оценивать своих родителей — создавался таким образом противовес вредному влиянию домашних.
Портреты Ленина наводнили классные комнаты. Особенно много вывешивали портретов и фотографий Ленина в детстве и юности — чтобы дети полюбили его и старались быть похожими на него. Из тех же соображений большими тиражами публиковались иллюстрированные биографии Ленина для детей. Как правило, в них имелся рисунок, изображающий взрослого Ленина в окружении радостных, преданно смотрящих на него детей. Из рисунка следовало, что Ленин любил детей, и что все дети, знавшие его, отвечали ему любовью. Одна из таких биографий называлась «Наш учитель Ильич»; ее написала в 1924 г. З. Лилина, жена Зиновьева. В ней описана жизнь озорного ребенка, который любил учиться, не меньше того любил играть и рано заинтересовался социальными и политическими вопросами. По ее версии, Володя принимал участие в спорах о политике, которые вели его старший брат Саша и Сашины друзья-народовольцы (чистой воды выдумка), а в гимназии собрал небольшой кружок однокашников и говорил с ними об угнетении бедных в России (еще одна выдумка). На одной из иллюстраций Ленин изображен в виде гимназиста в униформе, сжимающего в руках книги; к нему обращаются двое крестьян — он их внимательно выслушивает. На другой картинке Ленин — руководитель России, стоит в окружении группы взрослых людей. В биографии Лилиной Ленин предстает в качестве примера для подражания и защитника, милого мальчика и любящего дедушки[674].
Среди других произведений о Ленине, предназначенных для детей, есть такие, которые написаны детьми. Как в рассказах, так и в стихах детей эмоциональное содержание, заложенное в культ Ленина его разнообразными создателями, выражено яснее, чем во всех прочих произведениях того же жанра. Дети, чьи произведения были выбраны для публикации, выражали те же чувства и идеи, которые усвоили в школе или в детских организациях, а также в домашнем окружении. Влияние домашних часто прослеживается в детских (или якобы детских) воспоминаниях о Ленине: те дети, которые встречались с вождем, росли, вероятно, в семьях высших партийных и правительственных руководителей: карьера родителей вывела этих детей на дорогу, которая пересеклась с ленинской [675]. В любом случае, чем бы ни были внушены детские произведения о Ленине, стараниями организаторов культа свет увидели только те из них, которые соответствовали нужному шаблону, то есть рисовали Ленина гением, любимым учителем, добрым, заботливым, вечным — и, подобно святым мощам, обладающим чудотворной силой:
После смерти Ленина детские рассказы о нем ценились за свою наивность и считались настолько убедительным образцом народной любви к Ленину, что к ним нередко обращались наиболее видные деятели партии в своих собственных публикациях о Ленине, предназначенных для взрослых читателей. В 1925 г. Емельян Ярославский, крупный партийный чиновник, включил в повторное издание своей пространной биографии Ленина (первое издание появилось годом раньше) главу «Дети о Ленине», в которой он описывает любовь советских детей к Ленину и цитирует их рассказики и стихи о вожде; в книге был помешен даже детский рисунок с изображением траурного митинга и портретов Ленина и Маркса на стене зала собрания. Весной 1924 г. в «Правде» появилась статья Троцкого, посвященная детским рассказам о Ленине. Автор допускал, что по большей части дети просто повторяли то, чему их учили взрослые, но все же усматривал в детских произведениях необычайную «свежесть». Далее Троцкий переходил к обзору богатого литературного материала — в нем имелись более чем явные следы спешной пропаганды ленинизма среди детей в 1924 г. Все юные авторы, которых цитировал Троцкий, усвоили себе идеализированное понятие о Ленине, вполне совпадавшее с официальным образом вождя. К примеру, в биографии Ленина, сочиненной ребенком, имеется такое описание: «Ленин любил удить рыбу. Жарким днем он брал удочку и сидел на берегу реки — и все время думал о том, как сделать лучше жизнь рабочих и крестьян». «Именно так Ленин и поступал», — добавляет с удовлетворением Троцкий[677]. Собственно говоря, малолетний биограф либо повторяет как попугай миф, сочиненный кем-то другим, либо, пустив в ход фантазию, приукрашивает известные ему мифы. Это мифотворчество встречает открытую поддержку Троцкого, который видит в нем свидетельство тонкого понимания Ленина — перед нами небольшой, но конкретный пример того, как человек, все еще остающийся одним из наиболее видных политических лидеров России, сознательно содействует становлению культа.
Среди советских детей и подростков было не много таких, кому довелось увидеть свои сочинения о Ленине опубликованными, зато бесчисленному множеству вменялось в обязанность размышлять о вожде и принимать активное участие в отправлении его культа — в школе ученикам приходилось не только читать о Ленине и рассматривать соответствующие рисунки и фотографии, но и писать сочинения о Ленине, собирать материалы для Ленинских уголков, участвовать в мероприятиях, посвященных его памяти.
В одной казанской средней школе, например, учителя дали детям задание придумать и описать памятник Ленину. Казанские школьники сочиняли эффектные и замысловатые проекты монументов и прилагали к ним цветистые хвалы вождю. «И в гробу Ильич останется апостолом коммунизма», — писал один ученик. Далее он давал описание монумента из красного финляндского мрамора в форме пятигранной пирамиды увенчанной пятиконечной звездой. Автор другого проекта посчитал нужным использовать не красный мрамор, а черный — в знак траура. Предлагались статуи вождя, в различных позах. Один из сочинителей поместил Ленина на корму лодки; вождь «с большим трудом» поворачивал руль налево и вел судно, рассекая волны, которые состояли из голов царей, генералов, священников, монахов, бюрократов, крестьян и рабочих. Головы рабочих помешались слева, и чем ближе к ленинскому кораблю, тем большей надеждой светились их лица. Наиболее сложная их этих юношеских фантазий изобилует неловкой символикой:
«Владимир Ильич стоит в гордой позе. Около него письменный столик. На нем стопа различных бумаг и книг. Это документ того, что он много работал умственно, за письменным столом.
В руке он держит скрещенные между собой молот и серп — союз рабочих и крестьян.
Нога Владимира Ильича попирает трехглавую змею буржуа. Одна голова змеи в цилиндре, другая в короне, третья в камилавке.
Змея раздавлена, но все же с признаками жизни, в предсмертной агонии.
Т. Ленин показывает рукой на трон, который стоит в стороне, и приглашает находящихся перед ним рабочего и крестьянина смело войти и сесть на трон.
Рабочий и крестьянин решительно поднимаются по ступеням трона. Рабочий держит в руках молот, а крестьянин — серп. Оба вместе высоко над головой несут красное знамя — знамя победы. Знамя гласит: „Пролетарии всех стран, соединяйтесь“. На пьедестале памятника золотыми буквами написано: „Вечная память дорогому вождю за свободу Владимиру Ильичу Ленину“»[678] .
По этим школьным проектам можно судить о том, какая степень участия в ритуалах культа требовалась от советских граждан, а кроме того, какие зрительные образы внушала им пропаганда культа. Ученики придумали картины, исполненные религиозного пыла и величия. Фантазия с Лениным, ведущим корабль в море голов — с одной стороны головы царей, а с другой рабочих — напоминает христианское видение Страшного Суда, где у ног Спасителя громоздятся головы спасшихся и осужденных — отличить их можно по выражению блаженства или муки. Проект, в котором Ленин приглашает рабочих и крестьян разделить с ним трон, представляет вождя во славе: он красуется в горделивой позе и в то же время милостиво дарует народу власть. На этой картине Ленин предстает в роли доброго царя, неутомимого, всемогущего и великодушного.
Сочиненные учащимися проекты свидетельствуют о том, что в сознании молодых людей крепко
