Младший из мужей Местин, Саваор, протянул Шан пиалу аметистового стекла, явно ожидая, что она возьмет ее.
– Местин скоро придет. Выпейте это, пока будете ждать ее.
Шан взяла пиалу и заглянула в нее. В жидкости плавали какие-то мелкие коричневые частицы. В любом случае она не отравится. Значит, имеет смысл принять жест гостеприимства.
– Настой, – сказал Севаор. От него исходил тонкий древесный запах, золотистая кожа завораживающе мерцала. – Настои нравятся гефес.
– И мне тоже, – ответила Шан, а потом пожалела о своем сарказме. – Благодарю.
Она пригубила «настой». По вкусу он сильно напоминал смолу-живицу. Саваор стоял слишком близко, чтобы Шан могла чувствовать себя комфортно, и она осторожно отступила на шаг. Он опять сократил дистанцию. Шан сделала еще шаг назад.
Вес'хар произошли от норных существ, и потому они не просто терпели скученность – они ее обожали. Это свойство, да еще в сочетании с ошеломительной откровенностью, делало их не самыми приятными соседями.
Шан допила хвойный чай и стала ждать Местин. Стоя. Вес'хар не любили сидеть. Дом гудел от детских и мужских голосов. Шан поставила пиалу на опасно неровный подоконник и залюбовалась лужицами фиалкового света, которые растекались по полу. Как в Константине, подземной колонии, все помещения во Ф'наре – хотя жилища уходили вглубь земляных террас – освещались естественным образом. Шан так и не смогла понять, как они это делают.
Местин вошла в приемную вразвалочку, как самодовольный матрос. Тут, похоже, все женщины ходили именно так.
– Пойдем вниз, – без предисловий бросила она и поманила Шан за собой.
Шан проследовала за ней по коридору, который вел от пункта обмена излишков глубоко под город – еще одна экскурсия, которая, по мнению Местин, должна помочь Шан понять свои новые обязанности.
Она попробовала объяснить пристрастие вес'хар к тоннелям с точки зрения видовой принадлежности. Все становится на свои места, когда понимаешь, что человек на самом деле произошел от обезьяны. Может, она постигнет способы мышления вес'хар, если подберет верную параллель в животном мире.
Она видела четкий силуэт прически Местин – спартанского шлема – на фоне слабенького света, который сочился откуда-то из тоннеля. Шан ступала за ней шаг в шаг. Они прошли через какой-то проход, и все озарилось светом, будто внезапно взошло солнце.
– Господи Иисусе… – пробормотала Шан.
У нее над головой и по обе стороны от нее, насколько хватало глаз, тянулись ниши, полки, коридоры. В некоторых стояли машины. На несколько секунд Шан потерялась в пространстве, забыла, где верх, а где низ. Тишина окутала ее плотной пеленой. Ее голос не рождал эха.
В некоторых машинах без труда угадывались боевые единицы, подобные она видела на Безер'едже, другие, очевидно, имели промышленное предназначение. Какие-то вообще оставались для Шан полной загадкой – просто органические предметы различного цвета со встроенными деталями, которые осуществляли управление механизмом. Шан уже могла читать вес'харский шрифт, что совсем не просто для человека, привыкшего к четким очертаниям букв и цифр. Округлый бок одной из машин испещряли хаотические завитки и фрагменты текста, идеограммы, растянутые в диаграммы причинно-следственных связей и сложные схемы.
– В каждом городе вес'хар есть нечто подобное, – пояснила Местин. – Думаю, ты назвала бы это подстраховкой. Я посчитала, что тебе нужно увидеть это, чтобы понять, почему гефес так пугают нас.
Подземные ангары объясняли, как явно аграрному государству вес'хар удалось создать такой мощный гарнизон на Безер'едже, во Временном городе.
– А где же у вас предприятия оборонной промышленности? Я видела только сельскохозяйственные угодья. – Шан протянула руку и дотронулась до серо-голубого корпуса ближайшей из машин. Чистотой и внушительностью она напоминала музейный экспонат. В военном музее. – А для такого нужны города…
– Странный вопрос для полицейского.
– Я училась на экономиста, прежде чем меня призвали в полицейские войска. Понимаешь, людей не хватало… Но кое-что я все-таки запомнила. Откуда все это?
– Из Прежнего Мира.
– Не поняла.
– Десять тысяч лет назад наши предки высадились на этой планете. Они пришли не с пустыми руками.
Если к потрясениям можно привыкнуть, то Шан это почти удалось. Насколько она изучила вес'хар, их повадки – они всегда могут выкинуть что-нибудь этакое.
– Никогда не слышала, что вы не с этой планеты.
– И сама не говорила, что люди – потомки обезьян.
– Разговор не заходил.
– Вот-вот. Но я привела тебя сюда, чтобы ты поняла, насколько ограничены наши средства к обороне, а не для урока истории. – Местин прошла вперед, вертя головой, как будто делала покупки в супермаркете. На этих полочках достаточно жестянок с прелюбопытным горошком, чтобы кому угодно доставить серьезные неприятности. – Понимаю, ты не солдат, но, как и любое разумное существо, можешь оценить силовой ресурс.
– Но где вы строите эти машины?
– Скорее,
Шан вспомнила первую встречу с Арасом. Вряд ли ее можно назвать счастливой: отряд военной поддержки подстрелил его воздушный челнок. Он выжил в этой авиакатастрофе, и это навело Шан на мысли о некоторой необычности его физиологии… Когда же на следующий день она отправилась к месту крушения, чтобы осмотреть останки воздушного судна, металл под ее ногами просто превратился в пыль! Редкий случай, чтобы при катастрофе такого масштаба пилот остался цел и невредим, а челнок погиб и разложился.
А на «Актеоне» все умирают от желания завладеть с'наататом: они еще не знают о существовании этих роскошных военных штук!
Местин смотрела на Шан так, будто очень старалась определить по лицу ее реакцию.
– И?.. – спросила она. Шан поняла намек.
– Ты хочешь сказать, что ваше вооружение на исходе?
– Верно, – ответила Местин. – То, что еще у нас осталось, можно приспособить под военные цели и противостоять исенджи. Им не дает развернуться перенаселенность. У нас проблема прямо противоположная – нас слишком мало. В целом мы равны. Но ты сама понимаешь, что будет, если добавить сюда еще одного врага.
Шан вспомнила о городе Мджат, который некогда занимал весь остров, где ныне приютился Константин. Разрушен до основания. Стерт с лица Безер'еджа. Эти машины – или их «первопредки» – старше, чем первые города людей.
– Даже в таком числе вы неплохо справляетесь.
– Если придет слишком много гефес, мы не сможем все прикрыть.
– Не придет. Тут экономика сталкивается с физикой. Слишком далеко, слишком дорого – доставить сюда большой груз будет трудно. Но даже сравнительно небольшая группа, имея здесь опорный пункт, расплодится и наберет мощь с годами, а вы мыслите долговременно, так?
– Чертовски правильно. – Слово «чертовски» в устах Местин прозвучало, как музыкальный аккорд.
– А кроме того, есть фактор Сараево. Один-единственный человек может повлиять на политическую ситуацию в целом регионе.
– Мы заметили. – Неизвестно, умела Местин иронизировать или нет. Во всяком случае, Шан ее
