факта, что Ленин действительно был — по крайней мере, в соответствии с полученным им образованием — провинциальным адвокатом). «Страх берет, — [восклицал Красин], — когда подумаешь, что десятки и сотни тысяч таких бюстов могут рассеяться по всему лицу советской земли, и в воображении миллионов людей настоящие черты Владимира Ильича навсегда будут перекрыты гримасами этих уродцев»[686].
Красин настаивал на том, чтобы этот кошмар был остановлен правительственным декретом[687]. Его предложение вскоре было принято. 24 апреля 1924 г. Центральный Исполнительный Комитет издал декрет, запрещавший воспроизведение, продажу и опубликование во всех средствах массовой информации портретных изображений Ленина (кроме фотографий) — в том числе фотомонтажей, плакатов, произведений живописи, рисунков, барельефов и бюстов — без особого разрешения, которое полномочен дать любой из членов специального подкомитета Комиссии по увековечению. Декретом постановлялось далее, что все оригиналы, одобренные к воспроизведению, должны сдаваться на хранение в Институт Ленина. В конце указывалось, что нарушение декрета будет рассматриваться как наказуемый проступок[688].
В Москве оценка произведений искусства осуществлялась на практике исполнительным комитетом Комиссии по увековечению или тройкой; она же была ответственна за сооружение Мавзолея и саркофага, а также за сохранение тела. В тройку входили: Вячеслав Молотов, ее номинальный председатель — растущий партийный функционер, сделавший в дальнейшем, при Сталине, крупную карьеру; Авель Енукидзе и Леонид Красин, составитель всех отчетов комиссии[689]. Продажа авторизованных портретов, плакатов и бюстов Ленина сопровождалась рекламой. Они были ходким товаром — судя по частым жалобам иностранных визитеров, что такого рода предметы попадаются буквально на каждом шагу. Однако в то время как многие частные лица и организации ответили на продажу Ленинианы ее покупкой, нашлись и такие, кто осуждал эту практику. Одним из самых резких и красноречивых ее критиков был известный поэт Владимир Маяковский.
Автор нескольких стихотворений о Ленине, Маяковский в то время сочинял самое знаменитое из своих произведений в духе культа Ленина — эпическую поэму «Владимир Ильич Ленин». Поэт выступил с публичным призывом: «Не торгуйте Лениным». Так называлась передовая статья в журнале ЛЕФ (Левый Фронт в Искусстве), главным редактором которого был Маяковский. Соавтором статьи, возможно, являлся Осип Брик.
Маяковский не возражал против публичного возвеличивания Ленина — его возмущали дешевая и вульгарная форма такого прославления. Культ Ленина, в существующем виде, порочил и разрушал, по мнению Маяковского, бессмертный дух вождя. На первой странице передовой статьи имелась графическая иллюстрация, воспроизводившая одно из многих рекламных объявлений, которыми пестрела тогдашняя пресса (поэт находил эту рекламу крайне безвкусной):
Бюсты В. И. Ленина гипсовые, патинированные, бронзовые, мраморные, гранитные в НАТУРАЛЬНУЮ и ДВОЙНУЮ ВЕЛИЧИНУ с оригинала, разрешенного к воспроизведению и распространению Комиссией по увековечению памяти В. И. ЛЕНИНА РАБОТЫ СКУЛЬПТОРА С. Д. МЕРКУЛОВА
ПРЕДЛАГАЕТ Государственное Издательство для госучреждений, партийных и профессиональных организаций, кооперативов и проч.
КАЖДЫЙ ЭКЗЕМПЛЯР АВТОРИЗОВАН.
Осмотр и ПРИЕМ ЗАКАЗОВ в ОТДЕЛЕ КОММЕРЧЕСКИХ ИЗДАНИЙ Москва, Рождественка, 4.
Иллюстрированные проспекты высылаются по первому требованию бесплатно.
ВОСПРОИЗВЕДЕНИЕ И КОПИРОВАНИЕ БУДЕТ ПРЕСЛЕДОВАТЬСЯ ПО ЗАКОНУ.
Далее следует выразительный комментарий Маяковского:
«Мы против этого.
Мы согласны с железнодорожниками Казанской жел. дор., предложившими художнику оборудовать у них в клубе Ленинский зал без бюстов и портретов Ленина, говоря: „Мы не хотим икон“.
Мы настаиваем: —
Не штампуйте Ленина.
Не печатайте его портретов на плакатах, на клеенках, на тарелках, на кружках, на портсигарах.
Не бронзируйте Ленина.
Не отнимайте у него его живой поступи и человеческого облика, который он сумел сохранить, руководя историей.
Ленин все еще наш современник.
Он среди живых.
Он нужен нам, как живой, а не как мертвый.
Поэтому, —
Учитесь у Ленина, но не канонизируйте его.
Не создавайте культа именем человека, всю жизнь боровшегося против всяческих культов.
Не торгуйте предметами этого культа.
Не торгуйте Лениным!»[690].
Он остается среди живых. Такова главная тема собственных произведений Маяковского о Ленине: «Комсомольская» (март 1924 г.) и «Владимир Ильич Ленин» (закончено в октябре того же года). В этой эпической поэме, где жизнь Ленина описывается на фоне истории российской революции, Ленин предстает всемогущим, всезнающим и в то же время трогательно человечным, «самым человечным человеком». Ленин к тому же бессмертен. На первой же странице поэмы Маяковский заверяет: «Ленин и теперь живее всех живых». Он вечно живет в коллективе: в партии, в рабочем классе. Поэт приветствует энтузиазм, благодаря которому «Стала величайшим коммунистом-организатором / даже сама Ильичева смерть».
Маяковский имеет в виду Ленинский призыв, благодаря которому, как пишет поэт, на место Ленина встали сотни тысяч рабочих-энтузиастов. Общее горе, которое потрясло Россию, когда Ленин умер, массовые проявления скорби и солидарности вселяют в поэта надежду. В то же время Маяковский опасается, что бесчисленные славословия, которые звучат по всей стране, вычеркнут из памяти человечность вождя, а «шествия и мавзолеи, поклонений установленный статут» зачеркнут его простоту[691]. Эти чувства уже звучали в передовице ЛЕФа: мы должны славить бессмертный ленинский дух, но так, чтобы этими славословиями не принизить Ленина. Однако Маяковский оказался не властен даже над своей собственной поэмой: ее кромсали на куски, нарушая общий замысел. Мелкие фрагменты поэмы использовались в качестве сопроводительных надписей к слащавым бездарным плакатам, которые были широко распространены в 1960–1970-е гг.
Маяковский не был единственным, кто осуждал грубую вульгарность ранней Ленинианы. В начале февраля 1924 г. в газете «Рабочая Москва» было опубликовано письмо, автор которого жаловался, что украинская табачная фабрика начала выпускать папиросы с портретом Ленина на пачке. Беда в том, писал недовольный, что пустые пачки валяются на улицах и прохожие волей-неволей наступают на изображение вождя[692]. Власти решили пресечь такого рода злоупотребления. В мае 1924 г. Комиссия по увековечению опубликовала резолюцию, в которой все предприятия предупреждались, что помещать портрет Ленина на папиросных пачках и упаковках, на конфетных обертках и конфетах, на всевозможных наклейках и на ювелирных изделиях «категорически запрещено»[693].
Однако в 1925 г. хлынула новая волна безвкусицы: в первую годовщину смерти Ленина по всей стране стали открываться монументы и статуи, музеи и выставки, созывались бесчисленные памятные встречи. Мемориальные мероприятия длились целую неделю, ритуал соблюдался тот же, что и в траурную неделю после смерти вождя. Повсюду те же собрания с пламенными речами, те же стихи и воззвания в прессе, а 21 января 1925 г. народ вновь был призван на многолюдные демонстрации, кульминацией которых стала пятиминутка молчания. В Москве наблюдалось «массовое паломничество» к Мавзолею Ленина[694].
