Райское место

И вдруг я понял, что будут. Подглядывать, шпионить, не выпускать из виду. Следить за каждым словом и жестом. Потребуется не один год, чтобы моухейцы начали мне доверять, а до того все мои поступки община станет рассматривать в микроскоп, отыскивая вирус предательства. И если обнаружит его – или покажется, что обнаружит, – лечение будет радикальным и очень быстрым.

У меня в романах никогда не было подобной ситуации. И у Джейка, насколько я знаю, тоже. В романах ведь обязательно должна найтись тропинка к хеппи-энду. А здесь ее нет.

В коридоре я на минуту задержался перед зеркалом. Разбитое стекло в окне Ларри давно заменил, а где бы Мне купить новое лицо? С тем, что есть, лучше на люди не показываться. Кожа выглядела посеревшей, под главами легли круги. И обреченность в глазах вряд ли можно было принять за проявление силы воли. Ладно, не все сразу. Скоро отъемся и успокоюсь.

Подмигнув отражению (не буду уточнять, до чего жалкой вышла эта попытка взбодриться), я пошел искать Джейка. Он не выскочил на стук входной двери, не окликнул, услышав шаги в доме… Ага, снова пишет за кухонным столом. Не заметил моего недельного отсутствия? Спасибо, друг, ради тебя, конечно, стоит идти на любые жертвы!

– Вернись на Землю, чудовище, – сказал я.

– Уолт! – он вскинул голову и вскочил, сверкая улыбкой. – Чтоб это было последний раз, понял?

– Что именно?

Твое преображение, приятель? Хорошо бы последний… Если это не значит, что в следующий дождь тебя съедят до того, как успеешь перекинуться.

— Твое исчезновение! – Джейк жестом фокусника развел руки с растопыренными ладонями. – Когда это ты нуждался в тишине, Уолт? Раньше писал при включенном магнитофоне, а теперь вакуум подайте? Ладно, буду молчать сутками, только скажи. Но сиди дома, ясно?

– А где, по-твоему, я был? Джейк усмехнулся.

– Я знаю, можешь ничего не выдумывать. Ты решил заняться своей книгой и на недельку перебрался к О'Доннелам, чтобы я тебе не мешал.

Ловко! Ларри придумал? А зачем? Какой смысл Джейку могзи пудрить, он же теперь один из моухейцев! Стопроцентно их человек.

Я растерялся, а «их человек» подмигнул мне:

– Я на танцах всем говорил, что ты не брезгуешь их обществом, просто надо понять ситуацию. Писателю, мол, необходимо побыть в одиночестве на определенной стадии творческого процесса. А теперь признавайся, зачем на самом деле к О'Доннелам втерся. Кого-то из девчонок уболтал незаметно прибегать в твою спальню?

Мне не нравился его взгляд: совершенно очумелый. Губы улыбались, а взгляд был отсутствующим. И хотя сначала возмутился Джейк искренне, шутка прозвучала фальшиво. Я интуитивно почувствовал, что передо мной стоит человек,

моухеец!

которого надо опасаться. Поэтому принудил себя улыбнуться:

– Ни хрена не вышло, Джейк. Зря надеялся. В викторианскую эпоху девчонки не так брыкались.

– Не расстраивайся, – рассмеялся он. – Дай время, пусть малышки к тебе привыкнут. Но в дом к ним больше не набивайся. Ларри – мужик крутой, застукает тебя со своей дочуркой, придется мерку для гроба снимать.

– Учту. Лихорадка тебя больше не трепала?

– Только если считать лихорадкой миссис Гарделл с ее материнской заботой. Зато книгу я закончил. Хочешь посмотреть?

– А это что? – кивнул я на разложенные по столу листы.

– Продолжение. Как Джон Рассел отправился с Сермахлона на его спутник, покрытый вечными льдами, а там…

Его понесло по старой дорожке, бесконечной, только дайте волю, но я перебил вдохновенные излияния:

– А ты что делал на этой неделе?

– Писал.

– И все?

– Ну, на танцы ходил. – Джейк сморщил уголок Рта, пожал плечами. – Выпивал понемногу, спал. Знаешь, ни разу кошмары не снились.

– А в дождь? Что ты делал, когда пошел дождь?

– Не помню. Писал, кажется. А что?

– Ты выходил из дому?

Теперь Джейк наморщил лоб. Потер переносицу.

– Не помню, Уолт. Кажется, вышел на крыльцо посмотреть, надолго затянуло или нет. Из окна луж не было видно, а если на лужах пузыри появляются, значит, дождь надолго.

– При чем тут лужи? – не выдержал я. – Что ты делал под дождем?

Он постучал себя согнутым пальцем по лбу.