Рузвельта.
— Ты уверен, что это убийство?
— Они мне это и сказали.
— Как она была убита?
— Я спросил, но мне не ответили. Мак, перейдем прямо к делу. Я был бы тебе в высшей степени благодарен, если бы ты нашел сегодня время для встречи.
— Не совсем понимаю, — сказал Смит.
— Мне нужно мнение рассуждающего здраво человека, — начал объяснять свою мысль Тирни. — Не знаю, во что выльется эта история в правовом отношении. Но в городе нет другого человека, суждениям которого я доверял бы больше, чем твоим. Ну так как? Меня устроит любое место и любое время.
— Думаю, что смогу с тобой встретиться, Вендель, но хочу тебе напомнить, что я больше не практикую.
— Это не имеет значения. Мне не нужно, чтобы ты был моим поверенным. Хочу услышать мнение знающего человека. Так ты приедешь?
— Конечно. Через час, хорошо?
— Приезжай ко мне домой.
— Буду в пять.
— Жду.
Смит позвонил в галерею Анабеле.
— Убита Полин?! Вчера вечером мы вместе были на заседании совета.
— Знаю. Тирни говорит, ее нашли на острове Рузвельта.
— Не могу поверить, — произнесла Анабела.
— Мне самому не верится. Вендель очень хочет со мной поговорить… и он мой, можно сказать, друг.
Ее молчание было красноречивым.
— Что ты молчишь?
— Убили женщину, с которой я виделась прошлым вечером. Скажу тебе, это так несправедливо.
— Подожди, — прервал ее Смит. — Я имел в виду не то, что тебя расстроил сам факт убийства. Мне показалось, ты на меня сердишься.
— Сержусь? Нет, беспокоюсь, в этом ты прав. Думаю, что ты поступаешь правильно, согласившись встретиться с Венделем. А еще мне становится страшно. Опять убийство. Или все начинается сначала?
— Нет, что ты, — не задумываясь откликнулся Мак. — К ужину я вернусь. Куда ты хочешь пойти?
— Знаешь, в такой момент как-то не возникает мысль о еде.
— Уверен, что к моему возвращению желудок подскажет тебе дельную мысль. Так что бы тебе хотелось? Что-нибудь из китайской кухни или салаты из американского ресторана?
— Мне все равно. Пожалуйста, передай Венделю, что мне очень жаль Полин.
8
В этот же день в 5 часов вечера
Особняк Тирни величественно возвышался на берегу Потомака. Длинная лестница с деревянными ступенями зигзагами спускалась к реке среди деревьев и валунов к тому месту, где много лет назад был построен причал. Там стояли на якоре четыре судна: роскошная стопятифутовая яхта «
Основу комплекса построек составляло огромное здание в духе эпохи Возрождения, в георгианском стиле. В последующие годы к нему под разными углами пристраивались многочисленные крылья. Некоторые из них, в зависимости от пристрастий архитектора, приближались по стилю к основному строению. Другие пристройки имели более современный дизайн. Вдоль всего фасада шла терраса с колоннами, откуда открывался чудесный вид на реку и то, что находилось за ней. Извилистая подъездная аллея, обсаженная деревьями, подходила к дому с обратной стороны. Здесь к зданию примыкали маленькие садики: один в японском, еще несколько в типично английском духе, был там и участок, где росли овощи. Надворные постройки состояли из сарая и гаража на шесть машин с жилыми комнатами над ним.
У дома, на посыпанной гравием дорожке, стояло около десятка машин, на двух из них приехала полиция.
Смит остановил свой темно-синий «шевроле каприс» в конце аллеи, вышел из машины и посмотрел на пасмурное небо: с запада надвигались тучи. Поднявшись по ступеням на веранду, где стояли садовые инструменты, барбекю и три велосипеда, он постучат. Дверь ему открыл сын Тирни.
— Здравствуйте, мистер Смит. Отец предупредил, что вы должны приехать.
— Здравствуй, Чип. Думаю, я не опоздал. Сожалею о случившемся.
— Для нас всех это был неожиданный удар. Входите, пожалуйста.
Парадный вход находился со стороны реки, но поскольку к нему невозможно было подъехать, то посетители входили через черный ход и сразу попадали в большую комнату, напоминавшую прихожую в сельском доме, которую пытались сделать холлом, но первое впечатление оставалось.
По всему было видно, что в доме любили спорт. Бейсбольные биты и перчатки, клюшка для лакросса,[4] лыжи, удочки, другие спортивные атрибуты, которыми были заставлены все углы этого холла-прихожей, говорили о наличии в доме молодых людей. Кроме того, на деревянных колышках, служивших вешалками, в изобилии была развешана всевозможная спортивная форма.
Смит не первый раз приезжал в этот дом и знал, что сумбур в холле не является характерной чертой особняка в целом, этого огромного и роскошного здания. В каждой из просторных комнат находилось достаточно уникальных вещей, чтобы привести в восторг любого коллекционера. Одновременно чувствовалась любовь Тирни к электронным приборам. Телефоны были расставлены на каждом шагу. Охранная система здания была последним словом техники. Во многих комнатах притягивали к себе внимание огромные экраны телевизоров, мощнейшая стереосистема с расставленными по всему дому усилителями способна была бы озвучить целый концертный зал.
— Отец в кабинете, и полиция тоже здесь.
— Я заметил, — ответил Смит.
Чип проводил его по широкой изгибающейся лестнице на второй этаж, где в своем кабинете в большом кожаном кресле, обращенном к двери, сидел Тирни. Увидев входящего Смита, он быстро поднялся и пошел ему навстречу, заранее протягивая руку для рукопожатия.
— Ты как раз вовремя, Мак. Но пока ничего нового. Проходи, пожалуйста.
Смит произнес что-то ни к чему не обязывающее. Сказать, будто он был доволен, что пришел, значило погрешить против истины. Тирни подвел его к остальным.
— Мак Смит, позволь представить тебя этим джентльменам и леди, они из полиции.
Оба мужчины, одетые в неопределенного цвета костюмы, явно купленные не в первоклассных магазинах, носили короткие, спортивного стиля прически. Это были детективы Винтерс и Касейл.
Даму представили как «детектива Дарси Айкенберг, ведущего следователя по этому ужасному делу».
Смит пожал протянутую руку и отметил про себя, что отличный маникюр на похожих на когти ногтях не очень соответствовал профессии этой женщины.
— Мы знакомы. Вы недавно учились у меня.
— Да, конечно. Вы читали на вечерних курсах лекции по вопросам права и криминальным проблемам в городах. Я считаю курс очень полезным. Через год у меня защита диссертации в университете Джорджа Вашингтона на тему: «Исследование правовых проблем городов».
