Тем временем: Телевизор с человеческими лицами

сегодняшней культуры заключается в том, чтобы люди имели возможность развивать свои индивидуальные способности… (Дугин. Независимо от пола?) Независимо. (Дугин, сурово. Это как раз и есть убийство женского начала.) Что сейчас происходит на самом деле? не феминизация мужчин или маскулинизация женщин, а ослабление поляризации. Большие различия между мужчинами и женщинами в сфере психологических способностей изначально существуют лишь в двух сферах. Первая — это сексуальность. И второе — это агрессивность. Тому есть биологические предпосылки. Что касается умственных способностей, лидерства и всего прочего, то различия небольшие или вообще статистически не значимые. Просто раньше эти вещи невозможно было проявить.

Дугин. Но когда снижается напряженность между полами, утрачивается половая специфика. И рано или поздно мы просто потеряем и женщин и мужчин. На самом деле в западных обществах стремительно происходит демускулинизация мужского населения. Один мой французский знакомый говорит, что мы в последние годы перестали разделять духи на мужские и женские. Зачем нам такая форма модернизации, глобализации и движения на Запад? Давайте сохраним свою собственную особенность.

Свиблова. А у меня вопрос. Я как-то вообще не понимаю, что нам сохранять-то надо? (Дугин. Мужское и женское. Как раздельное. И напряжение между ними, да.) А зачем нам сохранять какое-то напряжение между мужским и женским? (Дугин. Чтобы любовь была.) С любовью у нас как-то все в порядке. Вы поймите, роли мужские и женские, вырастают не из того, что философы, социологи, критики, историки скажут. Они вырастают, прежде всего, из потребности экономики. И ни из чего больше. (Ведущий, проявляя мужской шовинизм. Да вы марксист.) Я марксист, я глубоко уверена, что базис… (Хорошилова. Это не марксизм, это вульгарная социология.) …во многом определяет надстройку, и я уверена, что в современном обществе, где есть проблемы старения, пенсий, производительности труда, экономика диктует понимание того, сколько мужчин и сколько женщин должно быть занято в тех или иных профессиях. Если же мы сегодня опять будем строить что-то специфическое, как делали экономику без рынка, то надо вам сказать, что ничего хорошего не получится: и мужчин потеряем, и экономика не сложится, и женщин переутрудим. Повторим все ужасы социализма.

Дугин. Но ведь и достижения были.

Свиблова. Какие такие достижения? Где?

Дугин. Великие, в социализме.

Свиблова. Великие. В космос полетели, да…

Дугин (с гордостью). Полетели. И войну выиграли.

Свиблова …и до сих пор расплачиваемся.

Дугин. Какую культуру создали.

Свиблова. Перестаньте. Я даже слушать этого не хочу.

Дугин (галантно). Мало ли, что не хотите.

Свиблова. Вспомните, что у Вас в магазине было? пока Вы книжки писали, я-то как женщина эту тухлую картошку таскала с гнилой свеклой. Не надо.

Дугин. Что не надо?

Свиблова. 100 граммов масла было достижением. Я стояла за ними по пять часов, и не надо мне об этом говорить. (Ведущий. Ну, ближе к сегодняшнему дню.) И когда мужчины начинают рассуждать о том, что нам надо сохранить напряжение между мужчиной, тут уже наступает предел. В конце концов, сегодня огромное количество детей, заметьте, по любви, рождается в пробирках. Что же до напряжения… женщины всегда готовы подыграть мужчинам. Мужчина вообще рождается ребенком, и остается им до конца. (Ведущий, в панике. Это же патриархальный взгляд на мужчину!) И мы всегда ему должны сказать, что он главный, он лучший, а мы пока пойдем и поработаем. Потому что мы как женщины знаем: дети должны быть накормлены, семья сохранена, а все остальное диктует материальный базис: кого чему учить, сколько женщин надо занять на производстве.

Дугин. Я все-таки от производства вернулся бы к культуре. Обратите внимание, что женщины на протяжении всей русской истории служили основным, скажем, каналом передачи традиций, обеспечивали непрерывность между различными этапами русской истории. По мужской линии русская история представляет собой череду разрывов. По женской линии это взаимосвязь и непрерывность. В очередную смуту, в очередную революцию мы всякий раз ввергаемся мужскими коллективами, которые что-то не поделили или столкнули идеологические модели, но выплываем с обратной стороны благодаря женщинам, которые восстанавливают вековые традиции.

Свиблова (снова возвращаясь к доверительной интонации, пронизанной личным подтекстом). В данном случае я просто полностью поддерживаю сказанное. Мужчины, как маленькие дети, могут подраться… (Дугин. Ломают все.) …у них гораздо больше амбиций, что может иногда принять жуткие формы. Женщины, на первый взгляд, эмоциональное существо, но функция сохранения рода и жизни приводит в ней к победе стабильного начала. Были у нас, конечно, активные террористки и активные феминистки, но крайне редко. Нормальная женщина призвана сглаживать и давать ровный фон выживания. (Дугин. Совершенно верно.) И в политической жизни, может быть, она опора консерватизма. Я лично никогда в жизни не пыталась вообще сравнивать себя с мужчинами, даже в тех сферах, где мы совместно работали. Я-то как раз здесь самое страдательное, наверное, существо, потому что я всегда думала, что рождена, чтобы служить мужчине. Я вышла замуж в 19, и своему первому мужу вышила шарф с буквицами ММ: «Мастеру от Маргариты». Да, я могу управлять, я пробиваю необходимые решения. Но внутренне все равно… (Ведущий. Значит, Вы носитель патриархального сознания и модернизационной практики.) …понимаю, что мужчина главный. Поэтому я с ними просто никогда не спорю, я так всегда пытаюсь как-то, сев на краешек стула, сказать: вы меня не трожьте, пожалуйста, мне дайте вот этот кусочек дела сделать.

Ведущий. Игорь Семенович, а мы можем от европейской состоявшейся женщины услышать такую речь, какую слышим от Ольги Львовны здесь и сейчас?

Кон. Не уверен. Но мы можем, мы имеем эмпирические данные, утверждать, что надо очень бережно относиться к мужскому самолюбию, оно ранимо. Когда я преподавал, то говорил своим студенткам: женщина может быть гораздо умнее мужчины, но по-настоящему умная женщина еще подумает, надо ли этот ум показывать. (Дугин. Все можно потерять.) Да, можно потерять молодого человека…

Ведущий (несколько усмешливо). Александр Гелиевич, мне кажется, Вы всех переиграли. Все дуют в вашу дуду.

Кон. А то, о чем говорил Александр Гелиевич, насчет консерватизма, то здесь никакой русской специфики нет. В эволюционной биологии, при всей ее спорности, есть положение о том, что мужское начало поисковое и рисковое, а женское консервативное, поскольку главное — надо вырастить потомство. Но вопрос в том, что мир все равно меняется. И как социолог я хочу сказать, что важно смотреть на факты, а не подменять их нашими нормативными представлениями. Вот мы говорим о патриархальности. А что значит патриархальность? Это цельное явление или разрозненное? Возьмем русскую древность. С одной стороны, боярышни, действительно, живут в тереме, любовников не имеют (хотя у царевны Софьи, как известно, был Василий Васильевич Голицын). Если вы возьмете крестьянских девушек той же эпохи, там совсем другие нормы молодежного общения. И то и другое патриархальное, и то и другое патриархатное, тем не менее, разное.

Если говорить, наоборот, о сегодняшних мужчинах, то одна из главных мужских ролей, и самая проблематичная сегодня, это отцовство. Что значит традиционное отцовство? Воплощение власти. Бог наверху, царь в государстве, отец в семье. И когда-то отцовская власть была абсолютной. Но это давно кончилось. Да, конечно, от отца сегодня ждут, что он принесет деньги, но он не только зарплатоноситель, а должен общаться с детьми. И к нему предъявляются повышенные претензии: чтобы он с детьми возился, за ними ухаживал, хотя он раньше… (Дугин. А это не феминизация разве?) … этого сроду не делал. Как это все сочетается, вот здесь возникают проблемы.

Ведущий. То есть опять мужчина страдающая сторона, я понял.