Михаил, 48 — рост 166, вес — 45, проживающий в коммуналке. Страшно представить, на какие жертвы могут отважиться претендентки ради такого заманчивого приза!
Это напомнило мне старую историю из студенческой жизни. Был у нас преподаватель истории — профессор Лев Моисеевич Иванов. Мало того, что мы постоянно подшучивали над таким противоречивым именем профессора, так еще — в свои шестьдесят с лишним — Лев Моисеевич оставался большим охотником до женского пола. Дамы — от студенток и преподавательниц, до престарелого завхоза Зои Федоровны и уборщицы тети Маши — никто не был лишен внимания Льва Моисеевича, щедро раздающего как комплименты, так и щепки за филейную часть. Все были несколько шокированы, когда похотливый препод женился на юной — двадцати шести лет от роду — лаборантке кафедры, вчерашней студентке профессора. Конечно, в кулуарах шептались о том, что предприимчивая девица просто решила таким образом свои жилищные и финансовые проблемы, и были весьма удивлены, когда молодая «дела вдаль не отлагая, с первой ночи понесла…», но вскоре на свет — один за другим — родились два крепыша-сына. «Представляете, прихожу я со своими младенцами в детскую поликлинику, а мне никто не верит, что это мои дети!» — хвастался как-то на кафедре счастливый отец. «Главное, чтобы ты верил, Левочка!» — искренне поддержала его пожилая преподавательница литературы. У бедного Левочки остекленели глаза — призадумался…
Впрочем, в Интернете прекрасный пол не слишком отстает в оригинальности от неадекватных старичков!
Тут ко мне в личку попер полный неадекват.
Ну и что прикажете делать с таким мужиком? Разве что завести его в качестве подружки и вместе посещать СПА-процедуры?
На закуску в тот день нарисовался престарелый американец, а на Мамбе это не сулило ничего хорошего! Предчувствия меня не обманули: письмо, написанное с помощью электронного переводчика, было «типическим» посланием из-за бугра.
Я ответила старине Джоржду, что забугорный неадекват нужен нам так же, как чужие ядерные отходы — только в закрытом наглухо саркофаге и за очень большие деньги. Мелькнула, конечно, крамольная мыслишка, что на пенсию военного штатовского пенсионера, навечно прикованного к батарее, я смогу неплохо провести остаток своих дней, но Вредитель был категорически против присутствия голого янки в наручниках на нашей территории.
На третий день я решила пойти на свидание с первым написавшим — не придираясь ни к внешности, ни к грамматическим ошибкам: мне ужасно наскучило сидеть дома, и хотелось новых знакомств. И тут мне повезло — по крайней мере, тогда мне так показалось: я получила весьма учтивое приглашение в ресторан на ломанном русском от какого-то немца, приехавшего в командировку. Я не стала вдаваться в долгую переписку и даже плюнула на то, что в анкете была заявлена всего одна невнятная фотка из серии «это я там вдали отливаю за амбаром» — я решила просто рискнуть и положиться на судьбу. Кто знает, может впереди меня ждет двухэтажный домик в окрестностях Берлина, новенький «Мерседес» в гараже и копченые сосиски на ужин — маленький бюргерский рай. Предаваясь мечтам и распевая про себя: «Дойче зольдатен унд ди официрен…» я накрутила букли и поскакала на свидание.
Ресторан я выбрала сама, немец что-то мямлил в трубку, но я строго продиктовала адрес и сказала, что встретимся прямо там — но когда зашла в зал, никого похожего на образ бравого арийца не обнаружила. За столиками сидели: компания малолеток, пожилая пара, две дамы лет под пятьдесят, какой- то старикашка бомжеватого вида и — судя по нежно склоненным друг у другу головкам — чета любовников, у которых где-то по близости уже снят номер в отеле. Я растерянно постояла посредине зала, потом, решив, что мой кавалер задерживается, села за свободный столик. И тут бомжеватый старикашка повернулся ко мне и сказал сиплым с акцентом голосом:
— Оксана — это Вы? А я Эрнест!
«Кто не умеет терпеть — рискует обосраться!» — частенько кричала из-за закрытой двери туалета
