— Сперва надо раздобыть транспорт…
Не дойдя до здания, где располагалась городская милиция, они решили разделиться.
— Тебе, сержант, лучше здесь подождать, — предложил «образованный» рядовой. — Ребята нервничают, им черте че наговорили. Я постараюсь что-нибудь придумать, а ты тут подожди.
— Леха! — окликнул рядового Леху дежурный. — Ты ж вроде уже пьяный должен быть. В году два праздника есть, когда правильному мужику напиться можно вусмерть, и ничего ему за это не будет. Восьмое марта и день рождения дражайшей половины. Чего ты мешкаешь? Прямо, как неродной.
— Слушай, мне тачка нужна. Не в службу, а в дружбу.
— Не-е, тут мы все на службе, — развел руками дежурный. — Сам знаешь, антитеррористическая операция. Две машины на Старозаводской дороге блокпост организовали, две возле совхоза «Светлый муть». Один экипаж на Заречье прикрывает дорогу в Камышевск. Каких-то трех мужиков ловят, а с ними девку. Не думаю, что именно эти подозреваемые заварили всю кашу в городе, но кого-то поймать надо, верно? Так что весь личный состав, считай, задействован, а в гараже только старый «козел» остался, да быстрее пешком дойти, чем на нем ехать. А тебе зачем машина?
— Цветы купить.
— А-а-а… с пониманием согласился дежурный. — Возле кладбища пробовал? Там дешево.
— Разошлись все бабульки, не успел. Сгоняю в Заречье. Давай ключи от «козла».
— Мне приказ нужен, — дежурный многозначительно поднял палец вверх.
— Да перестань ты, какой еще приказ?
— Ну, тогда ты меня заинтересуй, — плутовато ухмыльнулся он.
За спиной у рядового хлопнула входная дверь. Дежурный встрепенулся, разглядывая вошедших, и «образованный» рядовой тоже повернулся в их сторону.
В дежурку вошли три неуловимо похожих друг на друга молодых человека. В какой-то момент рядовому показалось, что все они держат в руках пистолеты с глушителями, и стволы направлены прямо ему в сердце. Когда наваждение развеялость, он понял, что никакого оружия в руках у них нет.
Но осадок остался.
— Дима, перестань приставать к девушке, а то все мы решим, что ты ее ревнуешь, — заметил Ренат. — Тем более, у нас есть проблемы поважнее.
— Какие?
— Для начала — раздобыть денег на билеты в поезд.
— На поезд, — поправил Дима.
— И все? — спросила Джессика. — это все ваши проблемы?
— На данный момент — все.
— А как же сердце Семена, твой, Хан, пустой банковский счет и неудавшаяся литературная карьера этого неврастеника, — она указала на Диму. — Как решить эти проблемы?
— Никак, — пожал плечами Ренат.
— Никак, — согласился Дима.
— Никак, — вздохнул Семен.
— Тогда все просто, папашки. Видите ту сумку? — она указала на одиноко стоящую сумку на сиденье в соседнем ряду. — Возьмите оттуда денежек себе на билет и проваливайте. А я-то надеялась — мы партнеры. Все вместе, все поровну…
— В каком смысле?
Сержант устал ждать. За полчаса можно было завести даже старый «козел» и приехать. Воровито озираясь, он пошел к зданию городской милиции. Некоторое время подождал, наблюдая за входной дверью. Никого.
Потом решился зайти вовнутрь.
В ноздри ударил запах крови и пороховых газов.
— Ложись! — крикнул рядовой, и метнулся к нему, сбив с ног. Прозвучали выстрелы, и две пули завязли в стене, разбив штукатурку в том месте, где мгновение назад отбрасывала тень голова сержанта.
— Что происходит? — спросил он шепотом.
Еще одна пуля рикошетом ударила в пол.
— Террористы напали, — пояснил рядовой. — Те самые. Я сначала подумал, они без оружия, а тут как начнут палить во все стороны. Чудом спасся. Дежурный ранен, но я держу оборону. Наверху забаррикадировались девчонки из разрешительного отдела. По рации я успел сообщить обстановку. Подмога близка, сержант. В городе объявлено чрезвычайное положение.
— Да какие такие терроисты? — изумился сержант. — Какое положение?
Три молодых человека действовали слажено. Разрядив по две обоймы и стараясь ни в кого не попасть, они выбрались наружу, высадив запыленное окно на первом этаже. Даже удалившись на квартал, они слышали выстрелы, гремевшие в здании: дежурный стрелял, пока не кончились патроны. А когда кончились, прибывшие на подмогу обнаружили, что террористам удалось ускользнуть.
— Я объявляю чрезвычайное положение, — объявил мэр, выслушав по телефону доклад своего помощника, — Это уже верх цинизма. Совершено нападение на городское управление внутренних дел. Митинги и собрания запрещены. Результаты голосования по выборам нового директора завода переносятся на неопределенное время…
Вздох облегчения прошелестел в кают-компании. — Значит, все снова по-старому, — подвела итог дама с мертвым зверьком на плечах. — Как и было…
— Опять и снова в этом городишке, — сказал один из троих молодых и неуловимо похожих друг на друга людей, потягивая теплую «колу» из банки в станционном буфете. — Только заказчик другой. Надеюсь мы не нарушили никаких этических норм?
— Какая разница, какой заказчик, платят-то они все одинаковой «капустой», — отпаррировал другой. — Не лопухнитесь ухом, господа, вот-вот должны объявить прибытие нашего поезда. А город — перспективный. Если так и дальше пойдет, командировки сюда станут обычным делом.
— Может, стоит завести здесь постоянную подружку? — предложил дотоле молчавший из троих.
— Не все акции одинаково сохранились, — туманно пояснила Джессика. — Сами вспомните — то костер нечем разжечь было, то…
— Зачем нам это вспоминать?
— А вот «Робин Гуд» вспомнил. Вспомнил, понял и простил. Запомни на будущее, Дима, — она обращалась к одному нему, — нормальной женщине нужны не советы, а понимание…
— Нет, — перебил ее Ренат, — поясни, что там с акциями? Ты на самом деле часть из них пустила на растопку?
— Должна же я была как-то доказать окружающим, что в моем рюкзачке ничего ценного, одна макулатура?
— И ты сожгла их?! — произнес Ренат так громко, что присутствующие в зале ожидания посмотрели на него, даже три молодых человека, независимо потягивающих «колу», купленную в станционном буфете. — Не могу поверить…
— А вот «Робин» поверил. Он — добрый малый, разве что со странностями. Но, может, странности помогают ему почувствовать остроту жизни? Почему он сам погнался за вами? Почему рисковал?
— Почему?
— Проще было нанять кого-то.
— Я знаю, — вмешался Семен. — Острота жизни как острота пищи. Все знают, что острое и соленое — вредное.
— И жирное.
