доказательств этому найдено не было.
– Хорошо, – пробормотал Броуди себе под нос. – Отличная работа.
Его шестое чувство по-прежнему подсказывало, что произошло убийство, но он понимал, почему власти объявили причиной смерти несчастный случай. Попытаться выдвинуть другую версию, основываясь на тех материалах, которые он только что просмотрел, было бы то же самое, что попытаться заморозить ад.
Или ожидать, что Тори полюбит его…
«С чего это вдруг я подумал о ней?» – удивился Броуди. Все это время он честно старался выбросить Тори из головы и сосредоточиться на документах, связанных со смертью отца, но у него ничего не получилось. Его мысли постоянно возвращались к ней. Хорошо, что у Тори с Эллиотом все разладилось: ведь все равно произошло бы то, что произошло. Несмотря на жесткие моральные принципы, он соблазнил бы невесту своего брата, а потом ненавидел бы себя за это всю оставшуюся жизнь.
Броуди прекрасно знал, что для некоторых подобные вещи – не проблема, но мать воспитала его в строгих правилах, а годы службы в «тюленях» только укрепили его моральные принципы. В чрезвычайных условиях люди могут подчиняться только человеку, на чье слово можно безоговорочно положиться. Интрижка с чьей-то невестой для него невозможна так же, как она невозможна для каждого из его солдат – другие у него в команде служить не могут. Если подобное случится, это приведет к деморализации всего подразделения.
Какого дьявола он об этом думает?! Бессмыслица!
Броуди собрал фотографии своего погибшего отца. Большинство из них были сделаны на месте гибели, но некоторые предоставил Эллиот. Джан Хоук был высоким мужчиной, как и его сыновья, но годы и болезнь согнули его, а густые черные волосы обесцветила седина.
– Рано или поздно я стану таким же. И Эллиот тоже, – пробормотал Броуди, укладывая фотографии в большой конверт. – Если я, конечно, доживу до этого…
Тори может думать все, что хочет, но Броуди был уверен, что никто, кроме Эллиота, не мог испортить «Порше». А ему, как всегда, повезло. Черт, ему везет всю жизнь! Сколько раз он мог погибнуть во время опаснейших операций «тюленей»? Не сосчитать. Он жил ради риска, а теперь… А что теперь? «Ты что это, старина, начал задумываться над смыслом жизни?» – усмехнулся про себя Броуди. Он всегда считал себя человеком, который знает, чего хочет, и без лишних раздумий идет к намеченной цели. Это неожиданное появление семьи – и Тори – выбило его немного из колеи. Вот и все.
Сильный стук в дверь прервал его размышления. Один из заместителей шерифа Уэсткотта просунул голову в дверь:
– Шеф просит вас зайти в его кабинет. Там ваш брат.
Пожав плечами, Броуди собрал бумаги и направился в кабинет шерифа. Уэсткотт сидел за столом, Эллиот – на стуле напротив. Не обращая внимания на брата, Броуди подошел к шерифу и отдал ему все материалы.
– Садитесь, Броуди. Я хочу поговорить с вами обоими. Именно поэтому я попросил Эллиота приехать сюда.
Броуди сел на стул рядом с Эллиотом, но не смотрел в его сторону. Краем глаза он отметил, что Эллиот побрился и сменил одежду после их последней встречи сегодня утром.
Шериф Уэсткотт наклонился вперед, положив локти на стол. Он долго смотрел на них, переводя взгляд с одного на другого, и наконец произнес:
– Мне доставили предварительное заключение о состоянии «Порше». Оба болта рулевого крепления отсутствуют.
Эллиот сидел, выпрямившись на своем стуле, не в силах взглянуть на брата. Господи, как он мог подумать, что Броуди подстроил эту аварию, чтобы разбить его автомобиль?! Теперь ему все было ясно. Теория Тори верна: кто-то пытался убить его или Броуди. Или обоих. И только подготовка, полученная в спецназе, спасла его брата от смерти. Эллиоту было очень стыдно. Броуди пытался спасти его от разорения, предлагая свою долю наследства, а он повел себя как неблагодарная скотина. Он даже не дал шанса своему брату что-то объяснить, оправдаться…
Бросив взгляд на Броуди, Эллиот вновь убедился в том, что уже и так знал: выражение его лица не изменилось; что бы ни происходило, он всегда сохранял самообладание. У Эллиота не было таких способностей… Как бы то ни было, он понял, что ошибался на счет брата, и решил все откровенно с ним обсудить – но не в присутствии шерифа.
– Как вы думаете, кто имел возможность испортить ваш автомобиль? – спросил Уэсткотт.
– Множество людей…
Эллиот надеялся, что его слова не звучат как оправдание, но вопрос Тори, почему он так долго не возвращался в библиотеку, не выходил у него из головы. Он не хотел, чтобы Броуди считал его виновным в этом происшествии.
– Назовите имена. – Уэсткотт взял блокнот и ручку.
– Если считать, что кто-то хотел убить Броуди… Рейчел Риттво и Джина Бардзини находились рядом, когда я предложил ему свою машину. Там также были Рикко и Дон Корелли. Меня могли слышать и другие гости… Кроме того, я сказал об этом Марии Санчес – моей домоправительнице.
Шериф записал имена.
– А вы не заметили в тот вечер ничего подозрительного?
Эллиот подумал мгновение и вспомнил одно странное обстоятельство.
– Когда я привел Броуди в гараж, дверь была открыта, и это меня удивило. Вы знаете, что туман в нашей долине очень вреден для автомобилей, поэтому мы всегда на ночь закрываем двери гаража. Я подумал, что моя прислуга настолько выбита из колеи происшедшими событиями, что забыла закрыть гараж. Теперь мне это кажется подозрительным.
– Я проверю это, – сказал шериф. – Я опрошу всех, кого вы назвали, посмотрим, что удастся выяснить.
– Я проводил братьев Корелли до автостоянки, но не видел, как они уезжали. Я вернулся на кухню, чтобы найти Марию.
– Хорошо. Я встречусь с вами обоими позднее, когда проверю все это.
Шериф Уэсткотт приподнялся, и это означало, что беседа закончена.
Эллиот и Броуди вышли из конторы шерифа вдвоем. Как только они оказались за воротами, Эллиот сказал:
– Я не пытался убить тебя.
Броуди мрачно посмотрел на него:
– Сначала я думал, что это сделал именно ты. Но Тори переубедила меня.
– Тори? – Эллиот не мог произносить ее имя без того, чтобы оно острой болью не отдалось в сердце.
– Да. Я спросил себя, кому выгодна моя смерть, и ты оказался единственным, кого я смог назвать. Затем Тори сказала мне, что ты никогда никому не давал «Порше», и все считали, что ты предложишь мне какую- нибудь другую машину. А значит, тот, кто устроил аварию, желал именно
– У тебя есть время, чтобы пойти куда-нибудь поговорить?
22
Броуди вынужден был признать, что чувствует себя несколько смущенным, следуя по дороге за Эллиотом, который вел «Ягуар» отца. Сам Броуди сидел за рулем черного «Порше», который взял в аренду. Он не мог заставить себя не думать, что за рулем разбитого «Порше» должен был сидеть Эллиот, который сейчас лежал бы в груде искореженного металла.
– О, дьявол! И как я мог вляпаться во все это дерьмо?! – произнес он вслух.
Он большую часть дня провел, кружа на автомобиле по улицам Нала и размышляя над всей ситуацией. В конце концов он пришел к выводу, что напрасно обвинил в аварии своего брата. Тори права: именно Эллиот мог быть планируемой жертвой.
За время службы в спецназе Броуди научился доверять своему инстинкту, но в этой ситуации действовали силы, которых он не понимал. Все страшно запуталось, за всю свою проклятую жизнь он никогда не был так дезориентирован. Броуди всегда относил себя к людям, которые знают, чего они хотят и
