«Лишь бы только не бегать по кругу, – думал Смирнов. – А то так можно вновь нарваться на этого урода».
Он остановился и посмотрел на расположение солнца: направляясь к горизонту, оно светило по левую руку от него. Взяв это за ориентир, Константин Григорьевич продолжил бег, периодически останавливаясь и проверяя, насколько он отклонился. Но вскоре поле закончилось, и пес очутился на берегу реки. Спуск к воде оказался весьма удачным, что позволило ему вволю напиться. Конечно, после такого бега, в пасти у него пересохло, словно в пустыне. Нервное напряжение немного спало, позволяя спокойно и взвешенно все обдумать. Куда идти дальше, он не знал, местность вокруг была незнакомой Константину Григорьевичу. Близился вечер, и поэтому Смирнов решил заночевать возле реки, а утром продолжить путь вдоль ее русла.
Улицы Десры были настолько узкими и длинными, что казалось, протиснуться по ним будет весьма и весьма затруднительно. Запутанные, словно лабиринт Минотавра, они сбивали с толку и заставляли Еву нервничать. Уже почти второй час кряду они с Конэ-Элем искали нужный им адрес и все не могли найти. Еще в порту им удалось узнать, где можно купить лошадей, и, не теряя времени зря, они отправились за покупкой.
Как ни странно, но в Десре в привычном понятии рынка не существовало. Город без площадей и проспектов, состоящий только из узких улочек между плотно построенными домами, попросту отрицал возможность их существования. Но все же рынки были. Во внутренних дворах почти каждого дома-крепости имелась своя лавка, специализирующаяся на продаже определенного товара. Скорее всего, причиной создания таких вот закрытых точек послужили частые набеги грабителей со стороны моря. Толстые каменные стены надежно укрывали хозяев и их добро от непрошеных гостей.
Казалось бы – портовый город, Мекка для торговли, сам Творец в открытую говорил – торгуйте, открывайте ярмарки и базары! Океан, наполненный рыбой, плодородная земля, позволяющая собирать богатый урожай, в конце концов, само расположение Десры просто требовало от жителей обширно заняться торговлей. Возможно, именно так и было много сотен лет назад, но постоянные набеги варваров и корсаров, вынудили местных жителей укрыться за стенами собственных домов. Хорошо обученного войска для защиты города создать не удалось, поэтому каждый защищал свою собственность, как мог.
Кому уж первому пришло в голову построить дом с внутренним двором и организовать там подобие лавки, никто из нынешних горожан даже вспомнить не смог бы, но идея понравилась, и ее быстренько подхватили. Вскоре город превратился в сообщество торговых домов. В порту на огромном щите красовался план города с указанием адреса того или иного дома и чем он торгует. Но то, что так легко найти на карте, на практике оказалось намного сложнее.
Конэ-Эль тихонечко ругался, возмущаясь фантазиями местных архитекторов, и не понимал, почему Ева не может обеспечить их парой лошадей.
– Кто так строит? А? Ну, кто так строит?! – ворчал эльф.
Ева хихикнула – знакомая фразочка. Конэ-Эль покосился на нее.
– Чего?
– Все нормально, – Ева протянула ему пирожок с повидлом. – Хочешь?
– Нет, – отказался Конэ-Эль. – Может, все ж колданешь лошадей?
– Я не колдунья! – Еве очень не нравилось, когда эльф так говорил, сравнение с ними вызывало у нее негативные эмоции. – Тысячу раз тебя ведь просила. Материализую я, материализую. Ферштейн? И то, не- о-ду-шев-лен-ны-е предметы. Угу?
– Ладно, ладно, не злись, – Конэ-Эль почувствовал, что Ева сейчас взорвется, и чтоб отвлечь ее, перевел разговор в другое русло. – Помнишь название улицы и номер дома?
Девушка фыркнула, можно подумать, что он сам не знает этого.
– Вайган, дом пятнадцать. И не пытайся заморочить мне голову.
– Я и не пытаюсь, – эльф пожал плечами. – Просто мы пришли.
Дверь открыла девочка лет тринадцати. Курносая, вся в веснушках, с озорными косичками, она исподлобья посмотрела на постучавших в ее дом покупателей.
– Скажи, милая, это у вас можно купить лошадей? – поинтересовалась Ева.
– Проходите, – девчушка отступила на шаг назад.
Широкий внутренний двор, устланный соломой, предназначался для демонстрации скакунов. Четыре двери вели в жилые помещения и одна, по всей видимости, в конюшню. На шум вышел мужчина, отец девочки, и, вытирая руки об тряпку, направился к Еве и Конэ-Элю.
– Чем интересуетесь? Кобылку или жеребчика брать будете? – с ходу взял инициативу в руки торговец.
– Нам бы пару жеребцов, и желательно со спокойным характером, – кивнул эльф.
– А деньги при себе? Я благотворительностью не занимаюсь, – хмыкнул мужчина.
Конэ-Эль достал кошелек и потряс им.
– Велианское золото подойдет?
– Вполне, – торговец ничего не имел против золотых монет Велиана.
Он повернулся в сторону двери, откуда недавно вышел и позвал сына. Через пару секунд перед гостями предстал юноша, такой же курносый и веснушчатый, как и его сестра.
– Сынок, выведи Хопа, Рыжего, Гаяна, Бравого и Принца. Маяра, помоги брату, – распорядился торговец.
С деловым видом дети скрылись в конюшне и вернулись оттуда, ведя на поводу коней. Два черных, рыжий, пегий и белый жеребцы-трехлетки фыркали и косились на Еву.
– Выбирайте, – мужчина кивнул в сторону коней.
