой? Оставлять дома опасно: наверняка преступники знают его адрес. Взять с собой? Не хотелось впутывать сестру в эту историю. Чем меньше она знает, тем лучше для нее же. Поразмыслив, Сергей решил, что безопаснее всего Даше будет в милиции. Все равно она должна дать показания. И уж там-то на нее никакие мутанты не нападут. А пока он разбирается с делами, можно будет не волноваться за сестру.
Сидя за завтраком, он давал сестре наставления: не выходить из здания РОВД, не оставаться одной, после разговора со следователем дождаться его.
— Ты главное не бойся, Даш, — говорил Сергей. — Если что, сразу звони мне.
Прихлебывая чай, девушка безразлично кивала в ответ на каждую фразу. Выглядела она усталой и расстроенной: лицо было бледным, а глаза покраснели то ли от слез, то ли от недосыпания.
— Ну не переживай так. — Сергей обнял сестренку, погладил по волосам. — Это все ненадолго.
— Я знаю, — тихо произнесла девушка.
Сергей вздохнул, призывая на помощь все свое терпение. Снова повторялся вчерашний бесконечный разговор: сестра вроде бы и не возражала, и признавала справедливость его аргументов. Но на ее несчастное личико смотреть было невозможно.
Бросив мимолетный взгляд на посуровевшее лицо брата, упрямо выставленный вперед подбородок, девушка молча встала из-за стола. Когда на лице Сергея появлялось такое выражение, упираться было бесполезно.
