Кроме того, в магазине наверняка есть телефон. Вот как я вызову сюда Ваську… или не вызову?…
Нет! Нельзя, чтобы он встречался с амбалами и даже с Имантом! Черт их всех знает, какие способы разрубания каналов имеются в их гнусном репертуаре.
– За мной… – шепотом приказал я и, почему-то пригнувшись, устремился вслед за нереалом. Совсем этот нереал, похоже, спятил. Ведь не так давно… нет, уже немало времени прошло, с месяц, пожалуй, или больше, как он пытался разнести этот магазинчик и начал с витрины. И надо же – нанялся сюда мешки таскать!
Две задачи стояли передо мной – доставить в безопасное место Алю с дочкой и следить за нереалом до той минуты, когда я смогу сдать его с рук на руки Ваське. Как их совместить – я понятия не имел.
Разве что создать двойника?
Астралон достаточно много нам об этом рассказал. Двойник бы меня спас. Я оставил бы его следить за нереалом, а сам занялся Алей и Настей. Но как его изготовить? Что для этого делают тибетские монахи? Садятся в позу лотоса, что ли? Напрягают все умственные способности?
Я бы охотно этим занялся – да только времени не было напрягать способности. Нужно было понять, как устроен подвал.
Нереал затащил мешок в какую-то дверь…
– Сюда… – позвал я Алю с Настей и втолкнул их в другую дверь, напротив, по счастью – открытую. Там, в небольшой конурке, было под завязку точно таких же мешков и имелся проход между ними. Телосложение позволило маме с дочкой проскользнуть поглубже, а мне вот – нет.
– Сидите тут, – сказал я, – а я пошел в разведку. Если не вернусь – часика через полтора выбирайтесь сами и уходите к кому-нибудь ночевать. Аля, у вас есть подруга, которая пустит переночевать? Я имею в виду – подругу с телефоном?
– Да, к Ирке можно поехать… – подумав, ответила Аля. – Запишите телефон! И свой тоже дайте! Если вы до, скажем, десяти вечера не позвоните, буду бить тревогу.
– Бейте, – позволил я. – У вас горчаковский номер есть?
– Есть, конечно!
Кое-как мы в полумраке обменялись этими важными цифрами. Я стянул сверху один мешок и уложил на пол, чтобы Але с Настей было на чем сидеть. И собрался было прикрыто дверь, когда заметил, что снаружи в ней торчит ключ.
Мне только того и недоставало, чтобы моих подопечных сдуру заперли в подвале! Я стал яростно копаться в карманах, возлагая все надежды на некую свою гнусную привычку.
Иногда я жую жвачку. Профессия такая, что нужно производить на людей приятное впечатление. А не всегда среди дня есть возможность почистить зубы. Несколько раз за последнее время я совал комочек отработанной жвачки в карманы. Они там прилипали мертвой хваткой.
И я-таки нашел две штуки!
Я их выдрал из карманов, я вынул ключ и загнал эту дрянь в скважину вместе со скомканными троллейбусными билетами. Потом затолкал ключ на место и помолился всем богам Олимпа, чтобы нереал не смог его там провернуть. И моление свое я закончил вовремя – по лестнице уже спускался нереал с очередным мешком.
Такой способ использования гибрида тульпы и инкуба ни одному магу в голову бы не пришел!
Чтобы не столкнуться с этой нечистью, я прижался спиной к случайно подвернувшейся двери, дверь подалась, и я оказался в комнате, более всего похожей на театральный склад. Чего там только не было!
Судя по двум манекенам и гладильной доске да еще по мокнущему в четырех тазах тряпью, здесь сэкондхэндовскому товару, прибывающему в мешках совершенно жеваным, придавали пристойный вид. Конечно, всех сокровищ я разглядеть не мог – окошечко под самым потолком выходило во двор, а сейчас еще было загорожено колесом грузовика. Но на полу, как раз в луче света, я увидел груду обуви. Сверху всего лежали огромные ботфорты с раструбами.
Я настолько им поразился, что подошел, присел на корточки и потрогал. Они были темно-зеленые, замшевые, почти новые. Я вспомнил ролевиков, так озабоченных своим фантастическим прикидом, и подумал – а не стянуть ли для них эту роскошь?
Ботфорты лежали, такие романтичные, такие сказочные! И меня занесло. Я подумал, что это, кажется, мой размер, что надо бы примерить, и что такая обувь как-то больше подходит мужчине, чем те сандалии, которые упорно покупает мне на теплое время года бабуля.
Но судьба не дала мне даже этой маленькой радости. Чьи-то ноги загремели по каким-то далеким лестницам, чей-то голос выкрикнул невнятную команду. Я сунулся к двери – и увидел шагах в десяти от себя силуэт амбала. Вооруженного! С автоматом!
Когда в распахнутых дверях торчит такой силуэт, освещенный со спины, естественное, можно сказать, физиологическое желание каждого многоклеточного организма – растаять в воздухе и материализоваться где-нибудь в Канаде.
Я же, не имея такой возможности, просто шарахнулся и присел на корточки за гладильной доской.
Случилось то, чего так боялся Васька. Магические амбалы выследили-таки нереала, возможно, по чистой случайности. И сейчас они его увезут, сейчас они его сдадут начальству! А уж начальство и разберет на запчасти…
Мог ли я помешать этому?
Да, мог!
У меня не было автомата, зато была фототехника.
Я знаю по опыту, что случайное попадание в кадр может вызвать истерику даже у штангиста- супертяжеловеса. Ну, не любят люди, когда их щелкают врасплох!
Поставив крест и отслужив мгновенную панихиду по своему «никону», я достал его, приготовил к работе и мужественно шагнул в коридор. Воинственного силуэта уже не было, и я с отчаянием обреченного и мужеством смертника пошел к тем дверям. Надеюсь, что шел достаточно быстро и уверенно. Все-таки иногда хочется себя почувствовать и крутым мужиком…
– Да вы что, охренели?! – раздался знакомый глуховатый голос. – Ну, ты, родной!…
И тут же в дверях возник-таки силуэт – маленький и вроде бы даже без головы.
Я не сразу понял, что это он так втянул башку в плечи. И несется вперед лбом, не разбирая дороги. Лоб же этот, будь он неладен, оказался как раз на уровне моего солнечного сплетения. Я даже испугаться не успел, как этот спринтер в меня врезался.
– Держи гада! – раздалось из дверей, и в два прыжка возле нас оказался парень в камуфляжном комбинезоне. Он схватил спринтера за шиворот и поволок обратно, как нашкодившего кота, на меня, кажется, даже не обратив внимания.
Вот тут-то мне и полагалось бы нажать на кнопку, кадр века был бы обеспечен, но я, ошарашенный ударом, только хлопал глазами… или ушами?… Ну, чем в таких случаях дураки хлопают?…
– Сволочи! Подонки! – визжал спринтер. И продолжал ругаться откуда-то издалека, даже, можно сказать, сверху…
Тут на меня и накатил героизм. Я помчался следом за камуфляжным подонком. Что-то такое прозвучало, уловленное подсознанием, что-то знакомое, что-то очень важное. За дверью оказалась лестница, ее ступеньки танцевали, но я все равно по ней поднялся и оказался в подсобке магазина. События разворачивались в торговом зале. Человек семь или восемь парней, кто – в камуфляже, кто – в джинсе, окружили нереала и его мелкого сообщника. Невзирая на вопли и проклятия, они совещались.
– Ну так куда же? – услышал я. – А хрен его знает! Куда он подевался?!.
– Во-о! – заорал мальчишеский голос. – Кылдык!
Кто-то влетел в магазинную дверь.
– Извините, ребята, начальство!
До чего же знакомый голос, подумал я, ну прямо сил нет, до чего знакомый… Но после удара дурной башкой в грудь я, видно, стал соображать медленнее.
Это был… Это был…
Галдеж стих, а голос зазвучал звонко и даже властно.
– Их надо увезти туда, где они смогут общаться двадцать четыре часа в сутки! И под охраной!
